— Я позабочусь о ваших куртках.
— Мы оставим их у себя, — отказалась Кейт.
Карл, кажется, остался этим недоволен, но сообщил:
— Коктейли подадут в бар. Прошу следовать за мной.
Мы прошли в дверь возле лестницы и направились в заднюю часть охотничьего дома.
Стояла тишина, я никого не видел и ничего не слышал. И вообще не ощущал чьего-либо присутствия.
«Глок» по-прежнему торчал у меня за поясом, прикрытый рубашкой и курткой. Запасной револьвер тридцать восьмого калибра устроился в кобуре над щиколоткой. Кейт сунула свой «глок» в карман куртки, а другого оружия у нее не было — как практически у всех агентов ФБР, — зато где-то в джинсах притаилось «Медвежье пугало». Свое «пугало» я засунул в карман рубашки, как авторучку, и прицепил пружинным зажимом. Два запасных магазина лежали в кармане куртки, а Кейт сложила свои четыре в сумочку и в куртку. Мы были готовы к встрече с медведем. Или с Мэдоксом.
Я не ожидал никаких неприятных сюрпризов, пока мы двигались. Решил, что Мэдокс по крайней мере сначала поздоровается и осмыслит создавшуюся ситуацию, прежде чем сделать первый шаг.
Интересно, каким он будет, этот шаг? В стиле мачо? Сразу перейдет к вооруженному противостоянию? Или предпочтет менее резкий подход, положив нам в коктейли какую-нибудь химию вроде хлоралгидрата, а потом «засунет в измельчитель»?
Если Мэдокс замыслил против нас боевую операцию, я буду действовать, рассчитывая, что отнюдь не все его охранники — убийцы, которым он полностью доверяет. Стало быть, вполне возможно, действовать нам придется против самого Мэдокса, Карла да еще двух-трех его громил.
Более оптимистическая, но не слишком реалистичная перспектива заключалась в том, что никаких отравлений или перестрелки в клубе «Кастер-Хилл» не будет и Бэйн Мэдокс, оказавшись перед лицом неопровержимых улик и взятый под арест, признает свой проигрыш, сознается в убийстве федерального агента Харри Маллера и проведет нас к СНЧ-передатчику. И дело будет закрыто.
Я посмотрел на Кейт — она выглядела спокойной и собранной. Я улыбнулся и подмигнул. Затем бросил взгляд на Карла. Обычно по лицу и поведению человека можно определить, знает ли он, что вот-вот случится нечто неприятное, но по тому, как вел себя охранник, не было заметно никакого напряжения. Правда, расслабленным он тоже не выглядел.
Карл остановился перед двустворчатыми дверьми, на которых красовалась бронзовая табличка «БАР», постучал и сказал нам:
— После вас.
— Нет, — ответил я. — Это мы после вас.
Он поколебался, потом прошел внутрь и жестом указал налево — там за стойкой бара стоял мистер Бэйн Мэдокс с сигаретой во рту и прижатой к уху телефонной трубкой. Телефон был местный, не сотовый.
Дальний конец слабо освещенной комнаты занимал пылающий камин, справа от которого висели задернутые портьеры, возможно, закрывавшие окно или двери, ведущие наружу.
— Ладно, — произнес Мэдокс. — У меня гости. Позвони попозже. — И положил трубку на аппарат. — Добро пожаловать. Заходите.
Мы с Кейт огляделись и избрали разные пути в обход мебели к стойке бара. Я услышал, как позади нас закрылась дверь.
Мэдокс затушил свою сигарету.
— Я не был уверен, получили ли вы сообщение, оставленное Карлом в «Деле», но надеялся, что не забыли о моем приглашении.
Мы с Кейт добрались наконец до барной стойки, и я заверил:
— Мы с нетерпением ждали вечера.
А Кейт добавила:
— Спасибо за приглашение.
Мы все обменялись рукопожатиями, и Мэдокс осведомился:
— Чего вам налить?
Я был рад, что он не произнес: «Какого вам яду?» — и спросил:
— А вы что пьете?
Он указал на бутылку, стоявшую на полке бара:
— Как обычно, солодовое виски, из частной коллекции. Кажется, вчера оно вам понравилось.
— Отлично. Мне чистого. — На тот случай если ты напихал яду в содовую или кубики льда.
— Мне тоже, — сказала Кейт.
Мэдокс налил виски в два хрустальных стакана, добавил и себе из той же бутылки, видимо, таким вежливым образом желая показать, что от этого виски мы не откинем копыта.
Верный своему обещанию, он был в той же одежде, что и днем, — синий блейзер, белая рубашка и джинсы. Стало быть, мы с Кейт будем себя чувствовать вполне комфортно, когда его арестуем.
