Эрнест Сетон-Томпсон - Маленькие дикари

– А что ты собираешься с ней делать?

– Да вывезти подальше и свалить в какой-нибудь овраг.

– Отдай ее мне.

– Сделай одолжение, возьми… Но на что она тебе?

– Я сдеру с нее шкуру, а остальное закопаю в землю… Только будь добр, перевези ее вон туда, к лесу Рафтена.

– Ладно… А моего шалопая ты не видел?

– Час тому назад я видел, как он пробежал от нашего пруда к вашей усадьбе, – солгал Сэм.

– А! Значит, он дома! Устрою ему сейчас хорошую взбучку за безделье.

Калеб и мальчики улыбнулись, а из-за куста, где сидел Гай, послышалось хихиканье. Но фермер, занятый погрузкой на телегу павшей лошади, не обратил на это внимания.

Через полчаса труп лошади был на указанном Калебом месте. Фермер, распростившись со старым приятелем, отправился к своей усадьбе. Только он скрылся из виду, Гай присоединился к Калебу и товарищам.

Старый охотник показал «индейцам», как сдирать шкуру, не испортив ее. Главную часть работы делал Калеб, а мальчики только помогали ему.

Когда шкура была снята, старик вынул мозг и печень лошади.

– Это понадобится для дубления кожи, – пояснил он.

Потом старик сделал глубокий разрез вдоль позвоночника от середины спины до самого крупа и вытащил оттуда целый клубок беловатых волокон. Волокна казались скрученными из нескольких тонких жилок, которые легко отделялись одна от другой и тогда действительно походили на нитки.

– Вот вам целый моток индейских ниток, – сказал Калеб. – Но их сначала нужно высушить, а потом по мере надобности и отделять от них волокна. Чтобы размягчить, их нужно окунуть на полчаса в теплую воду. Тогда они отмякнут и ими можно шить как обыкновенными нитками…

– А что же вы будете теперь делать с кожей? – спросил Ян.

– Попробую выделать ее по индейскому способу. Для этого нужно хорошенько счистить мясо и жир с внутренней стороны, потом натереть кожу смесью из печени и мозга и, свернув, положить на несколько дней в прохладное место, чтобы она как следует пропиталась этой смесью. Только сначала печенку нужно сварить и хорошенько растереть с сырым мозгом…

– Вот и твою телячью кожу мы выдубим по-индейски, Дятел! – воскликнул Ян.

– Для этого потребуется мозг и печень теленка, – заметил Калеб.

– А лошадиными разве нельзя?

– Нельзя. Природа мудро устроила, и спорить с ней не нужно…

Ян и Гай принялись очищать телячью шкуру, Калеб занялся лошадиной, а Сэм сбегал домой и выпросил у матери телячьи мозги и печень.

Когда обе шкуры были достаточно выскоблены, охотник положил лошадиную на несколько дней в тепловатую грязь, чтобы на шкуре отмокла шерсть, а телячью велел хорошенько натереть с внутренней стороны смесью вареной печени с сырым мозгом. После этой операции шкуру свернули в трубку и положили в прохладное место. Через два дня ее чисто вымыли и повесили просушить. Когда она достаточно просохла, старик вырезал из крепкого дерева кол, заострил его и объяснил, как нужно растягивать кожу и разминать ее острием, чтобы сделать совершенно мягкой.

Лошадиную шкуру обработали точно так же, но так как она была гораздо толще, то ее пришлось дольше вымачивать. Дня через три была совершенно готова и лошадиная шкура.

– Вот вам кожа, выделанная по индейскому способу, – сказал Калеб. – Она прочна и годится для каких угодно поделок. А чтобы она не затвердела после того, как промокнет, ее нужно прокоптить.

Он велел мальчикам развести возле типи костер и подбросить в огонь побольше гнилушек. Когда повалил густой дым, старик на деревянных кольях растянул над костром кожу и продержал несколько часов. Кожа потемнела и приобрела тот характерный запах, который знаком всем, кто видел индейские кожаные изделия.

– Покажите нам, пожалуйста, как индейцы делают из кожи мокасины и военные куртки, – попросил Калеба Ян.

– Состряпать мокасины могу, а вот военную куртку не возьмусь, слишком сложно, – проговорил старый охотник. – Каждое племя шьет мокасины по-своему. Недаром индейцу достаточно взглянуть на обувь незнакомца, чтобы определить, к какому племени он принадлежит. Но главных видов два. Прежде всего мокасины с мягкой подошвой. Они выкраиваются из одного куска кожи, а на подъеме делаются сборки. Отсюда и их название: «оджибва», что значит «сборчатые». Эти мокасины больше распространены в горных лесах. А на равнинах, где много колючек и камней, обувь шьют с твердыми подошвами…

– Нам нужны именно такие! – сказал Ян.

