мы тащим воз, то почему должны браться за какие-то оглобли?
– Потому что они выступающая часть воза.
– Так они еще и выпендриваются.
– Нет, вы не поняли. Они, что-то наподобие нашего клюва.
– Но когда меня выводят гулять, то за клюв не тащат.
– Тебя не тащат, а воз – тащат. Хватит трепаться. За работу. По местам. Боря слева, Гриша – справа. Стали? Оглобли в крылья! Ии-и раз, молодцы! Ии-и раз, хорошо идем!
– А, по-моему, хорошо стоим.
– Как стоим? – открыл глаза Архимед.
– Да вот так. Я немного отошел вперед, чтобы посмотреть двигаемся мы или нет. Вот уж пять минут стою, а вы так и не приблизились.
– А ну живо хватайся за оглоблю! Ии-и раз! Ии-и раз! А где Боря?
– Я здесь. В кусты ходил.
– А мы без тебя надрываемся. Становись на место. Взялись за оглобли. Ии-и раз! Ии-и раз! Ии-и раз! Хорошо. Ии-и раз! Ии-и раз! Молодцы. Эй, молодцы, вы где?
– Мы здесь, за кустом. У нас перерыв, отдых, так сказать.
– Получается, что я сейчас один надрывался?
– Нет. Мы мысленно были с тобой. Да ты не злись. О какой красный стал. Я как-то раз с курой познакомился так та точно такого же цвета была. В кулинарии это случилось. И имя у неё такое интересное – Гриль кажется. – Ударился в воспоминания Боря.
– Значит так, – взял себя в руки Архимед. – Если вы сейчас не встанете к оглоблям никто ничего не получит.
– Но мы же договорились.
– Только после того как воз сдвинется с места.
Лебеди дружно ухватились за оглобли, и принялись тянуть что есть силы. Грамотный же Лебедь упирался в воз сзади. Когда они уже топтались в луже собственного пота, расходуя последние силы, мимо пробегал дворовый пес Шарик.
– А что вы здесь так мучаетесь? – спросил он.
– Не видишь, пытаемся воз тянуть.
– Как же вы его потяните если у него колес нет?
Лебеди без чувств упали на землю.
Прав все же оказался дедушка Крылов. Только к сладу еще и голова нужна.
Хочу быть..!
Как-то вечером Сергей сидел в своей комнате и пытался учить уроки. Правила по русскому языку никак не хотели запоминаться, а учебник по математике был для него похож на китайскую азбуку.
– Ох, до чего же тяжела учеба в третьем классе! – вздохнул мальчик и закрыл учебник. – Хорошо быть взрослым, ничего учить не надо, утром ушел на работу, отсидел в кабинете или за рулем автобуса, а вечером пришел домой и к телевизору. Здорово! Да еще за это деньги платят. А тут! В школе спрашивают, оценки ставят, дома учить заставляют, за плохую отметку наказывают. Деньги на булочку у мамы всегда просить приходится. Никакой личной жизни. Эх, вот бы мне сейчас стать взрослым!
Сергей встал из-за стола и подошел к аквариуму. Долго смотрел на резвящихся рыбок, усмехнулся и сказал.
– Нет, наврал, все таки писатель, ну как его Пу, Пу, Путин, что ли, про золотую селедку, которая желания выполняла. Сказки все это.
Он отвернулся, и хотел было, уйти их комнаты, когда за спиной раздался тихий, ласковый голосок.
– Тогда лампу потри, может про джина не соврали.
– Кто здесь? – воскликнул мальчик, оглядывая комнату.
– Это я, та самая вобла, в которую ты не веришь.
– Не может быть – испуганно прошептал Сережа, глядя на золотую рыбку, которая высунула голову из аквариума и приветливо махала ему плавником.
– По твоему человек-паук, человек – летучая мышь или воинствующие черепашки – существуют, а говорящая рыбка – нет?
– Нет, ну почему, я вообще-то – забормотал, ошарашенный школьник, но рыбка милостиво махнула плавником и сказала.
– Ладно, ладно. Я сегодня добрая. Но хочу тебя поправить, что обо мне написал не Путин, как ты выразился, а Пушкин Александр Сергеевич. И называлось сие повествование «Сказка о рыбаке и рыбке». Ну ладно, хватит о прошлом. Я чего собственно заговорила. Ты у меня что-то попросить хотел? Я слушаю.
– А ты исполнишь? – не веря своим ушам, спросил Сережа.
– Постараюсь.
– А какой тебе от этого прок – хитро прищурился мальчик.
– Да надоело просто так по вашему водоему плавать. Хочу размяться немного, и посмотреть, что из твоих желаний получится.
–Ух ты, вот здорово – даже подпрыгнул от радости Сережа. – А сколько желаний? Три?
– Ну почему, сразу три? Для тебя, и в качестве рекламной акции, скажем – шесть. Хватит?
– Да, да – захлопал в ладоши мальчик.
– Первое желание. Хочу быть взрослым!
– Это понятно, но хотелось бы уточнить твою взрослую профессию.
– Не понял? – удивился Сережа.
– Работать, кем будешь?
– А! Ясно. Хочу быть водителем маршрутки!
В тот же миг перед глазами у мальчишки все завертелось, и вот он сидит за баранкой маршрутного такси, а в зеркало видит лицо взрослого, усатого мужчины.
– Оплачиваем проезд! – громко сказал Сергей вошедшим пассажирам.
– Один билет, пожалуйста, – попросила женщина и протянула пять тысяч.
– Сколько нужно сдачи? – спросил он.
– Сами посчитайте.
– Так, вам нужно – забормотал Сергей, пытаясь отнять из пяти тысяч тысячу двести, но тут вдруг в наушниках от плеера раздался знакомый голос рыбки.
– Извини, молодой человек, забыла тебе сказать, что твои знания с ростом не прибавились. Здесь я бессильна. Увы.
– Две тысячи триста – наугад выпалил он.
– Мужчина! Вы что, считать не умеете – возмутилась пассажирка.
– Нет, это я так, пошутил – покраснел Сергей – сейчас, сейчас.
– Ну мы поедем сегодня или нет? Я на работу опаздываю! – раздались возмущенные крики пассажиров.
– Рыбка, милая, не хочу быть таксистом. Сделай меня, пожалуйста, милиционером.
В ту же секунду автомобиль исчез, а вместо него появился кабинет. На Сергее была одета красивая форма капитана милиции, а перед ним сидел человек в наручниках.
– Вы признаете свою причастность к краже в ювелирном магазине? – строго сказал капитан, пытаясь по слогам прочитать протокол допроса свидетелей.
– Нет, не признаю – ответил задержанный, и нагло взглянул на милиционера.
– Но ведь здесь написано, что вы граж, граж-да, граж-да-нин, Кукушкин в тот вечер на-хо-ди-лись у дверей этого мА-га-зи-на.
– Вы, наверное, читать не умеете – засмеялся арестованный. – Так, может быть, я помогу?
– Нет, я сам. Здесь просто непонятно написано – покраснел Сергей.
–Для кого как – усмехнулся Кукушкин – Это для вас, может быть и не понятно, а для меня все ясно. Дайте-ка сюда. И он вдруг наклонился, и выхватил протокол из-под Сергеевых рук. Не успел тот и глазом моргнуть, как задержанный разорвал бумагу и прглотил.
– Вот и все – довольно сказал он, запивая «завтрак» водой из графина. –
