— Ну, насколько я понимаю, волшебство — в любви. Можно загадать желание, и оно осуществится. По крайней мере, так говорят туристам.
Сообщение учителя вызвало бурную реакцию: шестиклассники достаточно много знали о любви и не верили в дедушкины сказки. Большинство ребят откровенно смеялись. Под шумок открылась дверь и в класс заглянуло ехидное личико недавней победительницы Джуниора. Малыш уже несколько дней искал случая рассчитаться с этой девчонкой и поэтому всегда носил в кармане грозное оружие.
Джуниор поднял руку:
— Я хочу пить, можно мне выйти?
— Пожалуйста, Хилли, только возвращайся поскорее, а то не увидишь чудесного слайда Ротари-клуба.
— Я мигом!
В коридоре юный мститель по звуку удаляющихся шагов определил направление погони. Когда повернул за угол, увидел со смехом убегающую девчонку. Он помчался за ней. Поворот, еще поворот. Соперница держала Джуниора на неудобном для прицельного огня из рогатки расстоянии. Хлопнула дверь — и девчонка улизнула перед самым носом догонявшего. «Там тупик, теперь никуда не денется», — обрадовался Джуниор и поспешил за девчонкой, готовый в любой момент сделать решающий выстрел.
Тихо, на полусогнутых ногах, мальчишка исследовал каждый закуток помещения перед входом в спортивный зал.
— Эй ты, дурак! — в трех метрах от Джуниора непонятно откуда появилась девчонка, с трудом удерживая в руках загадочную штуковину.
— Ты пожалеешь, что это сказала! — малыш смело стал приближаться к противнику, готовый выстрелить в упор.
— Да?!
Мощная струя воды ударила Джуниора в грудь, но он не упал, а стремительно полетел в авангарде ледяного потока, распахнув собой дверь и проскользил метров пять по коридору. На расстоянии давление воды уменьшилось, но спасения от холодного ливня найти было невозможно. Пока малыш метался и искал укрытие, он промок до нитки и основательно продрог.
Прицельное промывание Джуниора вскоре прекратилось. Девчонка бросила пульсирующий шланг на произвол судьбы, а сама с победным криком убежала.
Когда дежурная по школе случайно забрела в этот отдаленный уголок здания, то обнаружила Джуниора Хилли, тщетно пытающего перекрыть кран. Фонтан остановили, а продрогшего ребенка быстро проводили в санчасть. Малышу было совершенно ясно, что посмотреть чудесный слайд Ротари-клуба ему уже не доведется.
В кабинете врача медсестра Эни Янг действовала достаточно решительно. Она проворно сняла с дрожащего, как суслик, пострадавшего всю одежду, растерла тело ребенка сухим полотенцем, потом сделала разогревающий массаж и укрыла его сухой простыней.
Раскрасневшийся мальчик почувствовал себя совсем неплохо и стал мирно беседовать с милой тетенькой о всяких житейских мелочах. Догадливая мисс Янг вполне обоснованно предполагала, что такое значительное событие в школе вряд ли могло произойти без участия ее сверхшустрой дочурки. Именно поэтому она пыталась узнать у Джуниора Хилли правду:
— Ну что, может быть, ты все-таки расскажешь мне, что случилось.
— Я пользовался пожарным шлангом.
— Хорошо. А почему ты пользовался пожарным шлангом?
— Я вам уже объяснял: кто-то бросил окурок в урну, начался пожар, и я хотел спасти школу.
Джуниор никак не мог понять, почему это медсестре так хочется знать, что произошло. Про девчонку он все равно ничего не расскажет. Да, на этот раз та снова победила, но еще обязательно будет шанс отыграться. Обязательно будет. Неужели Эни Янг надеется, что Джуниор, настоящий мужчина, будет ябедничать?
В кабинет, как ураганный ветер, влетел запыхавшийся Маленький Бен. Наверное, ему сообщили по телефону. Взволнованный отец даже не поздоровался с медсестрой, а сразу набросился на ребенка:
— Джуниор, что случилось?
Малыш понял: на этот раз туча без дождя не уйдет, осадки гарантированы. Он уже открыл рот, чтобы произнести опробованную, но не очень убедительную фразу о пожаре, но его решительно опередила только что не верившая Джуниору мисс Янг:
— Ваш сын спас школу: он затушил пожар.
— Да? — опешил отец. Впервые кто-то пытался оправдать его сына. — А его никто не спрашивал, как этот пожар начался?
Обстоятельства, несомненно, складывались в пользу Джуниора, потому что отец облокотился на угол металлической кюветы, которая, конечно же, опрокинулась — на пол посыпались стерильные инструменты. Решимости у Бена Хилли несколько поубавилось, он растерянно заулыбался:
— Извините, я такой неуклюжий…
— Да ничего, ничего… Послушайте, если вам кажется, что у вашего сына существуют серьезные проблемы, я бы на вашем месте не беспокоилась: он еще ни с кем не успел подружиться и поэтому чувствует себя, наверное, немного неуверенно.