Он поднял свой стакан и провозгласил:
— Нас свели не самые счастливые обстоятельства, но выпьем за более веселые времена.
Мы чокнулись и выпили. Он проглотил свое виски. Я тоже проглотил. И Кейт проглотила.
В зеркальной стенке бара просматривалась вся затемненная комната — в другом ее конце виднелась еще одна распахнутая двустворчатая дверь, ведущая вроде бы в игровую комнату.
И еще: позади бара, слева от полок с бутылками, тоже имелась маленькая дверь, за которой, видимо, располагалась кладовая или винный погреб. Вообще-то здесь было слишком много всяких дверей, да к тому же еще и портьеры, вполне возможно, скрывающие выход. Мне не нравилось стоять возле бара спиной к комнате и лицом к человеку за стойкой, который мог в любой момент исчезнуть. Вот я и предложил:
— Может, сядем у камина?
— Хорошая мысль, — одобрил Мэдокс и вышел из-за стойки.
Мы с Кейт последовали за ним к четырем кожаным клубным креслам, тесно поставленным у огня. Прежде чем сесть, мы с Кейт развернули свои кресла так, чтобы оказаться лицом друг к другу, предоставив Мэдоксу осталось выбрать одно из двух оставшихся, спинками обращенных к двустворчатой входной двери. С моего места открывалась распахнутая дверь в игровую комнату, а Кейт видела бар и маленькую дверцу за ним.
Застолбив место, я встал, подошел к портьерам справа от камина и, сказав: «Вы не возражаете?» — раздернул их. Там и впрямь оказались застекленные «французские» двери, ведущие на темную террасу.
Устроившись наконец в кресле, я заметил:
— Отличный вид.
Мэдокс не отреагировал.
Итак, все базы были прикрыты, и я не сомневался, что Мэдокс — бывший пехотный офицер — оценил нашу заботу о секторах обстрела.
— Вы не хотите снять куртки? — спросил он.
— Нет, спасибо, — ответила Кейт. — Мне все еще немного прохладно.
Я проигнорировал его вопрос, отметив, что сам-то он свой блейзер не снимает — вероятно, по той же причине, по которой мы остались в куртках. Никаких выпуклостей я не заметил, но был уверен, что он что-то прячет.
Я снова обозрел комнату. По стилю она больше напоминала клуб истинных джентльменов, нежели помещение в адирондакском охотничьем доме. На полу лежал персидский ковер, очень дорогой на вид, повсюду стояла мебель, обитая зеленой кожей и отделанная бронзой. Чучел животных тут, слава богу, не было.
— Эта комната — точная копия бара в моей нью-йоркской квартире, которую я, в свою очередь, скопировал с одного лондонского клуба.
— У вас не возникает трудностей с ориентацией, если их несколько? — осведомился я.
Он вежливо улыбнулся:
— Давайте-ка покончим с деловыми вопросами. — И повернулся ко мне: — Я приготовил список охранников, дежуривших во время уик-энда; его вам передадут, когда будете уезжать.
— Хорошо. А как насчет прислуги?
— Полный список работавших в те дни тоже готов.
— А регистрационный журнал охраны и пленки с записями с камер?
Он кивнул:
— Копии с них тоже подготовлены.
— Потрясающе! — Оставался еще скользкий вопрос о богатых и известных гостях, побывавших здесь в уик-энд. — А как насчет ваших гостей?
— Над этим мне надо подумать.
— О чем там думать?
— Ну, ясное дело, имена этих людей не всякому положено знать. Именно поэтому, видимо, власти и решили направить сюда мистера Маллера — чтобы заполучить эти имена… окольными путями. А теперь вы хотите, чтобы я передал вам их добровольно.
— Харри Маллер погиб, — напомнил я. — И расследуются обстоятельства его смерти. Днем вы сказали, что приготовите список этих людей.
— Я прекрасно об этом помню и даже позвонил своему адвокату, который скоро приедет. Если он убедит меня в необходимости сообщить вам их имена, я сегодня же это сделаю.
— В противном случае мы будем вынуждены затребовать список гостей в судебном порядке, — сказала Кейт.
— Для меня это может оказаться наиболее приемлемым способом передать вам имена и избавит от необходимости оправдываться перед моими гостями, — пояснил Мэдокс.
Все это было полным вздором, призванным внушить нам, что ему необходимо учитывать какие-то очень серьезные проблемы. А между тем думал он сейчас только об отправке СНЧ-сигнала в мусульманские страны. А также о наилучшем способе избавиться от Кори и Мэйфилд.
— Мой адвокат утверждает, что федеральные власти не имеют права расследовать дело об убийстве, подлежащее юрисдикции полиции штата.
