— Я рада за вас, дети мои, — даже не развернула подарок женщина. — Великая Праматерь с самого начала выбрала вас друг для друга, и ее милость всегда будет с вами, — Полная Луна отерла невольные слезы.
— И кто мы все пред волей Хозяина Реки? — шепнул жене Беседующий-с-Небом. — Думали, решали, спорили. Вышло же все равно так, как хотелось ему. Если Парящий Коршун думает, что дом новому охотнику будет вырыт только через несколько зим, он надеется зря. Спорить с духами я больше не стану. Пусть будет так, как желает Праматерь.
Две фигурки в каком-то квадратном сооружении. Все понятно на рисунке шамана. Значит, скитальцы обрели счастье и живут В своем доме.
Поздней весной, когда даже в темных чащобах растаял снег, а земля вокруг селения зазеленела от густой высокой травы, охотники племени Хозяина Реки загнали возле Прозрачного ручья сразу двух гигантских лосей. Это была большая удача: широкие шкуры были хороши для шитья покрывал на шалаши, огромные кости и рога превращались в крупный инструмент: копья, лопаты, черпаки. Мяса же даже одного зверя хватало надолго всему племени, и еще оставалось навялить и закоптить.
Одному охотнику с лосем не справиться — на него ходили всем племенем, и добычу делили тоже на всех. Голодным не оставался никто. Даже Мощному Волку, без копий, ножей и топоров которого удача могла отвернуться от мужчин, даже ему после дележа приносили его долю.
Однако в этот раз, по возвращении в стойбище, Беседующий-с-Небом делить мясо не разрешил.
— Пусть будет общее угощение! — сказал он и под удивленными взглядами прошелся по склону холма. Остановился, критически окинув траву взглядом, присел, вбил обломок ветки, отмерил три шага, вбил другой. Потом отсчитал десять шагов, поставил еще метку.
— Будет общее угощение! — обрадовался Черный Стриж. — Давно пора! Зовите жен, охотники, пусть носят воду в большой котел. Зовите Мощного Волка, пусть разжигает огонь и калит камни. Зовите детей, нам нужна помощь каждого.
Охотники разошлись по домам, вернулись с земляными топорами: в них длинное каменное лезвие насаживалось не вдоль, а поперек рукояти. Встали в ряд, принялись, пятясь, с силой вонзать орудия в траву. Следом старшие мальчики собрали широкими острыми лопатами из рога лося рыхлую землю, отбросили за вбитые ветви, на угол. Мужчины опять прошлись по расчищенному участку, вонзая топоры в глину, разрыхляя ее на глубину почти в ладонь, выворачивая крупные комья. Помощники еле успевали откидывать их в стороны.
Тем временем девочки, собравшись, во главе с гордой порученным делом Золотой Тенью отправились к ближнему обиталищу счастливых духов за камышом.
Старанием сразу девяти взрослых мужчин яма стремительно углублялась. К моменту, когда закипела вода — глубина стала уже по пояс. Черный Стриж, Парящий Коршун и Упрямый Лось, переглянувшись, оставили земляные топоры и пошли в лес. Очень скоро оттуда послышались громкие стуки.
— Остановитесь! Хватит! — Шаман спрыгнул вниз, сделал по яме круг, что-то шепча губами, потом остановился посередине, широко расставив ноги. Провел носками поршней две черты: — Теперь так.
И сам тоже взялся за земляной топор, пробивая в уже готовой яме на всю ее длину неширокую выемку, похожую на тропу, оставленную вепрем в глубоком снегу.
Над селением потянулся сочный аромат горячего мяса и пряных трав, но дети Хозяина Реки не торопились собираться за общим угощением. Сначала они закончили спуск, подровняли яму: она получилась глубиной посередине в рост человека, и с двумя широкими полками справа и слева от выемки в полу. На углах ямы возвышались глиняные кучи, на которых восторженно скакали самые мелкие из малышей. Это только казалось, что они веселятся. На самом деле, они тоже работали: утрамбовывали землю.
Наконец от болота показались девочки с охапками камыша. Почти сразу за ними пришли из леса трое охотников, неся на плечах длинный и толстый еловый ствол, без макушки и ветвей.
Вот теперь можно было начинать праздник: наедаться от пуза, петь песни, шутить и веселиться. Единственное, чего в этот раз не было позволено во время угощения, так это встретиться двум молодым людям: семьи Грозного Вепря и Парящего Коршуна сидели по разные стороны котла и удерживали детей возле себя. Золотая Тень и Могучий Саблезуб не могли не то что подойти друг к другу — но и даже встретиться взглядами.
