Ранним утром, под вечер, а точнее — в обед, на лесной дороге, увитой диким шиповником и плющом, стоял старинный цирковой автомобиль.
Марку этого авто не смогли бы определить даже самые уважаемые знатоки.
Её просто не было, а вот автомобиль — был!
Владелец автомобиля, старый цирковой клоун дядюшка Мокус, сидел на траве у капота с гаечным ключом в одной руке и с цветком в другой и, улыбаясь, думал о чём- то своём.
— Признаюсь, я даже рад, что мы здесь застряли, — произнёс он, обращаясь к своему верному спутнику цирковой обезьянке Бамбино, — ведь мы так редко бываем в лесу!
— И я рад, — согласился Бамбино, выдирая репейники из хвоста.
— Тсс, — Мокус поднёс палец к губам. — Ты слышишь? Это голос кукушки… А это… поёт соловей. Какое счастье слышать, как он поёт!
— Пожалуй, запишу в мою книжечку, — надумал Бамбино, доставая из кармашка видавший виды блокнот.
— Хрю-хрю… И ещё раз — хрю!
— Позвольте, при чём здесь «хрю»?! — возразил дядюшка Мокус. — Нет, это не песенка соловья!
Мокус и Бамбино на цыпочках приблизились к зарослям, из-за которых раздавались странные звуки, раздвинули их и увидели… поросёнка, ревущего в три ручья!
На бедняге была панама, бант и розовый комбинезончик…
— Не хочу! Не хочу! Не буду обманывать ребятишек! — причитал поросёнок, задыхаясь от всхлипов. — Делайте со мной что хотите, не буду, и всё!
— Успокойся, малыш, — попросил дядюшка Мокус, протягивая поросёнку салфетку. — Никто не заставляет тебя обманывать. Я хоть и фокусник, но обманщиков не терплю!
— Не терпит, — подтвердил Бамбино.
Мокус поймал в воздухе горсть разноцветных конфет и отдал их поросёнку.
— Сорок лет, — сказал он, — я показываю мои фокусы, но не стыжусь смотреть людям в глаза!
— А я стыжусь! — Поросёнок сделал ножкой, требуя паузы. — Перед вами маленький поросёнок, но очень большой обманщик. Я обманул двадцать семь человек: одиннадцать мальчиков, пятнадцать девочек и одного очень доброго старичка.
— Да нет, — простодушный Бамбино не хотел верить услышанному. — Ты не мог стать обманщиком!
Поросёнок сделал вперёд ещё один шаг и заявил не без гордости:
— Но я им стал!
Фокус Мокус схватился за щёки руками — признание поросёнка огорчило его словно зубная боль. А несчастный между тем продолжал свой рассказ.
— Вы, конечно, слыхали о госпоже Беладонне? Так вот я у неё служил!
— Беладонна?! — переспросил Мокус, что-то припоминая. — Леденцы из кислой капусты? Бумажные зонтики? Дырявые воздушные шары? Но, позвольте, что же у этой обманщицы мог делать ты?
— Оказалось, что у меня есть талант! — признался поросёнок, потупившись. — В витрине универмага я рассказывал сказку про трёх поросят, потом снимал шапку и говорил: «Дети, подайте на домики для бездомных поросят!»
Панама и две слезинки под пятачком подействовали безотказно.
— Конечно, конечно, — заторопился Мокус, роясь в кошельке.
Поросёнок поднял полученную монетку для всеобщего обозрения.
— Вот так, — признался он, — я обманул двадцать семь человек: одиннадцать мальчиков, пятнадцать девочек и одного очень доброго старичка. Дети ведь не знали, что все деньги госпожа Беладонна забирает себе. Я не мог их больше обманывать и убежал. Теперь хозяйка ищет меня повсюду, я — преступник… Такую жизнь хорошей не назовёшь!
В подтверждение поросёнок достал из кармашка полицейский плакат.
«Сбе-жал о-пас-ный пре-ступ-ник по клич-ке Фунтик, — читал Бамбино, ведя по строчкам кончиком хвоста. — Каж-до-му, кто зна-ет о мес-то-на- хож-де-нии, на- гра-да в сто мо-нет!»
Дядюшка Мокус мог сделать чудо из любого предмета, даже из полицейского плаката: талант есть талант!
— Ап! — И вместо слова «сбежал» появилось объяснение поступка: «Ушёл, не выдержав мук». Был Фунтик — стал Фантик, цифры телефонов полиции превратились в сплошные нули. А после слов: «Каждому, кто знает о местонахождении» добавилось категоричное: «советуем помолчать!»
— Всю свою жизнь, — сказал клоун, — я стараюсь делать грустных весёлыми, но делать из одной монеты сто не умею и не хочу! Вот тебе рука… Как твоё имя, малыш?
