Но тут он закричал и закричал очень громко:
— Корабль! Вижу корабль, капитан!
На нос выбежал Турон, доставая на ходу подзорную трубу. Он направил её в ту сторону, куда указывал Бен. Через секунду его худшие подозрения подтвердились.
— Вовремя ты их заметил, Бен! Это капер! Анаконда, выбирай якорь! Бери курс на восток, но держись ближе к берегу. Может, англичане нас ещё не увидели, тогда есть пока шанс ускользнуть от них. Спускайся с мачты, Бен! Все на палубу!
Турон взял штурвал у гиганта-рулевого:
— Бриз в сторону берега. Придётся лавировать! Что за чёрт! Гром? Слышал, Анаконда?
Гигант окинул взглядом небо.
— Откуда ж ему взяться, капитан. Нигде ни облачка. Да и капер тут ни при чём. С такого расстояния он не стал бы стрелять, смысла нет.
— Да, верно! И к тому же мы увидели бы в море всплеск от ядер, — согласился Турон. — Ну что бы там ни было, надо выбираться отсюда, идём к проливу Мона между Эспаньолой и этим островом, а дальше в Атлантику!
* * *
Ранние вечерние тени начали окрашивать небо над горизонтом в розовые и бледно-жёлтые тона. Команда «Девонской красавицы» в полном составе сидела на палубе, утирая пот и стараясь отдышаться после дневных плясок, — развлекались они в этот день долго и упорно. Капитану Тилу почудилось, что матросы не слишком-то усердствуют, и он заставил их петь и плясать вдвое дольше обычного. Наконец ему наскучило смотреть на неуклюжее топанье своей команды и слушать, как они, кто в лес кто по дрова, тянут матросские песни, и Тил ушёл к себе в каюту. К тому же он пропустил время своих возлияний.
Плотник сразу отложил в сторону скрипку и подул на онемевшие пальцы.
— Если мне придётся ещё раз играть этого проклятого «Весёлого капитана», я прыгну за борт!
Боцман отогнул повязку на повреждённой ноге и осторожно помассировал лодыжку.
— Слава богу, сегодня моей подпорке вроде получше!
Кок злобно рассмеялся:
— Ха! Скажи спасибо, что тебе не пришлось отплясывать эти дурацкие танцы.
— Танцы? — презрительно отозвался боцман. — Ты называешь это танцами? Да утка на сковородке и то пляшет лучше, чем вы!
— Согласен, согласен, неуклюжие скоты они все, верно? — неожиданно раздался голос капитана, подкравшегося к недовольным матросам. Лисолов Тил обожал появляться внезапно, это держало команду в напряжении. И тут он сделал глоток из бокала и протянул:
— Ну и денёк! До чего же мы, бедные, устали! Развалились тут, как бродяги-бездельники! Тебе, кок, готовить сегодня, видно, не надо? И вперёдсмотрящего нет на месте! И вахтенного! Значит, корабль идёт сам по себе, да?
Все вскочили и забегали по палубе с крайне занятым видом. Они знали, что капитан Тил всегда найдёт работу для каждого. Тил обдумывал, к чему бы ещё придраться, но тут с мачты раздался крик:
— Корабль! Вижу корабль! Французы, капитан! Быстро прибежав на нос, Тил повёл подзорной трубой вдоль берега и заметил «Мари».
— Точно! Они! Крадутся на восток и жмутся к берегу! Ставлю фунт китайского чая против унции, что французишка хочет пролезть через пролив в океан!
Он решительно сложил трубу.
— Ничего у него не выйдет! Займём позиции восточнее и отрежем наглецу путь к проливу. Встретим его, так сказать, нос к носу!
Тил промчался по кораблю, расталкивая всех, кто попадался на пути, отобрал у рулевого штурвал и повернул его, меняя курс:
— Ну, за дело взялся сам капитан! На этот раз лягушатнику от меня не удрать!
— Но, капитан! — возразил рулевой. — Ветер в сторону берега, чтобы держаться вашего курса, надо лавировать!
Тил взглянул на него, как на безумного.
— Ты что, считаешь, я ничего не смыслю в судовождении? Не умею маневрировать? Ну-ка, стань рядом да смотри, как это делается!
Изо всех сил стараясь говорить как можно уважительней, рулевой начал объяснять:
— Прошу прощенья, сэр, но одно дело — идти по ветру, когда фок-мачта повреждена. А если придётся менять галсы, мачта не выдержит, она сломается и упадёт назад или вперёд, куда ветер потянет, сэр!
Лицо Лисолова Тила сделалось одного цвета с его красным охотничьим камзолом. Размахнувшись, он залепил рулевому пощёчину.
— Да как ты смеешь, скотина! Ты с кем говоришь? А? Вот наглая рожа, ещё будет меня учить, как вести мой же корабль! Марш вниз драить якорную цепь! Первый помощник, вставьте этому наглецу затычку, чтобы его паршивый язык не болтал почём зря!
