так ведь цари тоже не сразу царями рождались».
Подумав так, развернул принц коня, и поскакал обратно к Елене. Прискакал, подошел к крыльцу, приклонил колено, да и говорит: – Полюбилась ты мне Аленушка. Свататься к тебе приехал. Будь моей женой.
Вечером, лежа на сеновале, Змей Горыныч подмигнул карабкающемуся по стене, коню: – Ну что, Сивка, родственниками будем? – и забросил в левую пасть горсть овса.
Про Колобка.
Жили-были старик со старухой. Детей у них не было, впрочем, всего остального тоже.
И вот в одно прекрасное утро дед воскликнул:
– Пойди-ка ты, бабка, помети по амбарам, поскреби по сусекам, может, его и наскребешь к завтраку.
– Ну, ты, старый, видно сегодня добренько о печь приложился, – потянулась бабка. – Мы уж, почитай, годов пять в амбар не заглядываем, там кроме мышей и нет ничего.
– А кто ж тебе говорит, что в свой? Ты в соседский амбар сходи. Там-то что-нибудь да будет!
Дело нечего, пошла бабка к соседям. И точно, приносит котомку муки и давай тесто месить.
– Что печь будем, старый?
– Лепешки не хочу, что я узбек, что ли, лепешки жрать? А на каравай не хватает? Спеки-ка мне колобка!
Сделала бабка колобка, сунула в печь, а сама отдохнуть прилегла. Сидит Колобок в печи, чувствует, начинает подгорать. «Э, нет!» – думает – «Это что же получается? Только родился и сразу гореть? Надо отсюда выбираться». Отодвинул заслонку и в комнату выгляну. Видит, бабка на койке спит, а дед в погребе самогонку тырит. Спрыгнул он на пол и за двери. И дальше, дальше от бабкиной хаты прямиком в лес закатился.
Катится он по лесу, а на встречу что-то ушастое да глупое, прыг-скок, прыг-скок.
«Вот это лягушка» – подумал Колобок.
«Сам ты лягушка» – подумал Заяц.
– Колобок, Колобок, я тебя съем!
– Ты че, жаба бесхвостая, тебе бы в болоте сидеть, да комаров хавать! – и дальше покатился.
Катится, катится, на встречу ему Волк.
«Вот это собака!» – подумал Колобок.
«Сам ты собака» – подумал Волк.
– Колобок, Колобок, я тебя съем!
– Не ешь меня Жучка, я по дороге катался, в грязи, пыли валялся, съешь меня – с животом будешь маяться! – и дальше покатился.
Катился, катился, а на встречу ему Медведь.
«Вот же зубр!» – подумал Колобок.
«Сам ты зубр» – подумал Медведь.
– Колобок, Колобок, я тебя съем!
– Ты че, Борька, от стада отбился? Шел бы ты к коровам, заждались, поди, пока ты тут с чужими Колобками заигрываешь! – и дальше покатился.
Катится, катится, а на встречу ему Лиса.
– Колобок, Колобок, расскажи мне, куда путь держишь?
– Да так, шарюсь по лесу!
– Чего, чего? Не слышу! Вспрыгни мне на нос.
«Да пожалуйста» – подумал Колобок. – «Мной то теперь хоть гвозди заколачивай». И плюх ей на нос. Нос – всмятку. Лиса в обмороке. Колобок в восторге.
«Ух ты! Теперь можно и домой возвращаться – ни один дед, ни одна бабка на меня теперь не польстится!».
Про репку.
Не буду оригинальничать, начну, как эта сказка и раньше начиналась.
Посадил дед репку. Впрочем, как и все остальное: огурцы, картошку, помидоры – ну не доверял он бабке это дело! Выросла репка такая, что дед, идя за огурцом или луком, обязательно об нее споткнется, да нос расквасит. Лопнуло у него терпение и решил он ее выдернуть. Тянул, тянул, не вытянул. Позвал бабку в помощь. Пришла бабка, бегает вокруг репки, чем помочь – не знает.
– Стой рядом и смотри, как тянуть буду, – поучает ее дед. – А как начну, так ты тужься и пот со лба вытирай. Только поаккуратнее тужься, воздух не порти.
Стали делать, как сказано. Дед тянет, а бабка тужится да пот утирает. Не поддается репка.
– Давай ролями поменяемся, – предложил дед. – Ты не правильно тужишься.
Поменялись они местами, да только толка от этого еще меньше стало. Репка на месте сидит, а воздух все же попортили. Решили позвать кошку. Пришла Мурка, спросила:
– Чем могу помочь?
– Сиди рядом, смотри, как мы тянуть репку будем, – поучает ее дед, – пот со лба вытирай, но тужиться не смей и так хоть противогаз одевай. Стали они вдвоем, то есть дед с бабкой, репку тянуть, а кошка на них смотрит, да пот утирает. Тянут. потянут, не поддается репка.
– Нет, так ничего не выйдет, – говорит бабка, едва отдышавшись. – Надо местами поменяться.
– Я лучше Жучку позову, – предложила Мурка.
– Зови, – согласился дед. – Может у нее правильно пот утирать получиться, а то от вас толку толка, как от соседской яблони: вид красивый, а укусить шиш.
Позвали Жучку, объяснили, в чем дело и что от нее надо. Послушала Жучка, потом понюхала землю и говорит:
– Спорим на километр сосисок, что не вытащите.
– Вытащим! – топнул ногой дед. – Век агронома не видать – вытащим.
– А давай спорить, что не вытащите, – не унималась Жучка.
– Давай, – не сдавался дед.
Поспорили. Стали они втроем тянуть: дед, бабка и кошка. Тянут, потянут, а репка ни с места. Воздух вокруг такой стал, что у Жучки глаза стало резать. Хоть табличку вывешивай: «Не курить!». Чуть живы попадали на землю дед с бабкой, да Мурка. А Жучка сидит рядом, улыбается собака.
– Ладно, сдаюсь, – придя в себя, проговорил дед. – Только скажи почему мы ее вытащить не смогли.
– Да ее кроты под землей держат, – объяснила Жучка. – Надо их напугать, тогда они ее отпустят.
– Сейчас я их из гранатомета шугану, – рассердился дед.
– Ты чего, старый, совсем из ума выжил? – всполошилась бабка. – Забыл, как на Новый год ты из него салют устроил. Председатель решил, что война началась. Всю деревню в лес в партизаны увел. Чуть на чуть через неделю уговорили вернуться. Не пугай народ.
– Надо туда мышей заслать, – посоветовала Жучка. – Кроты испугаются, отпустят репку.
– Сейчас сделаю, – пообещала кошка и метнулась в хату.
Через полчаса несет в передних лапах мышей, штук десять. Мол, вбирайте по вкусу. Выбрали две, самых здоровых, остальных себе Мурка в живот упаковала. Всунули этих двух головами в норки, да сверху ногой ускорение придали. Пошли наши мышки под землю, как миленькие. От их вида не то ,что кроты, черви в разные стороны разбежались.
Выдернул дед репку, принес домой. Бабка из нее разных разностей испекла, натушила, а тут и внучка из города на это дело, видать, как знала, приехала. Ну и пир начался. Кто репку, кто сосиски, кто мышей трескает. Веселуха – обзавидуешься! Жаль, меня там не было!
СЕМЬ БРАТЬЕВ.
В некотором царстве, в не поймёшь каком государстве, то ли жили, то ли были
