Через мгновение Гальончи снова заговорил — только на этот раз глаза его оставались закрытыми.
— Я снова приехал к Джефферсону и сказал ему… сказал, что мне известно про его сына и что теперь ему придется заплатить мне гораздо больше, чем какие-то жалкие пятьдесят штук. Сообщил ему, что знаю: его сын не убивал ту девушку. Он-то думал, что ты охотишься за ним, потому что в свое время он повесил на тебя ее убийство и сделал так, что ты угодил за решетку, и за его сыном, поскольку тот ему помогал. Но, когда он узнал о том, что ты на самом деле думаешь… что ты поверил, что это его сынок ее прикончил, тогда все разом изменилось. Джефферсон точно рехнулся: принялся кричать, что пойдет в полицию, объяснит им, как все было на самом деле, пообещал, что возьмет всю вину на себя, даже если после этого его отправят на скамью подсудимых. Он хотел, чтобы я снова разыскал тебя и уговорил взять те пятьдесят тысяч, которые ты хотел от него получить. А еще он хотел, чтобы я сказал тебе, что он во всем сознается и тебя отпустят — ну, словом, что он все уладит. Я предупредил его, что мне эта его идея не по душе, ведь если он явится к копам и расскажет им все, как на духу, то очень скоро копы явятся ко мне.
Гальончи закашлялся, и, хотя глаза у него от боли едва не вылезли на лоб, я мимоходом отметил, что ни во рту, ни на губах у него крови не видно, — стало быть, внутреннего кровотечения у него нет и жизненно важные органы не задеты. Дорэн дал ему пару секунд, чтобы отдышаться, потом поднял пистолет и выразительным жестом махнул им в сторону раны на груди Гальончи. Видимо, намек был понят, потому что тот снова заговорил:
— Я сказал ему: знаю, что он врет, это его драгоценный сынок убил ту девушку, иначе с какой бы радости он тогда выкинул кучу денег, лишь бы его отмазать и взвалить убийство на тебя. А он только рассмеялся — чего, дескать, их жалеть, это ведь не его деньги. И добавил, что те деньги, которые он мне платил, просто жалкие гроши по сравнению с тем, сколько может выложить тот тип, который на самом деле ее пришил. А я ведь встречался с ним — видел в тот день, когда мы с ним и Джефферсоном приехали в дом, где жили ее родители. Ну вот я и отправился прямиком к Полу Бруксу.
— И предупредил его, что Джефферсон собирается пойти в полицию и рассказать, что произошло в тот день пять лет назад, — закончил за него Дорэн.
— Да. Правда, я блефовал. Но это сработало — он мне поверил.
— Значит, ты убил Джефферсона, разбогател и все-таки продолжал преследовать жену Джефферсона, вымогая у нее деньги. Полмиллиона тебе показалось мало, да? Хотел, чтобы они превратились в три с половиной. А отдуваться за все предоставил Перри — натравил на него копов.
На это Гальончи ничего не ответил — просто уставился на Дорэна и молча ждал, что будет дальше. Кровь из раны на груди уже перестала течь. В общем, Дорэн оказался прав — мне случалось видеть кое-что похуже. Очевидно, сегодня Гальончи не суждено было умереть. Во всяком случае, не из-за этой раны.
Дорэн, по-прежнему держа в руке пистолет, невидящим взглядом уставился в пространство. Какое-то время он молча сидел, потом чуть заметно покачал головой, словно в ответ на какие-то свои мысли, после чего покосился на Тора, как будто для того, чтобы лишний раз убедиться, что он все так же держится в стороне и не пытается незаметно достать пистолет. Когда же он поднялся наконец на ноги, то я был потрясен — все его прежняя гибкость куда-то исчезла, он распрямился, устало разогнув спину, словно старик, у которого затекла поясница. Дуло пистолета уже не смотрело больше в грудь Гальончи — теперь оно было направлено на меня. Свободной рукой Дорэн бросил мне наручники, которые незадолго до этого снял с ног Эми.
— Надень их на него, да поскорее, — велел он, указав на Гальончи.
Повинуясь приказу, я обошел вокруг Дорэна, склонился к Гальончи, взял его за руки и защелкнул на них наручники. Гальончи даже не пытался мне помешать — он вообще не смотрел на меня. Взгляд его был по-прежнему прикован к лицу Дорэна.
— Вот так, — удовлетворенно кивнул Дорэн, когда раздался щелчок, и наручники стянули запястья Гальончи. — А теперь мы возьмем вон тот автомобиль и уедем отсюда. За руль сядешь ты, Перри. А мы с моим дружком устроимся сзади. — С этими словами он пнул Гальончи ногой в бок.
— Ты можешь ехать куда глаза глядят. Делай с этим куском дерьма все, что тебе вздумается, но я лично никуда не поеду. Мне нужно отвезти Эми домой, — отрезал я.