Всунув в раскрытый рот рулевого деревянный болт, на который наворачивали снасти, первый помощник накрепко примотал затычку длинным линём, который завязал сзади, на шее несчастного. По дороге к месту наказания первый помощник шептал пострадавшему:
— Ты на меня не серчай, друг, никогда никому ещё не вставлял затычку, но приказ есть приказ. Благодари Бога, что Лисолов не велел тебя ещё и выпороть!
Рулевой только молча таращил глаза на помощника. От сознания того, как несправедливо он наказан, по его щекам катились слёзы.
Тил заметил, что когда он поставил корабль бортом к ветру, фок-мачта слегка накренилась. Он крикнул:
— Эй, плотник, быстро ко мне! Поворачивайся живей!
— Слушаю, сэр! — подскочил, дёргая себя за вихор, корабельный плотник.
Тил кивнул на угрожающе покачнувшуюся мачту:
— Сделай что-нибудь, чтобы эта проклятая мачта не шаталась!
— Что же я могу, капитан? — почесал себя за ухом плотник. — Всё, что надо, я сразу сделал.
Тил так сжал штурвал, что у него побелели пальцы.
— Что хочешь, то и делай! Только пусть не качается! А! Я придумал! Возьми кого-нибудь ещё и захватите бухту троса. Пусть один залезет на грот-мачту, другой — на фок-мачту. Натяните между ними как можно больше канатов. Потом возьмите весло от шлюпки и скрутите им натянутые концы туго-натуго. Тогда наша фок-мачта перестанет качаться.
Подобной чепухи плотник ещё в жизни не слышал. Прищурившись, он снова почесал за ухом.
— Прошу прощенья, сэр, только думаете, это поможет?
Лисолов перевёл глаза с ящика для якорной цепи на плотника:
— Собрался спорить с капитаном?
Плотник вытянулся по струнке:
— Никак нет, сэр!
— Ладно! — кивнул Тил. — Тогда ступай, выполняй команду! Это нам поможет. Я слышал, так делают. Пошевеливайся!
* * *
Помощник плотника Джоби, навесив на себя две бухты троса, шёпотом недоуменно допрашивал плотника:
— Так что будет-то? Что мы должны делать? Плотник взял в руки весло от шлюпки:
— Приказ Лисолова! Ты лезешь на грот-мачту, я — на фок-мачту. Капитан велел натянуть тросы между этими мачтами. Потом он хочет, чтобы мы веслом затянули тросы туго-натуго. Он думает, так можно удержать фок-мачту на месте и корабль сможет лавировать. Лезь наверх, Джоби!
Парень покачал головой и начал подыматься, бормоча:
— Ничему это не поможет!
— Нам-то с тобой это ясно, Джоби, — пожал плечами плотник, — но разве с Лисоловом поспоришь?
* * *
Вперёдсмотрящий на «Морском дьяволе» спустился с мачты и бросился в каюту капитана.
— Напитано! Я увидел француза, — объявил он, врываясь к Мадриду. — Он идёт вдоль берега, прямо нам навстречу. Пойдите посмотрите!
Мадрид по-волчьи ощерился. Пряча в ножны палаш, которым он грозил распятому на столе Лудону, он подмигнул своей жертве:
— Счастье твоё, амиго. Поговорим потом! Обнаружив в подзорную трубу «Крошку Мари» на довольно большом ещё расстоянии, Рокко удивился:
— Что, Турон ослеп? Неужели он нас не видит, Пепе?
— Кто его знает? — отозвался Пепе, ковыряя в жёлтых зубах грязным пальцем. — Ну, а мы что будем делать, капитано?
Мадрид поспешно соображал и быстро составил план действий.
— Португалец, веди корабль ближе к берегу! Нечего оставаться тут на самом виду. Похоже, Турон идёт на всех парусах, может, он от кого-то спасается? Неважно! Мы притаимся у самого берега и бросимся на него, когда он подойдёт поближе. Боули, приготовь матросов! Будем брать французов на абордаж! Раздай крючья! Если действовать быстро, сможем захватить корабль Турона без единого выстрела. Пепе, проверь, чтоб на борту ни одного огня не было! Скоро стемнеет. Вот мы из темноты и набросимся на него!
* * *
Бен и Нед, стоя на корме рядом с капитаном Туроном, наблюдали за капером.
— Гляди, Бен, — сказал Турон, — они легли на другой курс. Англичанин, поди, хочет отрезать нам путь к проливу.
— А если отрежет? — встревожился Бен.
— Не робей, сынок, — усмехнулся Турон, — ему нашу «Мари» вовек не обогнать. А если даже и обгонит, в темноте я всегда от него ускользну.
Нед поскрёб лапой ногу Бена, и мальчик уловил его тревогу: «Бен, ты ничего не чуешь? По-моему, впереди маячит „Голландец“! Во всяком случае опасность нас там точно поджидает».
Бен всегда доверял чутью Неда. Оставив Лабрадора, он вернулся на корму к Турону.
— Сдаётся мне, мы зря жмёмся к берегу, сэр. Не кажется ли вам, что нам лучше выйти в открытое море?
Турон вгляделся в странно затуманившиеся глаза мальчика:
