Кадим перевел взгляд с цветов на лицо Джорджа.
— Тогда почему вы не расспросили меня прямо там, зачем это нелепое похищение? Взгляните. — Он поднял правую руку, сверкнула золотистая ткань пиджака. — Я весь в грязи от вашей лодчонки.
Константайн пропустил жалобу Рикардо мимо ушей.
— В отеле вы, как я понимаю, откровенничать бы не стали.
— Так вы считаете, что я отвечу на ваши вопросы здесь, после всей этой мелодраматической чепухи?
— Я надеюсь на это.
— Тогда вынужден разочаровать вас. Никакой Элзи Пиннок я не знаю.
— Вы в этом уверены?
— Совершенно. Джордж покачал головой.
— Это неправда.
Он кивнул Николя и, когда Кадим обернулся к ней, продолжил:
— Смотрите на меня и думайте о деле. Вы с Элзи — когда-то у нее был сценический псевдоним О'Нил — часто выступали вместе. Это было в Англии и за ее пределами. Верно?
— Нет. Это имя мне не известно.
За спиной у Кадима Николя скользнула в кухню, принесла и опустила на пол, поодаль от обеденного стола, большую черную кошку.
— Значит, вы и с матерью ее не встречались — с Грейс Пиннок? — продолжал задавать вопросы Джордж.
— Нет. Константайн улыбнулся.
— Любопытно. А она утверждает, что видела вас со своей дочерью дважды или трижды. О вас она почти ничего не помнит — кроме одной необычной подробности. Взгляните-ка назад.
Рикардо Кадим медленно повернулся, увидел Николя, а потом и кошку. Та подошла к камину и лениво терлась об одну из шишечек на решетке. Когда она проходила мимо Кадима, тот напрягся, отодвинулся от нее и произнес:
— Я вас не понимаю. — Ноздри его трепетали.
— Еще как понимаете. Грейс Пиннок вспомнила, что вы не выносите кошек. От них с вами случаются приступы тяжелейшей астмы. А это хорошая кошка, черная — на счастье. И в кухне бегают еще семь — всех форм, цветов и размеров. Мы будем выпускать их сюда одну за другой, пока ваша память не восстановится. А теперь вернемся к Элзи. Одно время вы работали вместе, и я не сомневаюсь, что она была хорошей ассистенткой — обладала лучшей внешностью и грацией, чем, например, эта пошловатая Тина. Однако случилось так, что Элзи вышла замуж за Тони Лонго. Вы его, конечно, помните.
Кадим все глубже вжимался в кресло, дышал он с трудом и с механическим присвистом.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Скоро поймете, — заверил его Джордж и опять кивнул Николя. Та принесла еще одну кошку — большую, пеструю. Кошка сначала неодобрительно мяукнула, пробежалась по комнате, вспрыгнула на спинку кресла к окну и начала сосредоточенно умываться. Кадим отвел от нее напряженный взгляд и вдруг так впился руками в подлокотники кресла, что побелели костяшки пальцев.
— Тони Лонго, — настойчиво произнес Джордж. — Так его тогда звали. Но есть у него и другие имена — Скорпион, Антонио Барди. Он женился на Элзи, но потом она ушла от него. Вы, конечно, знаете о том, что она бросила его. И понимаете, почему, верно?
Рикардо Кадим покачал головой, а потом, сдерживая себя, словно он решил больше не дышать, выдавил, стараясь не вдохнуть ни грамма зараженного кошачьими запахами воздуха:
— Пожалуйста, оставьте ваши глупости…
— Это не глупости. Элзи ушла от него с маленьким сыном. Где она теперь? И как звали в то время ее мужа?
— Я ничего не знаю, — сказал Кадим. Джордж кивнул Николя.
В гостиной появилась третья кошка, вернее кот — здоровенный, белый, с бесформенными серыми пятнами зверь с драными ушами. Он подобрался к камину, поддал хорошенько лапой черной кошке, завалился на спину и стал тереться о ковер, урча и мурлыча.
Кадим уже не мог сдерживаться. Хрипло застонав, он вдохнул, и лицо его покрылось смертельной бледностью.
— Об Элзи вы знаете все, — напирал Джордж. Это занятие ему не нравилось. Но иного выхода не было, да и воспоминания о Лаборде, наполняющем рюмку коньяком в подвале парижского кафе, придавали ему злой решимости. — Я хочу знать, где она. И как отыскать Барди. Вы знакомы с ними обоими. Ее вы знали уже тогда, когда она ездила к Аболеру в Швейцарию. А его — когда он привозил к Аболеру свою любовницу, некую Марию Вендес. Так что не надо глупых отговорок.
Кадим рывком ослабил галстук, заплетающимися пальцами расстегнул рубашку и вдруг уронил голову на грудь и с долгим ужасным стоном попытался наполнить легкие воздухом. Потом в отчаянии он сделал попытку подняться, но Джордж с силой вернул его обратно в кресло.
— Сидите. И начинайте говорить.