— Фунтик, — представился Фунтик, снимая панамку.
— Вот что, Фунтик, — начал старый клоун, приняв решение, — мы едем в соседний город, нас там ждут дети. И мы готовы принять тебя в нашу цирковую семью!
— Да? Честно-честно?! — Фунтик не мог поверить своему счастью.
— Честно-честно! — подтвердил дядюшка Мокус.
— Честнее не бывает, — добавил Бамбино и вдруг спросил: — А ты стихи случайно не пишешь?
— У меня много разных талантов, — простодушно признался Фунтик, — может быть, и стихотворный есть. Ну вот, например:
Вы ехали, вы ехали, вы ехали
И шли,
И вдруг в кустах ореховых
Вы Фунтика нашли!
Бамбино не хотел уступать лавры первого поэта и потому тотчас продолжил стишок:
Нам Фунтик очень нравится,
И рад ужасно я,
Что с нами он отправится
В далёкие края.
Дядюшка Мокус направил коллективное творчество в нужное русло:
Что нас ждёт вот за тем поворотом?
Реки, горы, дороги, леса?
Нам такая досталась работа —
Совершать на земле чудеса.
Только самое редкое чудо,
Удивительный радостный миг,
Слышать детские крики повсюду:
«Цирк приехал!»
«Да здравствует цирк!»
Дядюшка Мокус достал из автомобиля маленькую гармошку — концертино и заиграл.
И тотчас же птицы принялись ему подпевать.
Ах, какая музыка была!
Какой хор!
Фунтик расчувствовался, размечтался, но потом вдруг насторожился и вскарабкался на пенёк: полицейские трели от соловьиных он уже отличал.
Сомнений не было — полиция приближалась к лесной опушке с разных сторон!
— Это за мной! — затрясся Фунтик. — Всё, я погиб!
Уловив опасность момента, Бамбино мгновенно завёл автомобиль.
— По местам стоять, с якоря сниматься, — доложил он Мокусу, изображая преданного матроса.
Но Мокус остановил его:
— Нет, нет, теперь нам лучше остаться и делать вид, что ничего не произошло!
— А как же я? — Два глаза и трясущаяся панамка: таким был Фунтик в этот миг.
Дядюшка Мокус поднёс палец к губам:
— Тсс! Прячься, малыш, в этот ящик, — приказал он. И добавил с улыбкой: — Поверь, я сумею их провести!
Фунтик мигом «сыграл в ящик», надеясь, что это не навсегда.
И тотчас же на полянке появились представители власти: двое полицейских в блестящих резиновых плащах.
Первый был короток и толст, словно тыква, а второй — долговяз и худ.
— Пинчер-Старший! Лучший сыщик с дипломом, — представился коротышка. — Кто такие? Цель поездки? Водительские права?!
Долговязый тоже не заставил себя ждать.
— Добер-Младший! Лучший сыщик без диплома! Разрешение на поездку? Справки с последней стоянки? Отзывы о благонадёжности?
— Есть, всё есть! — заверил дядюшка Мокус сыщиков и принялся за извлечение справок.
Он доставал их отовсюду: из пустого бумажного кулька, из рукавов и карманов сыщиков и даже из собственного сизого носа.
Через минуту справками была завалена вся полянка вокруг.
Добер и Пинчер чуть прибалдели от обилия виз, печатей и документов.
Но это не помешало им продолжить перекрёстный допрос:
— Фокус Мокус?!
— Так точно!
— Клоун?!
— С вашего позволения…
— Любимец детей?!
— Да.
— А разрешение на глотание шпаги у вас имеется? — в лоб спросил коротышка, отстёгивая наручники от ремня.
Дядюшка Мокус быстро нашёл в груде бумаг нужную справку:
— Естественно, без него я из дому не выхожу!
Наступила пауза, во время которой младший сыщик
без диплома выверял подлинность документа, а старший сквозь увеличительное стекло разглядывал ползущего по ветке муравья.
Не обнаружив в поступках муравья противоправных действий, коротышка продолжил допрос.
Наступая на полы плаща, он ходил кругами и сыпал за вопросом вопрос.
— Скажите, вы преступника с бантом в этом лесу не встречали? Поросёнка? В панаме? В розовом комбинезоне?!
— Нет, — покачал головой дядюшка Мокус, — преступника не встречал.
— Взгляните на фото.
— В первый раз вижу.
— А вы?!
— Это Фунтик! — ляпнул Бамбино, но тотчас же сам себе зажал рот.
— Ах, Фунтик? Вы сказали — Фунтик?! — предчувствуя удачу, долговязый сыщик затрясся, как вылезший из воды пёс.
