Наверное, маме мерещились ужасные несчастья, подстерегающие нас в океане, но она помалкивала. Я старалась не думать о страшном.
— Порой бывают поступки, которые просто необходимо совершить. У Софи сейчас как раз такой случай.
Я удивилась, услышав от папы такие слова.
Не знаю почему, мне действительно казалось, что я должна плыть за море, и я была благодарна папе за то, что он понял это.
— Хорошо, хорошо, поезжай! И постарайся вернуться целой и невредимой, — заключила мама.
Две тягостные недели мы с дядьями и братьями провели в маленьком доме дяди Дока. Я уже не надеялась, что жизнь на берегу подойдет к концу и начнется путешествие. Еще чуть-чуть, и мы поубивали бы друг друга. Должна признаться, что поначалу яхта, установленная на подпорках на берегу, имела жалкий вид. Непохоже было, что она способна бороздить просторы океана. Но имя у нее замечательное — «Странница». Я уже видела, как стою на палубе кораблика, несущегося по морям, по волнам.
Яхта принадлежала дяде Доку, он называл свое судно «моя малышка». «Малышка» превосходила размерами все, что я видела прежде. Четырнадцать метров длиной, сине-белая, с двумя равновысокими мачтами и аккуратно свернутыми на гиках парусами.
Под палубой располагалось шесть спальных мест — четыре в передней секции и два в задней, камбуз с холодильником, раковиной и плитой, стол (две койки служили лавками по бокам стола), душевая, стол для прокладывания курса по карте и навигационным приборам, шкафы и туалеты.
В первый день дядя Док, плотник по профессии, провел нас вокруг «Странницы», показывая, что нуждается в ремонте.
— Малышка требует ухода, — приговаривал он. — Нужно поправить руль, так, киль тоже, так. Все днище нужно обновить, так. Электропроводку сменить, так. Всюду навести блеск, так.
Так, так, так.
Мой двоюродный брат Брайан составлял список необходимых работ. Походив вокруг яхты, он сказал:
— Список работ готов. Я считаю, что нужен еще список инструментов, которые нам понадобятся.
— Ну и парень у меня, настоящий организатор! — перебил дядя Стю.
Полное имя дяди — Стюарт, но все зовут его Стю, потому что он всегда беспокоится о каждой самой крошечной мелочи. (Примечание: Stew (англ.) — беспокойство, волнение.) Высокий и худой, с щеткой черных волос на голове. Его сын Брайан выглядит как фото дяди Стю в юности. У них обоих неуклюжая, дерганая походка, как у марионеток, и оба они превыше всего ценят организованность.
Пока Брайан составлял список, другой мой кузен, Коди, принялся возиться с рулем.
— Не сейчас! — остановил его дядя Стю. — Мы еще не все организовали!
— Нужно объединить наши списки и распределить обязанности, — сказал Брайан.
— Вот каков мой парень, настоящий руководитель! — похвалил дядя Стю.
Так.
Все эти дни стоит ужасная жара, и каждый устраивается по-своему.
Дядя Mo большую часть времени проводит развалясь в шезлонге, наблюдая за остальными, и отрывисто отдает приказы:
— Не так, начни с другой стороны! Тупица, разве так работают кистью?
Замечания в основном адресованы его сыну Коди, обладающему избирательной глухотой. Нас он слышит прекрасно, но, кажется, окриков отца не замечает вовсе.
Дядя Мо полноват и любит позагорать без рубашки. Коди (чье обаяние мама считает опасным), напротив, строен и мускулист, всегда что-то мурлычет или напевает и сияет широкой белозубой улыбкой. Девушки, пробегающие мимо по пути к городскому пляжу, останавливаются и поглядывают на него, стараясь привлечь к себе внимание.
А дядя Док добродушный, с ним легко. Его ничто не выводит из себя — ни опрокинутая Брайаном банка с лаком, ни пробитая Коди палуба, ни запутанный дядей Стю канат. Дядя Док только невозмутимо пожимает плечами:
— Так. Мы это исправим.
На второй день, когда дядя Стю и Брайан распределили все дела, я спросила:
— А как же я? Что вы поручаете мне?
— Ты? Ах да. Думаю, ты можешь убираться и чистить яхту, — предложил дядя Стю.
— Я хочу что-нибудь починить.
— Ха-ха-ха, — фальшиво рассмеялся дядя Стю. — И что же ты можешь починить, Софи? Ха-ха-ха.
— Я хочу восстанавливать и смолить днище.
— Вот как? Каким образом? — Дядя Стю расплылся, словно приготовился услышать смешную историю.
Я объяснила, что нужно переделать и какие мне потребуются инструменты. Чем дальше, тем бледнее становилась ухмылка дяди Стю и тем шире улыбался дядя Док.
— Слыхали? Она кое-что смыслит в яхтах. Пусть займется днищем, — решил он.
Брайан, с блокнотом в руке, пожал плечами:
— А кто тогда будет прибирать? Мне больше некому поручить уборку.
