на работе …
— Что за бред она … — начал было Барсукот, но Барсук так выразительно наступил ему лапой на хвост, что тот замолчал.
— …Я подумала: раз уж ты вчера не поужинал, то хотя бы должен позавтракать. Так что я решила принести тебе бутербродики. И личинки со шкварками. Всё как ты любишь, — она помахала корзинкой с завтраком. — Но дверь в участок почему-то закрыта.
— Дорогая! — расчувствовался Барсук и потянулся за корзиной в окно.
— Как невежливо! — она игриво отдёрнула лапку с корзинкой. — Ты что же, не пригласишь меня внутрь? Я хотела бы познакомиться с твоими коллегами. — Мелесандра попыталась заглянуть через окно в отделение, но Барсук Старший полностью загораживал оконный проём. — Мы могли бы подкрепиться все вместе. Бутербродиков хватит на всех!
— Понимаешь … мы сейчас очень заняты … — промямлил Барсук. — Мы … разгребаем архивы … Разбираем старую бересту … Тебе будет неинтересно.
— Очень заняты, — деловито повторил за Старшим Скворчонок. — Старую бересту.
— Да о чём ты, Старший? — вытаращил глаза Барсукот. — Нет тут никакой бересты! Пусть заходит! Я зверски проголодался! И Грач Врач тоже хочет есть, он устал, он делал клюв в клюв …
— Так. Кому это у вас врач делал клюв в клюв? — прищурилась барсучиха.
— Никому, — быстро сказал Барсук Старший. — Это мы просто вспоминали старое дело.
— Барсук Старший. — Мелесандра внимательно посмотрела на Старшего. — Почему ты загораживаешь от меня комнату?
— Я? Загораживаю? Да что ты! Я просто дышу свежим воздухом и любуюсь тобой. Свежий утренний воздух и ты — что может быть прекрасней и …
— Старший. Отойди, пожалуйста, от окна.
— Но …
— Отойди. От окна.
Барсук Старший ссутулился и молча отступил в сторону.
— Что это? — Мелесандра указала дрожащей лапой на неподвижного, ощипанного Грифа Стервятника. — Что здесь произошло? Скажи мне, наконец, правду!
— Ну, здесь … — Барсук Старший собрался с духом. — Здесь серийный маньяк, которого мы преследуем, ощипал нашего товарища Грифа Стервятника.
— Незначительное, пустяковое дело, — с горечью произнесла Мелесандра. — Не так ли, Старший? Ты опять влез во что-то опасное. Ты опять мне соврал. С меня хватит!
Она швырнула корзинку с завтраком прямо в окно, развернулась и решительно потрусила в сторону чащи.
Личинки со шкварками рассыпались по полицейскому участку. Грач Врач тяжело вздохнул и склевал парочку.
— Строгая, — прокомментировал Барсукот. — И гордая.
— Но готовит хорошо, — добавил Грач Врач.
Глава 29, в которой брат идёт против брата
— Ты абсолютно прав, Старший. — Барсукот трусил следом за Барсуком. — Яшка Юркий что-то знает и чего-то боится. И он наша единственная зацепка. Мы должны заставить его заговорить. А раз он отказывается говорить без Сыча Адвоката …
— Моя единственная зацепка, — не оборачиваясь, пропыхтел Барсук Старший. — Я должен заставить.
— Ну да, вот я же и говорю …
— Ты говоришь: «наша зацепка» и «мы должны».
— Какая разница? Ты сбил меня с мысли. Раз Яшка отказывается говорить без Сыча Адвоката, значит, мы должны предоставить ему Сыча Адвоката. Мы же к сычу сейчас идём?
— Я должен предоставить. — Барсук Старший остановился. — Я иду к сычу. Я, а не мы, ты понимаешь, сынок? Да, ты не Щипач, но ты и не Младший Барсук Полиции Дальнего Леса. Ты по-прежнему отстранён от работы. Нет больше никаких «нас». Я иду к Сычу Адвокату один.
— Ты не хочешь, чтобы я шёл с тобой?
— Я не имею права брать тебя с собой. Там будет Супермышь. Если я тебя приведу, она напишет на меня очередную жалобу наверх. И тогда меня тоже отстранят.
— Никого не отстранят! — горячо возразил Барсукот. — Я всё обдумал. Сыч Уг ведь дал против меня показания. Он утверждал, что я ощипал ему крыло, — а это не так! Мы должны выяснить … То есть ты должен выяснить, почему сыч соврал. Ты возьмёшь меня и устроишь нам очную ставку. Пусть он скажет, глядя мне прямо в глаза …
* * *
— …Почему ты меня оклеветал? — Барсукот так гневно сверкнул глазами, что, если бы сыч Уг был птицей Феникс, от такого взгляда он бы точно воспламенился.
Но сыч Уг не был Фениксом. Он был пыльной и склочной птицей, не способной к самокритике.
— Никого я не клеветал, — сварливо ответил Уг. — Кот Полиции в своё время угрожал выдернуть из меня перья. А потом меня поймали в моей собственной лавке старья, зажали в тёмном углу и ощипали крыло. На кого вы прикажете мне указывать? Естественно, я указал на кота.
— Угол был очень тёмный? — поинтересовался Барсук Старший.
— Тёмный, пыльный и страшный, — подтвердил сыч Уг.
— Тем не менее вы утверждали, что видели в этом тёмном углу именно Барсукота.
— Да, я видел его даже во тьме. Потому что он стоял перед моим внутренним взором. Угрожающе выпустив когти.
— Где я стоял?! — изумился Барсукот.
— Перед его внутренним взором, — с улыбкой повторил за сыча Барсук Старший. — А вы, я вижу, не утратили адвокатской хватки в этой вашей лавке старья, господин сыч. Всегда найдёте способ выкрутиться.
— Не понимаю, о чём вы. — Сыч Уг презрительно вздёрнул клюв и чуть не задел им раздвоенное рыло висевшей вниз головой Супермыши. Потолок в лавке старья был очень низким.
— А я, собственно, о том, что один из ваших бывших клиентов хочет воспользоваться вашими услугами адвоката.
— Кто? — быстро спросил Уг.
— Яшка Юркий.
— Нет.
— Что — нет?
— Нет — значит, нет. Я отказываюсь быть адвокатом. Я простой и тихий старьёвщик. Опасные профессии меня больше не интересуют. В это дело я не полезу.
— Бра-бра-бра … — донеслось из соседней комнаты. — Бра-бра-бра …
— И к тому же я не могу оставить моего бедного брата Чака ни на минуту. Как видите, он ужасно страдает. Он никак не может оправиться от страшного ощипа.
— Бра-бра-бра! — голос Чака стал громче. — Бра! Бра!
— Вам пора, — сухо сообщил сыч Уг, — я должен увлажнить моему бедному брату клювик и расправить свалявшиеся пёрышки.
— Брат! Брата! Брат! Брата! — завопил Чак из своей комнаты.
— Вот видите, он меня зовёт, — засуетился сыч Уг. — До свидания, удачи вам …
— Как чётко он произносит слова, — обрадовался Барсук Старший. — Что же вы не сказали, что Чаку стало лучше и что к нему вернулась речь? Мы должны обязательно его опросить.
— Нет, не смейте! Ему всё ещё очень плохо! — Сыч Уг так яростно замахал крыльями, что поднял целое облако пыли.
— А голос звучит бодро, — возразил Барсук Старший и чихнул. — Я всё же к нему сейчас загляну.
— Нельзя! Тем
