— Что касается безопасности, мы этим озаботились, — улыбнулся молодой человек, небрежно кивнув наверх.
Полицейский вгляделся в густые тени, притаившиеся среди стропил, — и судорожно стиснул подлокотники кресла. Горло его непроизвольно исторгло сиплый писк; на мясистом и грубом лице выступили крупные капли пота.
— Арахнофобия, похоже, встречается куда чаще насморка, — вздохнула женщина. — Однако вернемся к делу. Что вам удалось узнать?
— Последний раз девочку видели незадолго до начала обстрела — может, за час, не более… Никаких признаков того, что она покинула город, не найдено, — откликнулся молодой человек. Полицмейстер все еще не мог произнести ни звука; глаза его остекленели.
— Завал?
— Продолжают разбирать, но до середины ночи результатов ждать рано… Мы разослали приметы; если ее встретят, то тут же сопроводят в участок.
— Следует направить людей в больницы и полевые госпитали, она может оказаться там… Господин Махэгони, вы слышите? Я понимаю, сейчас каждый полицейский на счету, но сделать это необходимо. Найдите девчонку, и мы тотчас избавим вас от нашего назойливого присутствия.
— Исчезнем, словно кошмарный сон! — со смехом подхватил молодой человек.
Полицмейстер наконец оторвал взгляд от притолоки, извлек из рукава широкий клетчатый платок и утер мокрое от пота лицо.
— К-конечно, я…
— И еще порт! — подняла палец женщина. — Мне нужен список всех судов, покинувших гавань Примбахо за истекшие сутки.
— Это будет самое сложное…
— Тем не менее я должна получить его как можно скорее, — безапелляционно заявила собеседница. — И когда я говорю «всех» — это и значит всех: вплоть до рыбацких лодок, буде таковые имеются.
— Думаете, десятилетняя девчонка могла уйти морем, властительная Мельдана? — скептически поинтересовался молодой человек после того, как получивший инструкции полицмейстер с невиданным для человека его комплекции проворством протиснулся сквозь щель в воротах наружу.
— Не исключаю такой вариант, — кивнула женщина. — Собственно говоря, если проклятый Шарлемань нашел ее раньше нас, я не удивлюсь ничему — даже если они упорхнули по воздуху, словно персонажи какой-нибудь итанской сказки.
— Этот Шарлемань действительно так хорош? Я столько невероятных вещей о нем слышал, что уже и не знаю — стоит ли им верить!
— Будет лучше, Петроний, если вы поверите каждому слову. Тогда, возможно, у вас останется шанс уцелеть, столкнись вы лицом к лицу… Пускай и призрачный, но все-таки, — лениво усмехнулась его собеседница.
— Почему в таком случае уладить сие маленькое дельце послали только нас двоих? Если этот кошмар Властителей, этот трикстер способен одной левой победить и вас, и меня…
— Хм-м, это была ирония? Приберегите ее для вашей будущей женушки, мой вам совет… А послали не «нас», а меня — и вовсе не сражаться с Шарлеманем, а всего-навсего привезти в столицу девчонку с задатками великой Властительницы. Ваша роль в данном случае лакейская и сводится к организации чисто технических моментов…
На щеках Петрония выступили красные пятна. Протест так и рвался из него; но, очевидно, названная Мельданой была не из тех, с кем можно вступать в пререкания. Сверху послышался чуть слышный шорох — что-то большое, размером с крупную собаку, зашевелилось там среди балок. Молодой человек несколько раз глубоко вздохнул и улыбнулся — той улыбочкой, что заменяет обычно реплику «дай только срок». Напряжение, сгустившееся в сарае, постепенно таяло. Мельдана, казалось, вовсе не обратила внимания на обуревающие напарника эмоции; с видом величайшего равнодушия она перелистнула очередную страницу книги.
— Позвольте еще вопрос, Властительница? — Голос Петрония источал патоку. — Почему бы не дать описание Шарлеманя полиции? Сделать они, понятно, ничего не смогут — но, по крайней мере, предупредят нас…
— Хотела бы я знать, как он выглядит в настоящий момент! — хмыкнула Мельдана. — Молодой или старый, худой или толстый, верзила или коротышка… Поймите одну вещь, Петроний: нам противостоит не какой-то там заурядный человек и даже не Властитель. Это другая порода. Вас, например, не удивляет тот факт, что я держу лампы Тролле постоянно включенными? Между тем это единственный способ не дать застигнуть себя врасплох.
— Так пусть возьмут на заметку каждого слепца; неужто это сложно!
