Конечно, начав работать частным детективом, Бен совершил ошибку, но тогда он искренне надеялся стать похожим на героев романов — странствующих рыцарей справедливости вроде частных сыщиков Майка Хаммера, Трэвиса Макджи и Джима Рокфорда. Он знал, что начинать нужно с малого и браться за любое дело, какое подвернется. К сожалению, эти дела — поиски отпущенных под залог, загулявших супругов и других сбежавших и пропавших тем или иным образом — остались главным источником его доходов и, за несколькими исключениями, никак не могли называться благородными. И ни одной таинственной и прекрасной «дамы-в-отчаянном-положении».
И сейчас Бен собирался получить кучу денег от человека, который ему не нравился, в обмен на то, чтобы испортить жизнь двум людям, которых уважал.
Де Суси и Джонсону нужно быть более осмотрительными, попробовал убедить себя Бен. Есть же малоизвестные небогатые благотворительные организации, и есть чернокожие мальчишки, ищущие образец для подражания, которые надеются на такие организации... Надо было лучше продумывать свое поведение. Существуют же способы все держать в тайне, по крайней мере в относительной тайне, но по каким-то причинам любовь же слепа — они к этим способам не прибегли.
И вот теперь эти фотографии...
Бен поднял трубку, набрал номер Катрин и, как обычно, преодолел первый заслон в лице секретарши.
— У вас есть что-нибудь для меня? — светская дама задала вопрос, не удостоив детектива даже формальным «здравствуйте».
Голос в телефоне был скрипучим. Бен мысленно представил себе его обладательницу — безупречно накрашенное, гордое, высокомерное и непроницаемое лицо. И теперь в ее скучной жизни, полной власти, привилегий и побед, появятся обнаруженные им факты, которые... Да, ну и денек будет! Катрин де Суси, просим на сцену! Вы победили, и вас ждет приз!
Последовала небольшая пауза.
— Итак? — повторила Катрин.
— Э... видите ли, у меня ничего нет, миссис де Суси. Ничего. Полагаю, что ваш муж чист.
— Но...
— И, честно говоря, я не считаю себя вправе и дальше тратить ваши деньги. Если вы хотите продолжить расследование, я советовал бы вам найти кого-нибудь другого.
— Но...
— Всего доброго, миссис де Суси!
«Судья, будьте осторожнее. Жена Роберта мстительна!» — написал Бен на чистом листке бумаги. Подписавшись «Друг», он положил листок в конверт с фотографиями, нацарапал на нем адрес судьи, не указав отправителя, поставил штамп «Лично и конфиденциально» и отложил конверт до того момента, когда наступит время пойти перекусить. Лучше будет отправить письмо заказной почтой, решил Бен. Дождь за окном продолжал барабанить вовсю, и через несколько минут энтузиазм, который ощущал Бен, так славно разочаровав Катрин де Суси, начал уступать место обычному состоянию безразличия и тоски. Трудно было поверить, что жизнь, однажды начатая в предвкушении блеска, пыла и духа приключений, ожидает такой финал. Но еще труднее верилось, что на все это Бену было плевать.
Телефон прозвонил пять или шесть раз, прежде чем Бен обратил на него внимание и снял трубку.
-Да.
— Мистер Каллахэн? — спросил женский голос.
-Да.
— Детектив?
— Да. Кто говорит?
— Это офис профессора Элис Густафсон.
— Понял.
— Отдел антропологии Чикагского университета.
— Понял.
— Мистер Каллахэн, у вас была назначена встреча с профессором Густафсон пятнадцать минут назад.
— У меня было что?
Бен порылся в бумагах, лежавших на столе, нашел ежедневник, в котором каждому дню в году он оптимистично выделил целую страницу. Имя Элис Густафсон. Адрес, номер телефона в офисе и время встречи (пятнадцать минут назад!) были написаны его каракулями на сегодняшней странице. Под временем встречи стояли два слова: «Охрана органов». Только сейчас Бен вспомнил о звонке секретарши примерно с неделю назад, которая едва не захлебывалась от восторга по поводу возможностей, которые предоставит ему предлагаемая работа.
Он согласился на встречу, не сказав женщине, что не имеет ни малейшего понятия, о чем речь. И вот оказалось, что он просто забыл об этом. После учебы в колледже Бен некоторое время преподавал социальные науки в старших классах школы, а потом бросил кости и решил стать частным детективом. Видимо, пришло время снова бросить жребий и заняться чем-нибудь другим. Быть может, ему суждено узнать, что его призвание — торговать с лотка горячими сосисками, а может — дрессировать животных.