– Тогда смотрите и запоминайте, – кивнул Калеб.

Он взял большой лоскут недубленой, но хорошо очищенной и размягченной в теплой воде лошадиной кожи. Поставив на этот лоскут босую ногу Яна, охотник обвел вокруг нее углем линию, потом по этой линии вырезал подошву. Вторую подошву он выкроил по первой. Затем Калеб измерил длину и толщину ноги около подъема и прибавил дюйм, а измерив в подъеме, прибавил полдюйма. В соответствии с этими мерками, из куска телячьей кожи он выкроил два передка. После этого он вырезал из самого мягкого места телячьей кожи язычки, которые должны пришиваться к передку.

– Можешь расшить их бусинами, как делают индианки, или просто разрисовать, – проговорил старик, передавая Яну скроенные передки.

– Но я не знаю, что нарисовать на них, – смутился мальчик.

– А я тебе расскажу, – усмехнулся Калеб. – По краю нужно нарисовать красные и белые треугольники. Они будут означать холмы, по которым может ходить человек в этих мокасинах. Маленькая синяя дорожка на пятке указывает на то, что осталось позади, то есть на прошлое. На подъеме три дорожки – красная, белая и синяя. Они указывают на будущее…

Лицо Яна светилось от счастья. А Калеб тем временем продолжал:

– Все это ты можешь нарисовать потом, а теперь принимайся за шитье мокасин. Я тебе покажу, как начать. Дай мне шило и лошадиных жил… Стежки нужно делать через край, а не насквозь, иначе они быстро сотрутся на подошве. Вот смотри.

Ян с воодушевлением принялся за работу. Работал он не особенно ловко, но в конце концов у него вышла вполне приличная пара мокасин, и даже разрисованных по индейскому обычаю.

Разумеется, любая индианка успела бы сшить несколько пар, пока Ян возился с одной, но едва ли она чувствовала бы такую радость, как мальчик.

В «книге посетителей» стали появляться следы выдры, и, судя по всему, довольно крупной.

– Как можно поймать выдру, мистер Кларк? – обратился Ян к Калебу, когда тот, по обыкновению, явился к мальчикам.

– Сейчас еще не время. Нужно подождать до осени, – ответил старик.

– А почему их нельзя ловить летом? – любопытствовал мальчик.

– Потому что сейчас у них есть детеныши, которые еще не могут обходиться без матери.

– Мы ее тотчас же выпустим, если она попадется! Пожалуйста, расскажите, мистер Кларк…

– Ну, если так, то я покажу вам, как делается западня. Есть у вас доски из белой сосны или из пихты, гвозди и проволока?.. Но вы должны дать мне честное слово, что каждый день будете осматривать западню, и как только в нее попадет какое-либо животное, особенно самка, сразу же выпустите его.

Мальчики тут же побожились, что будут осматривать западню даже несколько раз в день; ведь это так интересно.

Сэм снова был командирован в «стан бледнолицых». Вскоре он вернулся с целым ворохом необходимых материалов: досок, гвоздей и проволоки.

Мальчики под руководством старого охотника немедленно приступили к работе. Они сколотили ящик длиной в два фута, одну из стенок которого заменили крепким проволочным переплетом, и устроили все нужные к нему приспособления.

– В эту западню могут попадаться не только выдры, но и кролики, хорьки, мускусные крысы и другие мелкие зверьки. Это будет зависеть от того, где вы ее поместите и какую будете класть в нее приманку, – сказал Калеб.

– По-моему, лучше всего поставить ее на скале «вакан», – предложил Ян. – Там больше всего разного зверья, ведь мы носим туда остатки еды.

Калеб одобрил это предложение, и западню поместили на знаменитом утесе, а в виде приманки надели на проволочный крючок рыбью голову.

На следующее утро Ян раньше других отправился взглянуть на западню. Подходя к скале, он еще издали услышал стоны и царапанье, доносившиеся из западни, а когда подошел поближе, увидел, что крышка захлопнута.

Мальчик со всех ног припустился назад к типи:

– Дятел! Ветка! Выходите скорей! В западне выдра!

Товарищи его выскочили полуодетые и бросились вместе с ним к скале. Они осторожно заглянули в западню через проволочную решетку и, к полнейшему разочарованию, увидели, что в западне сидит серая кошка. Увидев мальчиков, она съежилась и притихла, но едва охотники подняли крышку, кошка фыркнула и тотчас удрала.

Разочарованные «индейцы» вернулись к себе. При следующих осмотрах западня всякий раз оказывалась пустой, несмотря на всевозможные приманки, которые в нее клали.