усилий буквально за 20 секунд из любого уголка студии. И точно так же конструкцией можно двигать назад и вперед. И кроме того, главная ошибка при первом эксперименте – ненатянутый холст. Кровь скапливается лужами в складках, а этого нельзя допускать, поэтому он натянул холст строительными стяжками на металлических профилях вдоль стен. В считанных миллиметрах от кафельного пола.
– Дело осталось за малым – найти кого замочить, – подытожил Тим, сидя на перекладине под самым потолком.
– Даже не начинай об…
– Знаю, знаю, – мертвец поднял руки. – Погорячился. Не будем мочить твою женушку. Но мы в Бруклине – здесь полно бомжей и наркоманов.
– Скоро стемнеет, – Грег посмотрел на серое небо через мутное окно студии.
– Не думай об Оливии, – неожиданно произнес Тим. – Она никогда не поймет. И не оценит. Для нее ты слабый и любящий муж Грегори. В своих владениях – ты творец. Творец не станет думать о том, что отвлекает его от искусства.
– С какого хрена ты так заговорил? Как… как…
– Долбаный сноб? – Тим спрыгнул с высоты почти пяти метров, беззвучно приземлившись на холст.
– Нет. Будто ты мне помогаешь, – Грегори сощурил глаза, пытаясь разобрать эмоции на лице Тима.
– Если твоя жена начнет рыть носом, скажи, что сорвался и подсел на наркоту.
– Ч-что?
– Герыч, мефедрон, кокаин. В общем, все, на что хватит фантазии, – Тим проверил ладонью натяжение холста.
– Такое себе алиби…
– Не алиби. Это простое объяснение, которое она сможет принять. И простить, как однажды уже прощала. Твои ночные исчезновения и ранние возвращения не в очень адекватном состоянии.
– Вопрос остается открытым, Тим. С чего ты решил мне подсказывать и помогать?
– Знаешь… – мертвец встал на край холста, задумчиво глядя на Грега. – Мы ведь с тобой уже довольно долго.
– Так… И?
– И я насмотрелся всякого. В тот момент, когда ты оттяпал себе палец, я понял: без моих советов ты к херам отрубишь себе башку или член.
Тим держал каменное лицо, пока онемевшие мышцы лица не дрогнули и он не улыбнулся. Искренне и как-то по-дружески. Впервые за все месяцы. Не издевка, а обыкновенная дружеская подколка. Грегори рассматривал его окровавленное мертвое лицо с помутневшими глазами, пытаясь найти подвох, и тогда Кук заливисто расхохотался, согнувшись пополам. От такого зрелища Грег не смог сдержаться и тоже рассмеялся. На глазах выступили слезы, в груди начало болеть от смеха, но он никак не мог остановиться. Они стояли друг напротив друга и заливались до хрипоты из-за дурацкой шутки давно сгинувшего Куки.
* * *
– Оставь тачку здесь, – Тим авторитетно указал на небольшой магазинчик. – Дальше пойдешь пешком.
– Меня убьют раньше, чем я дойду до Бруклинского моста, – возразил Грег.
– Твою машину опознают, кретин. Сменить номера так и не сподобился. Как ребенок чесслово.
Грегори натянул серую толстовку с капюшоном, купленную в секонд-хэнде, и повязал платок, чтобы прикрыть лицо. Первая охота. Будоражащая кровь. Руки немного тряслись. Нужно выбрать достойную жертву. Желательно, с высоким артериальным давлением. И жидкой кровью. Он вышел из машины и запер дверь. Под Бруклинским мостом по вечерам стягивался целый палаточный городок, в котором он намеревался отыскать новую жертву. За полмили до цели асфальт был усеян самым разнообразным мусором, в том числе иглами от шприцов.
– Как ты выберешь жертву? – поинтересовался Тим.
– Я… не знаю, если честно. Нужен кто-то здоровый…
– И не слишком вонючий, да. Я о другом: как ты решаешь, кому нужно умереть?
Грегори задумался. Вдалеке, в сумерках, уже были видны яркие тенты палаток и зарево костров. Ветер Ист-Ривер задувал холодом в капюшон, принося со стороны городка миазмы десятков давно немытых тел и набитых мусором мешков, вытекающих на вздувшийся растрескавшийся асфальт.
– Я не решаю, – наконец ответил Грег. – До это все происходило как-то… само собой.
– Но сейчас тебе надо выбирать. И как-то убедить его отправиться вместе с тобой.
– Просто предложу денег…
– Зачем им идти за тобой, если тебя можно ограбить прямо там?
– Наверное… ты прав, но что мне тогда делать?
Мертвец не ответил. Он молчаливо шел чуть впереди Грегори и, как только они достигли лагеря бездомных, остановился у одной из горящих бочек, подставив руки под огонь. Волны Ист-Ривер бились о опору, захлестывая небольшую площадку. Грегори чувствовал на себе взгляды десятков любопытных глаз, серые обитатели сгрудились у бочек, пытаясь согреться заревом горящего мусора. Краем глаза он заметил молодого парня на ватном матрасе, который с отсутствующим взглядом грел зажигалкой героин в столовой ложке. Другой бездомный, на вид около 50 лет, разговаривал сам с собой. Тим ткнул в его сторону пальцем:
– Можешь говорить со мной. Здесь это считается в порядке вещей.
– Тогда подскажи, что мне делать…