— Шарлемань весьма убедительно прикидывается зрячим, когда ему необходимо… Подозреваю, что он и является таковым — просто на иной манер, чем мы. Он может принять любой облик, какой ему вздумается, да хоть господина полицмейстера… Или ваш. Впрочем, в вашем случае разница будет заметна сразу — и у гения есть пределы, а столь убедительно сыграть болвана не по силам даже Шарлеманю.
— Ну а если окажется, что добраться до нашей крошки можно, лишь переступив через его… Гм… Горячий пепел? Простите мою назойливость, властительная Мельдана; но похоже, все к тому катится…
— На этот случай мне даны соответствующие инструкции, — бросила женщина. — Если дойдет до открытого противостояния, мы получим необходимую помощь.
— Я даже догадываюсь, какую, — медленно произнес Петроний после долгой паузы. — Властители готовы спустить с цепи Тварь.
— Более идиотскую выходку трудно представить! Нет, ты подумай только — подвергнуть обстрелу город, мирный город! Это неслыханно! — Юстас Квендиго в раздражении запахнул плащ. — И после этого у некоторых хватает ума болтать о Реставрации… Да каждый ребенок отныне будет воспитываться в убеждении, что Бриллиантиду населяют изверги и душегубы!
— Но что сподвигло капитана на такой шаг? — поинтересовался капканщик.
Шли последние приготовления к отплытию; люгер загружали зюйдландскими товарами — старый герцог желал добиться полного правдоподобия придуманной ими легенды.
— Чьи это вообще суда?
— Барона Умберго, Морской Дозор острова Клирика. Его корабли были атакованы в районе сорок седьмой параллели — атакованы странного вида канонерками, очень низкой осадки и полностью обшитыми сталью… С этим мне предстоит разбираться отдельно: о таких судах у нас пока что нет информации. Барон божится, что ядра отскакивали от них, словно горох, — в то время как их орудия прошивали оба борта навылет! Я сразу вспомнил привезенные тобой чертежи. Ты говорил, что это всего лишь проект…
— У меня нет сведений, подтверждающих обратное. Но…
— Вот именно «но». В конце концов один из наших кораблей, «Тригла», получил прямое попадание в пороховой погреб и взлетел на воздух. Республиканцы, казалось, удовлетворились сделанным и повернули к берегу; впрочем, у них просто могли закончиться боеприпасы. Если верить донесению, их чудо-пушки делали по семь-восемь выстрелов на один наш! Старик Умберго потерял в бою сына; и я подозреваю, именно это определило дальнейшее. Он приказал поднять на мачты республиканский триколор и под его прикрытием проник в гавань Примбахо. Не понимаю, как ему удалось, разве что береговая оборона Республики сильно уронила дисциплину за последнее время. Канонерок в порту не оказалось. Должно быть, поднялись вверх по реке, ты знаешь — Гвистокара в этом месте соединяется с морем каналом и системой шлюзов… И тогда болван Умберго отдал приказ начать бомбардировку города. Старый дурень рехнулся умом, не иначе. Я, конечно, понимаю его чувства… Но то, что он сотворил, — это лучший подарок республиканцам, какой только можно представить.
— А что думает по этому поводу Его Величество Крайоль Пятый?
— Я отправляюсь на Бриллиану сразу после того, как провожу тебя в путь.
— Насколько я тебя знаю, приказ об отстранении клана Умберго от операций на море уже готов и ждет только августейшей визы?
— Не угадал! — криво усмехнулся герцог. — Это уже не имеет никакого значения. Кроме того, если подходить формально — они первыми напали на нас.
— Значит, война…
— Ну, строго говоря — мира-то никто не подписывал… Просто возобновление боевых действий. И знаешь, я все больше убеждаюсь, что лучше начать их сейчас, чем позже.
— Столько крови… — покачал головой Атаназиус. — Столько ненависти… Зачем? Для чего?
— Они или мы, сын мой, такова воля Всевышнего… Но даже если Королевству суждено пасть — это ничего не меняет. Все, что мы можем в бурю, — это крепче стиснуть штурвал.
Капканщик со вздохом обернулся. Дорога от гавани серпантином поднималась вверх, кое-где огибая острые скалы и ныряя в виноградники, к воротам замка. Над зубчатыми башнями реяли знамена рода Квендиго. По направлению к порту торопилась фигурка всадника. Атаназиус прищурился.
— Похоже, моя племянница спешит сюда проститься. Жаль, мы так и не успели толком с ней поговорить.