Кадим откинул голову, приоткрыл рот и прохрипел: «Будьте вы прокляты…»
— Начните говорить, и мы переправим вас в другую комнату, — пообещал Джордж и неумолимо кивнул Николя. Та заколебалась, но Константайн взглядом заставил ее пойти в кухню.
В гостиной появилась четвертая кошка — тощая, голодная, с дикими глазами. Она беспокойно заметалась, потом юркнула под стол и затаилась там.
— Элзи, — повторил Джордж. — Элзи и ее сын. Где они? Где найти Барди, он же Лонго? Если вы уже не в состоянии говорить, стукните кулаком по столу, и я выведу вас отсюда.
Плечи Кадима ходили ходуном, словно стали частью насоса, пытавшегося качать воздух, которого в комнате, как ему, наверное, казалось, уже не было. Его голова снова упала на грудь, он пытался дышать, но из горла вырывались лишь короткие, похожие на храп звуки.
— Он сейчас умрет, — испуганно пробормотала Николя. — Хватит, Джордж.
— Не умрет. Мне случалось видеть приступы астмы. — Он тряхнул Кадима за плечо. — Дайте знак, что будете говорить, и все кончится.
Кадим с трудом поднял голову и попытался шире открыть глаза. Вдруг он слабо дернул шеей и плюнул в Джорджа.
— Ну, как хотите. — Лицо Джорджа внезапно напряглось от гнева. Он нагнулся, поднял черную кошку и поставил ее перед Кадимом на столешницу полированного красного дерева. Сначала кошка пыталась вырваться, уронила вазу, потом затихла под большой ладонью Джорджа и села, повернув мордочку к Кадиму.
Взглянув на нее, Рикардо с трудом отвернулся, разинул рот и задышал со свистом.
— Элзи Пиннок — где она? — воскликнул Джордж, приподняв голову Кадима и вглядываясь в его полузакрытые глаза. — Слышите? Где она? Дайте знак, что станете говорить, и все будет в порядке.
Он отпустил голову Рикардо, и та безвольно упала на грудь, веки сомкнулись, в горле у него захрипело. Тело Кадима дернулось, Джордж поддержал его и уже решил, что пытку придется прекратить: Рикардо потеряет сознание, так и не успев ничего сказать. Но тут Кадим открыл глаза и едва заметно кивнул. Джордж мгновенно обернулся к Николя:
— Помоги мне.
Они бросились к креслу, подхватили фокусника под руки. Вдвоем вытащили его в коридор и опустили на шезлонг. Джордж прикрыл дверь в гостиную и попросил Николя отворить входную.
Николя направилась к выходу, а Джордж — на кухню, откуда вернулся со стаканом воды.
Рикардо медленно приходил в себя. Ему словно дали вдохнуть эфедрина. Хрипы уменьшились, плечи перестали колебаться. Кадим затих и как будто уснул — глаза закрыты, голова откинулась, мышцы шеи напряглись. Джордж нагнулся, взял его за подбородок и влил ему в рот немного холодной воды. Кадим поперхнулся, вода выплеснулась на подбородок, — потом он медленно поднял руку и оттолкнул стакан.
Через пятнадцать минут он уже сидел, положив локти на стол и дыша нормально. С улицы через открытую входную дверь доносилась песня соловья, нашедшего приют в ветвях деревьев у озера, потоком лился прохладный, свежий воздух.
Джордж и Николя ждали, что будет дальше. Наконец Кадим с трудом поднял голову, не говоря ни слова, вынул из нагрудного кармана платок, отер воду со рта, подбородка и шеи.
— Кошки все еще в гостиной, — предупредил его Джордж. — Если начнете упорствовать — вернетесь туда. Понятно? Я миндальничать не могу.
— Верю, — откликнулся Кадим голосом тихим, напряженным, но чувствовалось — Рикардо сломлен.
— Итак, — продолжил Джордж, — вернемся к Элзи. Вы знали ее?
— Да, — угрюмо ответил Кадим, — я знал ее. До ее замужества мы время от времени работали вместе.
— Она вышла замуж за Лонго? — Да.
— Которого теперь зовут Барди?
После едва заметного колебания Рикардо Кадим ответил:
— Да.
— А потом она бросила его — почему?
— Потому что он ей изменял.
— И все, других причин не было?
— Нет.
— Не верю. Помните — перетащить вас в гостиную труда не составляет. И чтобы освежить вашу память, скажу: мне о «Бьянери» тоже все известно.
Кадим вскинул глаза на Джорджа, облизал губы кончиком языка, сказал:
— Вы необыкновенный человек, не так ли? Но, по-моему, вас подстерегает беда.
— Не отвлекайтесь. Почему Элзи ушла от Барди?
— Из-за его измен, но, главное, потому, что узнала, как он зарабатывает деньги, к тому же, — в словах Рикардо вдруг зазвучала неподдельная искренность, — она была слишком благородна и честна, чтобы терпеть такого мужа. Она поставила его перед выбором: либо он бросает шантаж и как-то возмещает причиненный жертвам ущерб, либо теряет ее.