— О! Да вы действительно отлично понимаете детей.
Лучше всех оценил дипломатичность медсестры Джуниор. Теперь женщина в белом халате казалась малышу еще более симпатичной и доброй. Он нисколько не удивился, когда отец попытался пригласить Эни:
— Мы с сыном собирались как-нибудь сходить поужинать в ресторан. Я подумал, может быть, у вас нет никаких планов, Может быть, вы составите нам компанию?
— Нет, я не могу.
Неожиданно для самого себя Джуниор обиделся: подумаешь, какая краля. Что, они с отцом часто делают такие предложения? Ее, видите ли, надо упрашивать, она, видите ли, не может.
Малыш решительно спрыгнул со ставшего любимым высокого кресла, пошел за занавеску и принялся натягивать на себя чуть подсохшую одежду.
Между тем папа продолжал уговаривать:
— Но, может быть, мы с вами вдвоем… э, куда-нибудь сходим в пятницу?
— Я бы с удовольствием, но не могу.
— Ну, а в субботу?
— Нет-нет, не могу вообще никогда. У меня есть свои сложности.
— Что-то не понимаю.
— Я не могу ни с кем встречаться.
Мистер Хилли не унимался:
— Ну, а если бы мы просто поужинали, поговорили?..
Терпение у Джуниора лопнуло. Больше он не мог наблюдать, как унижается его отец:
— Пап, пап, ты не слышал, что сказала тебе девушка? У нее есть свои сложности, и хватит валять дурака. Пошли!
Маленький Бен тоже недоумевал, зачем так обольстительно улыбаться каждый раз, если не хочешь даже провести вместе хотя бы один вечер. По крайней мере, объяснила бы причины, ну, придумала бы что-нибудь убедительное. Мистер Хилли бросил взгляд, полный недоумения, на чудачку.
— Действительно, пойдем, — сказал он сыну и добавил, обращаясь к медсестре: — Ну, в общем, короче говоря, было очень приятно поговорить, мисс Янг, Эни.
— Мне тоже очень приятно было с вами поговорить, Бен. До свидания, Бен Младший!
Вообще Джуниору очень понравилось такое к нему обращение, но нелепое поведение взрослых все-таки здорово подпортило мальчугану настроение.
* * *
Дома малыш ни с того ни с сего объявил, что пойдет кормить уток на пруд. Отец еще по дороге из школы заметил что-то странное в поведении сына. Казалось, что девятилетнего человека очень серьезно обидели. А тут вдруг эти утки! Прежде Джуниор не проявлял особой любви к животным.
Мальчик долго одиноко стоял на берегу, рассеянно смотрел на воду и механически бросал куски хлеба в кружок почти домашних птиц.
Вряд ли даже сам Бен младший смог бы объяснить, что происходило у него в душе. Коварная змея противоречия сидела внутри. Джуниор не мог понять, хочет он, чтобы отец встречался с Эни или нет. Зачем папа, его любимый папа, его идеал, вдруг стал упрашивать эту очкастую медсестру? И почему, собственно, это, казалось бы, незначительное событие так взволновало его? Почему Эни то нравится ему, то вызывает сильное раздражение?
Малыш окончательно запутался и, чтобы снять напряжение, внести хоть относительную ясность самому себе, вслух, подражая интонации отца, произнес:
— А как насчет того, чтобы пойти в пятницу вечером или в субботу вечером? Да, может быть, еще и в воскресенье вечером? Я не понимаю, что с отцом. У него что — не осталось никакой гордости?
Звонкие голоса Долли и Молли, дочек тупорылого, по мнению малыша, соседа мистера Борке, в одно мгновение вернули в привычное русло мысли Джуниора. Он снова стал непоседой, изобретателем, шалуном, трудным ребенком, нарушителем общего спокойствия, словом, к нему вернулось то, что называется душевным равновесием.
— Лимонад! Лимонад! Свежий лимонад! — кричали изо всех сил близняшки Борке.
«Какой отец, такие и дети! Чего орать? Ведь вокруг, кроме меня, нет никого, разве что утки», — подумал Джуниор, подходя к сестрам, а вслух заметил:
— Да? Я бы хотел лимонада.
Девочки играли в свою любимую игру — «магазин», поэтому любезно ответили покупателю:
— Пожалуйста, два доллара.
— Но у меня всего двадцать пять центов… — пошарил по карманам Джуниор.
— Тогда, насколько я понимаю, ты никакого лимонада не получишь, — заметила то ли Долли, то ли Молли.
