Приключений не предвидится. Айсберг и фонарный столб - Николас Гэннон

То есть ему очень хотелось так крикнуть. По правде говоря, сам Оливер при этом старался отстраниться от Арчера. С другого конца класса на них в изумлении смотрела Аделаида.

ГДЕ ДОЛЖНА БЫТЬ ГОЛОВА

Аделаида прекрасно знала, как выглядит недоброжелательность. Ее мать, как вы помните, была человеком весьма неприятным, а привкус ржавчины от слов господина Станисласа она помнила до сих пор. Помнила она и нападки крысок. Но миссис Мракли нельзя было назвать крыской. Миссис Мракли была Крысиным королем. По крайней мере, именно этот образ приходил на ум балерине. Аделаида ничего не знала об этом Альфреде, о его белом медведе, об айсберге, но происходящее ей все равно не нравилось, поэтому не успела миссис Мракли произнести еще хоть слово, Аделаида откашлялась и сказала:

– Pardon [5], миссис Мрак-лей.

Миссис Мракли мгновенно развернулась.

– Кто это сказал? – резко спросила она.

Аделаида подняла руку. У всех вокруг отпала челюсть. Никто не смел сказать ни слова, но в голове у всех билась одна и та же мысль:

«Это девочка, которую укусил крокодил!»

Миссис Мракли отошла от парты Арчера, решительно пересекла комнату и выпрямилась во весь рост. Рядом с ее бегемотьей фигурой Аделаида, и без того невысокая для своих лет девочка, казалась еще меньше, но все же смело смотрела в глаза учительнице. У миссис Мракли порозовели уши. От этой девчонки еще будут неприятности.

– Во-первых, – сказала она. – Меня зовут Мрак-ли, а не Мрак-лей. Во-вторых, в классе есть свои правила, милочка. И я не потерплю, чтобы все вот так вот кричали кто во что горазд.

– Прошу прощения, – сказала Аделаида. – Видите ли, это мой первый день в настоящей школе.

Миссис Мракли моргнула и наклонила голову набок.

– То есть как – первый день в настоящей школе?

– Я жила во Франции, – ответила Аделаида. – И не могла ходить в школу.

– Что, во Франции нет школ?

– Есть, сколько угодно, – ответила Аделаида. – Но у меня была домашняя учительница.

– Значит, для учебного заведения ты чересчур проблемный ребенок, – фыркнула миссис Мракли и тут только заметила ногу Аделаиды. – О да, я вижу, проблемный. Что у тебя с ногой? Или ты хочешь, чтобы мне стало неудобно, что я хожу на своих двоих?

Аделаида покачала головой и подавила улыбку.

– Нет, миссис Мракли, – ответила она. – Я не хочу, чтобы вам было неудобно.

Пара школьников посмелее хихикнула. Теперь розовыми у миссис Мракли были не только уши – краска залила все ее лицо и стала набирать цвет. Она не понимала, издевается над нею эта девчонка или нет. Но это было не важно. Миссис Мракли начала терять терпение.

– Так я и знала, что с тобой будут проблемы, – бросила она. – Да, я сразу поняла – как только зашла в класс и представилась, а ты в это время смотрела в окно. У тебя голова в облаках!

Миссис Мракли оперлась о парту Аделаиды и придвинулась так близко, что девочка могла сосчитать волоски у нее в носу.

– С этого момента ты будешь держать рот на замке, а голова будет не в облаках, а в классе!

Аделаида медленно повернулась к окну и поглядела на небо.

– Разве вам не нравятся облака? – спросила она. – Они ведь такие красивые.

Этот микроскопический акт неповиновения оказал на миссис Мракли поразительное действие. Ее огромная голова побагровела, а ноздри задрожали. Казалось, что от безумия ее отделяет всего один шаг. Остальные школьники поскорей отшатнулись, оставаясь при этом на своих местах.

– Обожаю облака! – рявкнула миссис Мракли. – Но раз я тебе сказала не витать головой в облаках, а сидеть в классе, будь любезна слушаться!

– У нас во Франции, – сказала Аделаида, вновь не отводя глаз, – говорят, что, если кто-то твердит тебе, где должна быть твоя голова, с ним надо поосторожнее – что, если в один прекрасный день этот человек велит тебе сунуть голову в гильотину?

– Куда скажу, туда и сунешь! – заявила миссис Мракли. – Хоть в гильотину, хоть на плаху! А кто не послушается, тому придется столкнуться с последствиями!

Аделаида кивнула.

– Но скажите, – медленно промолвила она, – какие последствия могут быть хуже, чем сунуть голову в гильотину?

Миссис Мракли зашипела и приобрела уж вовсе неописуемый цвет. Она изо всех сил сжала губы, глаза превратились в щелочки, сердце билось как безумное. Но безумное сердцебиение было для миссис Мракли неполезно. Аделаида поняла, что ситуация опасная.

– Вы здоровы? – спросила она.

Миссис Мракли ткнула в нее трясущимся пальцем.

– Одноногой девчонке не пристало волноваться о чужом здоровье! – закричала она, но голос ее осекся.

На том все и кончилось. Миссис Мракли прошагала к доске и встала спиной к классу. Ученики разглядывали Аделаиду, но, услышав, что миссис Мракли села, быстро развернулись к доске.

Если верх берет кто-то гораздо младше, таким людям, как миссис Мракли, всегда бывает нелегко. Это нарушает естественный ход вещей. А что еще хуже, Аделаида добилась такого эффекта без каких-либо усилий.

В классе воцарилась тишина. Миссис Мракли старалась взять себя в руки. Когда она наконец снова встала, голос ее чуть заметно дрожал.

– Поскольку это ваш первый день в школе, я намерена быть снисходительна – полагаю, вы это уже заметили.

С этими словами она взяла со стола стопку бумаг.

– Далее. По причинам, которые я даже не пытаюсь понять, директор школы сочла необходимым устроить для каждого класса день… день… – она посмотрела в бумаги и прочла: – «день выездного обучения, радости и веселья в честь начала нового замечательного учебного года» в Розвудском музее.

Класс захихикал, но одного взгляда миссис Мракли хватило, чтобы наступила тишина. Учительница бросила на первую парту каждого ряда по стопке бланков, и ученики стали брать по экземпляру себе и передавать остальное назад.