– А кто этим занимался? – последовал строгий вопрос.
– Его бухгалтер, кто же еще.
– А кто он такой?
– Не знаю, – недовольно буркнул Чеп. – Тревор никогда не распространялся на этот счет.
– Да, он действительно был скрытным человеком, – согласилась с ним мать Тревора. – Даже в раннем детстве. – Она снова пролила кофе, но теперь уже на софу.
– Насколько я понимаю, вы оплачиваете все его счета, не так ли? – допытывалась тетя.
– Нет, мадам, – процедил Чеп. – Тревор никому не доверял деньги и сам решал все финансовые проблемы.
– Послушайте, молодой человек, – грозно придвинулась к нему тетя, – от нас требуют шестьсот долларов, чтобы переправить его тело из Ямайки домой.
– Почему он оказался на Ямайке? – сквозь слезы спросила мать.
– У него был короткий отпуск, вот он, видимо, и решил провести его на теплом море.
– А у нее нет этих проклятых шестисот долларов, – продолжала бубнить свое тетя Хелен.
– Нет-нет, у меня есть деньги, – возмутилась мать, недовольно посмотрев на сестру.
– Знаете, – вдруг оживился Чеп, – в ящике его стола есть небольшая сумма наличными.
Тетя Хелен нервно заерзала и торжествующе посмотрела на сестру.
– Сколько там?
– Чуть больше девятисот долларов. Тревор всегда оставлял в столе немного наличных денег на мелкие расходы.
– Принесите их мне, – решительно потребовала неукротимая тетушка.
– Может, не стоит? – вяло возразила мать.
– Нет-нет, берите, – поддержал ее Чеп. – Это же деньги вашего сына. Если они останутся здесь, то скорее всего уйдут на погашение долгов по аренде здания.
– А что еще мы можем потерять? – насупилась тетя Хелен.
– Все, что вы здесь видите, – невозмутимо ответил Чеп, обводя рукой помещение офиса. Затем он подошел к столу, открыл ящик и вынул оттуда конверт с деньгами, которые принес сюда утром из дома напротив.
Тетя Хелен вскочила и, почти вырвав у него конверт, быстро пересчитала старые помятые купюры.
– Здесь девятьсот двадцать долларов с копейками, – предупредил ее Чеп.
– В каком банке Тревор хранил деньги? – не отставала от него тетушка Хелен.
– Затрудняюсь ответить. Я уже сказал, что он никого не посвящал в свои финансовые дела.
В этом Чеп был совершенно прав. Не мудрствуя лукаво Тревор перевел девятьсот тысяч долларов с Багамских островов на Бермудские, а дальше их след мгновенно затерялся. И сейчас эта весьма приличная сумма лежала в каком-то банке, реквизиты которого были известны одному лишь Тревору.
Правда, они знали, что он направлялся на остров Большой Кайман, но местные банки славились умением скрывать тайные счета своих клиентов. Два дня интенсивных поисков так ничего и не дали. Человек, который застрелил Тревора, обыскал все его карманы и забрал с собой бумажник и ключ от номера в местной гостинице, а пока полиция осматривала место преступления, он перерыл все вверх дном в этом номере, но так ничего и не нашел, кроме восьми тысяч долларов наличными, которые были спрятаны в бельевом шкафу. И сейчас целая бригада специалистов ЦРУ из кожи вон лезла, чтобы найти исчезнувшие деньги.
В конце концов в Лэнгли пришли к выводу, что Тревор подозревал, что за ним следят, и решил надежно укрыть деньги в банке, который не разглашает свои секреты. И тем не менее было совершенно непонятно, почему человек, который находится в бегах, подозревает о слежке и переводит деньги из одного банка в другой, не имеет при себе абсолютно никаких указаний на реквизиты счета.
Пока тетя Хелен тщательно пересчитывала полученные от Чепа деньги, Уэс сидел неподалеку, не вмешивался в разговор и думал о затерянных на далеких островах больших деньгах, которые теперь неизвестно кому достанутся.
– Что же нам теперь делать? – взмолилась мать Тревора.
Чеп с сочувствием посмотрел на нее и пожал плечами:
– Думаю, нужно похоронить его.
– Вы поможете нам?
– Вообще говоря, это не входит в мои обязанности.
– Вы считаете, нам следует отправить тело в Скрантон? – спросила Хелен, пряча деньги в сумку.
– Это ваше дело.
– Во сколько могут обойтись нам похороны? – не унималась она.
– Понятия не имею, – откровенно признался Чеп. – Мне никогда не приходилось заниматься подобными делами.
– Но все его друзья здесь, – сквозь слезы заметила мать.