Веселье длилось до глубокой ночи. Люди племени разошлись только после того, как большой котел совершенно опустел. Но уже с первыми лучами солнца на холме, выбранном детьми Хозяина Реки для своего селения, опять началась суета. Первым за дело взялся Мощный Волк. Усевшись в четырех шагах от ямы, по другую сторону от входа, странным копьем из грубо сколотого наконечника, насаженного на толстое древко, он стал долбить землю, загоняя копье вниз под небольшим углом. Иногда он останавливался, брал другое копье с кривым костяным наконечником, похожим на ложку, выгребал им глину, а потом снова долбил непонятную нору.
Черный Стриж и Парящий Коршун, встав возле принесенного накануне ствола, в два топора стали споро его ошкуривать. Могучий Саблезуб, не найдя для себя работы, позвал Чибиса и вместе с ним отправился в лес искать ломаные сосны для общего костра. Другие охотники, поднимаясь из домов и сладко потягиваясь, тоже уходили с топорами в чащу.
Когда Чибис и Могучий Саблезуб вернулись, Мощный Волк продолбил землю на всю длину копья и теперь перебирался вниз, оглаживая земляной топор. Рядом с ямой все подрастала и подрастала груда камыша, ложились длинные слеги. В общем котле уже снова грелась вода, и принесенный ствол очень вовремя лег поперек кострища.
— Хорошая земля, плотная, — похвалил выбранное место мастер. Очертив топором полуовал, он методично стал вырубать крошащуюся коричневую глину. Камыш, решив помочь, с корзиной спустился вниз.
— Ты ее не выбрасывай, — предупредил Мощный Волк. — Больно хороша. Копни ямку, сложи, полей водой. Пусть отмокает.
Вскоре после полудня мастер уже проделал в земле нору размером с обхват, с ровным дном и хитро изогнутым верхом. Вниз он неторопливо вбил плоскую речную гальку, где-то с кулак размером и поднялся:
— Ну, я все сделал. Пойду к огню.
— Заносим! — дождавшись этого, скомандовал Черный Стриж. Парящий Коршун подхватил ствол возле комля, вождь — у вершины, и вдвоем они уложили ошкуренную ель через яму наискосок, на земляные холмики, еще вчера хорошо утрамбованные малышней. Дальше все было совсем просто: слеги охотники рассыпали одним концом на ствол, другим на землю, поверх бросили старые циновки. Девочки, разобрав размокшую в яме глину, быстро замазали ею циновки — чтобы не протекали.
Разумеется, хороший дождь такую замазку быстро бы разбил тяжелыми каплями и смыл — но как раз от такой опасности и спасал толстый слой камышовых листьев и стеблей, насыпанный поверх нижней крыши. От ветра камыш прижали еще десятком жердей, палок и гнилого валежника — для такого дела и гнилой вполне годился.
Могучий Саблезуб попытался заглянуть внутрь — но его неожиданно поймал за руку отец и недовольно спросил:
— Чего ты тут делаешь? Только мешаешься. Иди, мясо для котла принеси. Мощному Волку одному тяжело.
Юный охотник послушался, и что там происходило дальше, уже не знал. Видел только, как вокруг готовой крыши Коршун и Лось прокопали канавку: чтобы во время дождя или весной, когда тает снег, вода стекала по склону в нее и дальше вниз, не попадая в дом.
День катился к закату, варево в большом котле давно бурлило, выкидывая на поверхность то луковицы дикого чеснока, то листья мяты, то какие-то корешки. Постепенно к костру собрались все члены племени. Волк начал раскладывать угощение: сперва все делилось по семьям, и только потом, когда все были сыты, желающим подкрепиться побольше позволялось зачерпывать себе, кто сколько пожелает.
Устав за день, дети Хозяина Реки отдыхали, подкреплялись, обсуждали планы на будущее. И тут вдруг в темноте совсем рядом гулко ударил бубен:
— Новый дом вырос на земле! — послышался голос шамана. — Новый дом вырос на холме! Новый дом вырос среди травы! Новый дом, новый дом, новый дом…
Напевая и кружась, выстукивая в бубен каждый свой шаг, Беседующий-с-Небом вошел в круг излучаемого костром света.
— Новый дом большой и красивый, новый дом теплый и просторный, — приплясывая вокруг людей, радовался шаман. — Будет хорошо в доме лисам и волкам. Будет хорошо в доме медведям и куницам.
— Зачем в доме медведи?! — крикнула Яркая Гвоздика. — Не пускай в дом медведя! Пусть в лесу живет.
— Как не пустить в дом медведя? — перестав бить в бубен, удивился Беседующий-с-Небом. — Он большой и сильный. Дом уютный и удобный. Медведю в нем хорошо будет.
