Он вспомнил все свои приключения в пещерах Сестры. Монгольский плен, перестрелка с католиком Дэном, едва не закончившаяся трагически для обоих, невероятные проходы сквозь время и пространство, всё это частенько всплывало у него в памяти и навевало грустные мысли. Но лишь одна картина не исчезала из его памяти.
Почти каждый день, в любую свободную минуту Ахмед вспоминал, как в ясном небе свободно парил крылатый человек, с трудом удерживающий в руках его мечту – 123-килограммовую золотую статую – идол древних туземцев. Не раз он держал её в руках, но судьба была против него. Как личный кошмарный сон Ахмед вспоминает стремительно снижающегося к морским волнам в заливе крылатого человека, в последний момент выпускающего из ослабевших рук драгоценную ношу.
Очень много дней и ночей вспоминал Ахмед эту сцену. Он мучительно долго размышлял о том, как ему найти и извлечь потерянную «золотую бабу» со дна огромного морского залива. Примерное место падения статуи составляет не один десяток квадратных километров. Притом, надо учесть, что очень тяжёлая золотая статуя при падении с высоты ушла глубоко в донные осадки, представленные неплотными песчано-илистыми отложениями. За прошедшие месяцы шторма и течения наверняка скрыли место падения статуи, и теперь отыскать её в огромном заливе практически невозможно. Конечно, можно пригнать в залив баржу – дночерпалку и перемыть всю центральную часть залива. Но стоимость работ явно превысит стоимость потерянной золотой статуи. Да и кто позволит проводить подобные работы в судоходном заливе. Других методов Ахмед придумать не мог. И это очень удручало и расстраивало его.
Совсем рядом, всего в нескольких километрах от него, на дне залива лежит центнер золота, его золота, а он бессилен что-либо предпринять. А как было бы здорово, если бы он отыскал эту статую. Это же столько миллионов долларов. Он полностью рассчитался бы со всеми долгами, основал бы в городе солидную фирму, с ним стали бы считаться самые влиятельные люди в городе.
В таких грустных раздумьях проходили дни и месяцы. Но однажды Ахмед, проезжая между делом по улице Пограничной, заметил на обочине дороги невысокого толстенького человека, садящегося в скромную «тойоту». Это было так неожиданно, что Ахмед невольно резко затормозил, отчего в него едва не врезалась следовавшая за ним иномарка.
Опомнившись, Ахмед проследовал за знакомцем до офиса в Деловом Центре, затем проследил за ним до его квартиры на улице Пограничной, и поехал домой, очень задумчивый. На другой день он навёл справки и про эту фирму, и про жильца в квартире на Пограничной.
Полученные сведения воодушевили Ахмеда. С этого дня его жизнь снова наполнилась неким смыслом. Кроме исполнения своих текущих обязанностей по надзору за наркорынком, Ахмед не спускал глаз со своего давнего друга-соперника Дэна, известного теперь в городе под новым именем – сеньором Джулиано. Мимо Ахмеда не прошли увлечения итальяшки морскими рыбалками и дайвингом в заливе близ горы Сестра. Уж он-то прекрасно понимал причину нового увлечения ненавистного «макаронника».
Ребята с радостью встретились на автовокзале ровно в восемь часов утра в пятницу. Выглядели они очень солидно. За спиной внушительные рюкзаки, набитые необходимым снаряжением, сменной одеждой, пакетами с крупами, банками консервов и прочей мелочью, без которой нельзя было отправляться на несколько дней в тайгу. У ребят было правило, которого они всегда придерживались. Идёшь в тайгу на сутки, запас бери на три дня, идёшь на три дня – запасайся на неделю. Крепкий Сашка нёс маленькую, уютную двухместную палатку, без которой не обходилось ни одно их даже самое небольшое путешествие.
На рейсовом автобусе ребята доехали до Новолитовска, затем на попутном грузовичке – до нужного поворота, а потом бодрым отработанным шагом опытных землепроходцев они двинулись по заброшенной просёлочной дороге в сторону горы Пидан.
Сначала идти было не тяжело. Дорога весело петляла среди деревьев, пересекая зелёные лужайки и мелкие, весело журчащие ещё по-весеннему, ручейки. Но вскоре дорогу стали перегораживать громадные лужи, несколько раз приходилось форсировать бурную горную речку. Её переходили вброд, разуваясь и высоко закатывая джинсы. Камни на дне речки были очень круглые и скользкие, ступать по ним было непросто. Марина опасно поскользнулась на одном из валунов посередине потока, но крепкие руки Сашки подоспели вовремя.
– Саша, молодец, спасибо за поддержку. Если бы не ты, то пришлось бы мне искупаться. А водичка далеко ещё не летняя.