– Он уехал из Скрантона много лет назад, – поддержала ее сестра, беспрестанно рыская глазами по комнате.
– Мне казалось, друзья захотят попрощаться с ним именно здесь, – произнесла миссис Карсон, вытирая платком глаза.
– Да, вечер памяти Тревора мы уже запланировали.
– Правда? – недоверчиво переспросила мать.
– Он состоится завтра, в четыре часа дня.
–Где?
– В одном уютном месте, которое часто называют баром Пита.
– Пита? – удивленно вытаращила глаза Хелен.
– Да, это небольшой ресторан в двух кварталах отсюда.
Тревор часто наведывался туда.
– А как же отпевание в церкви? – недоумевала мать.
– Не думаю, что он когда-либо посещал церковь. Во всяком случае здесь.
– Он ходил в церковь, когда был маленьким, – снова зашлась в рыданиях мать.
А Чеп смотрел на нее и думал, что завтра в баре Пита соберутся собутыльники Тревора, надерутся до чертиков, а потом будут сидеть до полуночи и вспоминать покойного.
– Как вы думаете, нам следует появиться там? – бесцеремонно спросила тетя Хелен, снедаемая дурными предчувствиями.
– Я бы не советовал вам этого делать, – осторожно произнес Чеп, чтобы не обидеть мать.
– Почему? – настороженно посмотрела на него миссис Карсон.
– Там будет толпа пьяных мужиков, местных адвокатов и судей, его бывших клиентов и так далее. Можете представить, что там будет твориться завтра вечером.
С этими словами он бросил на тетю Хелен предостерегающий взгляд. Та все поняла, повесила голову и глупых вопросов больше не задавала. А мать Тревора еще долго расспрашивала его про похороны, про кладбище и про всю процедуру захоронения. Чеп неохотно отвечал, понимая, что все глубже и глубже втягивается в трагические переживания этой простой женщины. С одной стороны, ему было искренно жаль ее, а с другой – он ощущал некоторое чувство вины, так как сын ее погиб от рук агентов ведомства, которому он верой и правдой служил много лет. Почему его начальство не могло устроить нормальные похороны человека, которого оно само же и убило? Однако Клокнер придерживался другой точки зрения и решил не вмешиваться в это дело.
После того как престарелые дамы покинули офис, Уэс и Чеп быстро закончили демонтаж миниатюрных видеокамер и микрофонов, тщательно убрали все, что напоминало об их пребывании тут, и вышли из здания, заперев за собой дверь.
Почти половина из всей команды Клокнера уже покинула город, а остальные следили за перемещениями Уилсона Аргроу по территории тюрьмы «Трамбл» и с нетерпением ждали предстоящих событий.
Как только специалисты Лэнгли по подделке документов закончили составлять фальшивое судебное дело Аргроу, оно тут же было отправлено в Джексонвилл на небольшом самолете в сопровождении трех агентов. В пухлой папке с документами содержались, помимо всего прочего, обвинительное заключение объемом в пятьдесят одну страницу убористого текста, а также целая пачка писем, подписанных адвокатом Аргроу и служащими канцелярии генерального прокурора США. Кроме того, там еще были многочисленные свидетельские показания, протоколы следователей, стенографическая запись судебного заседания, выступления защитников и всякая прочая дребедень. Все было сделано на высшем уровне и организовано таким образом, чтобы не вызвать подозрения о подделке. Короче говоря, документы поступили в тюрьму «Трамбл» в таком виде, в каком обычно и поступают бумаги из судебных организаций. Конечно, девяносто процентов всех этих подделок были совершенно не нужны Ярберу и Бичу, но они придавали всему досье видимость подлинности, без чего рассчитывать на успех было невозможно. Эта папка была доставлена в тюрьму Джеком Аргроу, тридцатилетним адвокатом из городка Бока-Рейтон, штат Флорида. По легенде ЦРУ он должен был выступить в качестве родного брата осужденного Уилсона Аргроу и сыграть роль связного между собратьями и внешним миром. С этой целью в тюрьму были отосланы все необходимые документы, включая лицензию на право заниматься адвокатской практикой, а также фальшивые документы о получении юридического образования.
Роль Джека Аргроу должен был сыграть Роджер Лайтер – тридцатилетний сотрудник ЦРУ, который действительно окончил юридический колледж в Техасе, но потом сменил скучную профессию адвоката на романтические приключения в разведорганах. При этом он никогда раньше в глаза не видел Кенни Сэндза, брата которого он должен был изображать.
Братья крепко обнялись, пожали друг другу руки, обменялись приличествующими моменту фразами и уселись за стол.