— Убираться будем все, — решил дядя Док.
— Только не я, — буркнул дядя Мо. — Плохой из меня уборщик. Поищите себе другого.
И в эти жаркие, влажные дни мы все, кроме дяди Мо, загоравшего в шезлонге, трудились на пристани для яхт. Организованно отремонтировали руль и киль, кренговали днище, сменили электропроводку и навели блеск.
Сегодня «Странница» покинула свою колыбель. Док, Брайан и я стояли на палубе, когда кран подцепил судно и опустил его на воду. Было страшновато, когда мы опускалась все ниже и ниже. Казалось, мы никогда не остановимся, но вот раздался всплеск, и яхта заплясала и закачалась на волнах, словно поплавок.
Мы на плаву!
— Все в порядке, Брайан? Тебя, похоже, немного укачало? — спросил Док.
— Немного тошнит, — признался тот. — Теперь, на воде, наша яхта кажется такой маленькой. Сумеем ли мы остаться в живых?
— Маленькая? Нет, «Странница» довольно большая малышка, — успокоил его дядя Док.
— Она маленький остров нашего дома, — пробормотала я.
Родителям я послала открытку, сообщив, что вскоре отплываю на «Страннице».
Часть II Пробное плавание
Путешествие началось!
Вчера ночью, при пробном плавании, когда мы шли под парусами при свете звезд вдоль береговой линии штата Коннектикут, мне казалось, что сердце выпрыгнет из груди прямо в небо. Над головой бархатом чернело небо, усыпанное жемчугами звезд, отражавшимися в мерцающем синем океане. Запах моря, дуновение ветра на лице и руках, хлопанье парусов — о, это было волшебно!
Мы действительно тронулись в путь! Море зовет: «Плыви, плыви!» Легкое покачивание «Странницы» напоминает мне о Бомпи — ведь это был он? — качавшем меня на коленях, когда я была маленькой, и нашептывавшем мне сказки.
На первом отрезке пути мы должны пройти проливом Лонг-Айленд к острову Блок, там рукой подать до Мартас-Винъярда, обогнем мыс Код, далее к северному побережью, затем к Новой Шотландии и, наконец, выйдем на прямой траверз, поплывем прямиком к Ирландии и Англии — стране Бомпи! Дядя Док предполагает, что это займет у нас три-четыре недели, в зависимости от продолжительности промежуточных стоянок.
Коди тоже ведет дневник, только он называет его «непутёвым».
— Может быть, путевой? — спросила я его.
— Нет, непутёвый. Это задание на лето. Взамен можно было прочитать пять книг. Я прикинул, что дневник вести проще, чем прочесть кучу слов, написанных другими.
Дядя Док, как капитан, ведет официальный бортовой журнал, начинающийся с подробных карт, на которых намечен наш маршрут. Дядя Стю с Брайаном сказали, что им некогда «описывать блики на воде», а когда я спросила дядю Мо, будет ли он вести записи, он зевнул и почесал в затылке:
— Наверное, сделаю кое-какие зарисовки.
— Вы будете рисовать? Вы рисуете?
— Что ж здесь удивительного? — было мне ответом.
Я очень удивилась, потому что дядя Мо совсем непохож на человека, у которого достаточно усердия для кропотливых занятий вроде рисования.
Согласно расписанию Брайана днем все мы работали да еще несли вахту. А дядя Стю предложил, чтобы каждый из нас во время пути выучил остальных чему-нибудь полезному.
— Чему, например? — поинтересовался Коди.
— Чему угодно: как пользоваться навигационными приборами, как ориентироваться по звездам…
— А если мы ничего такого не умеем?
— Тогда научите тому, что сами умеете делать, — усмехнулся дядя Стю.
— Например, жонглированию. Я вас всех научу жонглировать, — заявил Коди.
— Жонглировать? — оторопел Брайан.
— Вот чудак, — проворчал отец Коди.
— А я хочу научиться жонглировать. Уверена, что это не так легко, как пишут в книжках, — возразила я.
— Для чего это нужно? — недоумевал Брайан.
— Что ж, если тебе это не по силам… — начал Коди.
— Кто сказал, что не по силам? Я смогу жонглировать. Просто мне кажется глупым заниматься этим на яхте.
Я еще не знаю, чему могу научить, нужно подумать. Вечером мы должны решить, кто чему обучит остальных членов команды.
Сегодня прекрасная, солнечная и теплая погода, мы движемся по течению, и ветер легонько подгоняет нас к туманным скалам острова Блок. Однажды я уже бывала там, только не помню с кем. Может, с родителями и дедушкой? Помню, как взбиралась на вершину высокого каменистого холма, поросшего пышными пурпурными и желтыми цветами и колючим кустарником. Еще мне запомнилось, как я ехала по узким улочкам на стареньком голубом пикапе с садовыми стульями, установленными в кузове, любовалась океаном и распевала: «Вот мы и на острове Бло-о-ок, нас везет голубой грузовичо-о-ок…»