— Вот он ее отвезет, — кивком головы Дорэн указал на Тора. — Лично я ничего не имею против. Пусть забирает ее и топает вниз по дороге, там их встретит твой напарник. Мне наплевать, куда они ее отвезут — к копам, в больницу, словом, куда угодно. А вот нам с тобой, приятель, нужно смотаться ненадолго в одно местечко.
— Куда?
— Повидаться с Полом Бруксом. Я ведь не шутил, когда сказал, что собираюсь сегодня же положить всему этому конец. Так что либо ты едешь со мной, либо нам опять придется немного пострелять. Не знаю, что из всего этого выйдет и чем это закончится, зато в одном я уверен точно: твоей девчонке больше ничего не грозит. Сейчас по крайней мере. Глупо было бы снова рисковать ее жизнью, как ты считаешь?
Эми сидела между ними — иными словами, стоило бы одному из них нажать на спусковой крючок, и она оказалась бы на линии огня. Я не мог рисковать. Не стоило дразнить их, во всяком случае, сейчас, когда она в безопасности и ее жизни — по крайней мере в данную минуту — ничего уже не угрожает.
— Заберите ее отсюда, — попросил я, обращаясь к Тору. — Отвезите ее в какое-нибудь безопасное место. А я поеду с ними.
За трейлером действительно обнаружился старенький микроавтобус — стоял на покрытой грязью подъездной дорожке, скрывавшейся между деревьев. У Дорэна были ключи от него. Я завел двигатель и двинулся по дорожке — гравий похрустывал под колесами машины. Дорэн с пистолетом в руке устроился возле меня — словом, все было точно так же, как тогда, когда мы только ехали сюда, если, конечно, не считать Гальончи, истекавшего кровью на заднем сиденье. Дорэн устроился так, чтобы спиной опираться на дверцу машину, дуло его пистолета по-прежнему было направлено мне в голову. Мы проехали мимо трейлера, свернули на покрытую гравием проселочную дорогу и остановились, только заметив впереди машину Джо, которая по-прежнему перегораживала выезд. Машина была пуста, во всяком случае, Джо я не заметил.
— Выходи, чтобы тебя было видно, но убери пистолет, — громко крикнул Дорэн. Он опустил оба окна, а в следующую минуту я почувствовал, как дуло его пистолета ткнулось снизу мне в подбородок. — Ты меня слышишь? Я сосчитаю до пяти. А когда скажу «шесть», твой напарник умрет.
Слева от нас среди деревьев дрогнула ветка. Потом я заметил какое-то движение, и на дорогу вышел Джо. Он так и не опустил пистолет, но сейчас, когда я имел дело с ним, а не с Тором, мне было намного спокойнее. Уж он-то ни за что не выстрелит, тем более когда это может стоить мне жизни. Когда речь шла о Торе, такой уверенности у меня не было.
— Давай, Джо, спрячь пистолет в кобуру, — просипел я. Говорить громче я не мог — «кольт коммандер» Дорэна по-прежнему утыкался снизу мне в подбородок, и оттого казалось, что нижняя челюсть у меня парализована. — Эми в безопасности. Она в трейлере, с ней сейчас Тор. Дай нам проехать, а потом забирай их и уезжайте отсюда. Она спасена, а это сейчас самое главное.
Джо молча сунул пистолет в кобуру. В свете фар лицо его, казалось, было еще бледнее обычного, мокрые от дождя седые волосы стояли дыбом.
— Уезжайте отсюда, — взмолился я.
— Хорошо. Как скажешь.
— Убери машину с дороги, — велел Дорэн. — Припаркуйся где-нибудь в стороне и жди. Мы почти закончили тут, но не вздумай валять дурака, ты меня понял? Если кто-то из ваших дружков копов сядет нам на хвост, твоему напарнику крышка. Тут не о чем говорить, Притчард.
Джо, не спеша, вернулся к «таурусу», забрался в кабину, завел двигатель, после чего сдал назад и съехал с дороги. Двигатель он не заглушил, просто сидел и молча ждал, пока я проеду. Миновав его и отъехав на несколько метров, я бросил взгляд в зеркальце заднего вида и заметил, как габаритные огни мигнули и стали удаляться. Джо, развернувшись, поехал назад, на стоянку, к трейлеру, где ждали Эми и Тор. Итак, Эми была спасена.
— Брукс по-прежнему торчит на своей винокурне? — спросил у меня Дорэн.
— Откуда мне знать? — пожал плечами я.
— Только не лги мне, слышишь? Он ведь теперь там живет? Я помню, там и пять лет назад был дом. Огромный такой домина, шикарный — просто зашибись. — Он презрительно сплюнул. — Ну так как? Он и сейчас там живет?
Я по-прежнему молчал.
— С твоей женщиной все в порядке, — проговорил Дорэн. — Ты что, уже забыл? Ты ведь видел ее, Перри. С ней все нормально, она жива, и благодарить за это ты должен меня.