Сашка подмигнул подруге.
– Марина, ну как же – один за всех и все за одного! А вода в горной речке и в самую жару невыносимо студёная.
– Под ноги смотрите, – усмехнулся Паша. – А то вдвоём искупаетесь, и меня ещё окунёте.
Далее дорога пошла вверх по ручью, вскоре превратившись в узкую пешую тропу, часто перепрыгивающую с берега на берег, заставляя ребят снова и снова переходить быстрый поток по скользким камням. Путники стали уставать, хотя виду не подавали. Они устраивали два недолгих отдыха после наиболее трудных переходов, но этого было мало. Солнце давно перевалило через зенит и уже подступало к вершинам сопок, временами прячась за них.
Тяжело было всем, поскольку это был первый поход после длительного зимнего перерыва. Но тяжелее всех приходилось, конечно, Марине. Мальчишки значительно облегчили её рюкзачок, но частые переходы через ручей, постоянный подъём вверх, многочасовой переход с грузом здорово измотали её. Она тяжело дышала, ноги нередко цеплялись за траву и корни деревьев на тропе, пот заливал её лицо. Но она ни одним движением или словом не выдавала своей усталости.
Сашка шёл впереди, решительно выбирая дорогу. Шедший за ним Паша, как мог, помогал подруге, придерживая перед ней ветки и предупреждая о коварных кочках и корнях на тропе.
– Марина, осторожно, здесь кочка высокая. Ногу ставь на этот камень. Он надёжен. Держи руку, – подал Паша руку на очередном крутом уступе.
Марина, тяжело дыша, только благодарно смотрела на друга. Наконец, Сашка, ушедший чуточку вперёд, остановился на левом берегу ручья, в месте слияния двух крутых распадков, отчего берег выравнивался, образуя небольшую терраску, пригодную для ночного лагеря. Над всей зелёной терраской нависал огромный старый кедр с раздвоенной вершиной.
– Всё, привал, – устало выпалил он, осматривая друзей. – Здесь заночуем. Сам еле-еле дотянул до этого места. Смотрю, и вас уже качает в стороны. Но раньше останавливаться просто негде было.
– Всё правильно, Саша, – поддержал его Паша. – Отсюда завтра до вершины меньше шагать придётся. И место неплохое, вода рядом и дров в избытке. Место для палатки удобное есть, вон там, на полянке.
Марина сбросила рюкзак, устало присела на поваленное дерево и осмотрелась.
– Хорошее место, – одобрила она. – Ночевать можно. Однако, через пару часов стемнеет. Давайте ребята, быстренько за костёр и палатку. Я займусь ужином. Мы сегодня здорово вымотались и надо хорошо подкрепиться. Завтра силы нам тоже понадобятся.
Опыта и умения для жизни в тайге у ребят было достаточно, и вскоре на узенькой терраске в предгорьях горы Пидан закипела работа. На весело горящем костре в походном котелке что-то уже начинало булькать. На ровной поляночке, чуть выше мирно журчащего ручья, Сашка заканчивал установку палатки, растянув её между двумя молодыми берёзками. Пашка принёс несколько вязанок хвороста для костра и приступил к заготовке травы и лапника для подстилки в палатку. Спорая, слаженная работа стихла лишь тогда, когда Марина, попробовав ужин, сняла с костра котелок, повесила его на крепкий сучок и позвала друзей на ужин. Каша с тушёнкой была превосходна, а вкуснее чая с Сашкиными пирожками в тайге вообще ничего не может быть. Ребятам осталось ополоснуть чашки в ручье, развернуть спальные мешки и забыться в них до утра, экономя силы для завтрашнего решающего броска на Пидан. Забылись они сном уже в полной темноте.
Глухой ночью Марина проснулась от тоскливого протяжного крика. Она подняла голову, прислушалась. Крик повторился, но уже с другой стороны ручья. Он напоминал тоскливый вой голодного волка. Марине стало неуютно, и она осторожно толкнула в бок сладко сопящего в спальном мешке Сашку.
– Сашка, проснись, – шёпотом позвала она. – В лесу кричит кто-то.
Сашка недовольно поворчал во сне и попытался перевернуться на другой бок.
Марина ещё раз потормошила не желающего выбираться из объятий сна товарища. Наконец, Сашка открыл глаза и уставился на Марину.
– Ты что, Марина, ночь ещё совсем? – недоумённо спросил он. – Я такой сон хороший видел. Будто пятёрку по геометрии получил. Только Марь Иванне дневник подал, как ты в бок толкаешь. Что случилось?
– Саша, в лесу кричит кто-то. Мне стало страшно. Может, кому-то помощь нужна, вдруг спасать надо кого-то.