— Я... прошу прощения, — сказал он. — Неожиданно появились кое-какие дела, которые меня задержали.
— Догадываюсь, — ответила женщина. — Но профессор Густафсон говорит, что если вы все еще заинтересованы во встрече, она сможет принять вас сегодня в час дня.
Бен потер темно-рыжую щетину, которая начала в последнее время появляться на подбородке все раньше и раньше, не дожидаясь вечера, и снова взглянул на слова «Охрана органов» в ежедневнике. В голове ничего не щелкнуло. Пожалуй, пора всерьез заняться укреплением памяти.
— Эта встреча, — начал он, — э-э... вы не могли бы мне напомнить?..
В трубке было слышно, как женщина вздохнула.
— Вы откликнулись на объявление, которое мы дали в газетах около года назад, предложив свои услуги «Охране органов». Мы сообщили вам и другим соискателям, что составляем базу данных о частных сыщиках, которым можем в будущем предложить работу. Вы обнадежили нас, изъявив желание быть включенным в базу...
«Что за вздор!» — подумал Бен. Он не смог припомнить, когда в последний раз и кого обнадеживал хоть чем-то.
— Так, и о чем пойдет речь?
В трубке снова послышался вздох.
— Мистер Каллахэн, я полагаю, что у профессора Густафсон есть для вас работа.
— И деньги, чтобы ее оплатить?
— Думаю, да. Итак, вы будете в час дня?
Бен выдвинул из-под стола клавиатуру и хотел было набрать в поисковике «Охрана органов», но вспомнил, что на днях его отключили от сети по вполне обычной причине. Что ж, по крайней мере предстоящее дело не обещало стать еще одной операцией по уличению в неверности. А после миссис Катрин де Суси, возможно, он за них больше вообще не возьмется.
— В час дня, — услышал он собственный голос. — Я буду.
* * *Бен был уверен, что где-то у него лежит зонтик, но он никогда им не пользовался. Порывшись в шкафу в маленькой полупустой приемной, он прекратил поиски. Взять такси представлялось логичным, но сулило дополнительные расходы, а одним из немногих приобретений за годы учительства был приличный теплый плащ. Подпоясавшись и надев на голову кепку, как у младшего отряда бойскаутов, он прошел под проливным дождем двенадцать кварталов, забегая под козырьки подъездов каждые две минуты, чтобы передохнуть. Хаскелл-холл на Пятьдесят девятой улице, куда он направлялся, был солидным каменным зданием с украшенными резьбой арками, за которыми виднелся ухоженный, обсаженный деревьями внутренний двор.
На небольшой бронзовой дощечке у двери на четвертом этаже была выбита надпись:
Д-Р ЭЛИС Т. ГУСТАФСОН МЕДИЦИНСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ
Ниже располагалась другая табличка, поменьше, где на черном пластике белыми буквами красовалась надпись «Международная компания охраны органов». Дверь была заперта. Бен негромко постучал, потом постучал чуть сильнее.
«Вот, значит, как», — подумал он. Единственное, чего ему на самом деле сейчас хотелось, — сидеть дома на диване, гладить кота Пинкуса и думать, что делать со своей жизнью, если вообще нужно что-то делать. Как насчет того, чтобы заняться торговлей? Ведь каждому нужны новая «мазда» или новый пылесос. Бен поднял руку, чтобы снова постучать, потом решил: «К черту все это», и повернулся, чтобы уйти.
В десяти футах от себя он увидел женщину, которая стояла, скрестив руки, и оценивающе смотрела на него. Клетчатая рубашка с длинными рукавами была заправлена в простые холщовые брюки типа тех, что носят плотники, тонкую талию опоясывал широкий кожаный ремень с массивной серебристой пряжкой. Женщине на вид было около шестидесяти, на узком интеллигентном лице сидели очки в золотой оправе, а темные с проседью волосы были собраны в пучок на затылке.
Первое впечатление о женщине, особенно после трех недель общения с Катрин де Суси, оказалось, бесспорно, положительным.
— Мистер Каллахэн, я — профессор Элис Густафсон, — сказала она. — Простите, если напугала вас.
— Самую малость. Кажется, я несколько утратил кошачью осторожность своей профессии.
Бен пожал узкую ладонь и с сожалением ощутил явные признаки хронического артрита суставов.
— Мне много лет довелось пробыть в местах, где я не хотела тревожить людей или пугать диких животных, — сдержанно объяснила профессор. — Там я и приобрела такую мягкую походку.
