Катер сбавил ход и закачался на волнах. Наверху открылся люк. Из люка высунулась голова и осмотрела окрестности в бинокль. Люк закрылся. Катер развернулся, взревел мотором и полетел обратно.
«Прямо как будто плыл к лагуне, увидел «Клептомана» и передумал», — подумала Примула.
Всё это было ужасно странно.
Но далеко не так важно, как кухонные дела.
Примула взяла с полки яйца. Замелькали умелые руки, облаком взвилась мука, загремели сковородки. Не прошло и пятнадцати минут, как она вбежала в кабинет с золотистой горкой оладьев на тарелке.
— Не хватает кое-каких ингредиентов, — посетовала она. — Скажите, как они вам?
Профессор свернул в пальцах оладью и сунул ее в рот. На его древнем лице появилось выражение неземного блаженства.
— М-м-м-м, — произнес он. — Вкусно! Таких вкусных я даже вообразить себе не мог. Значит, они существуют. А если оладьи существуют, значит, и мир существует, а значит, существуете вы и наша сделка!
— Вот именно, — сказала Примула.
— Съешьте еще одну, — вежливо предложила Маргаритка.
Профессор стал уминать оладьи, с каждой минутой всё больше убеждаясь в их существовании. Потом он взял со стола ветхий листок бумаги, окунул гусиное перо в какие-то фиолетовые чернила и что-то написал.
— Вот! — воскликнул он. — Сим уступаю вам остров! Конечно, с одним условием: никакого бетонирования! Этот документ — ваше доказательство!
Кассиан посмотрел на записку. КУПЧАЯ, — значилось там. — НАСТОЯЩИМ ПЕРЕДАЮ КРОШКАМ МОЙ ОСТРОВ В ОБМЕН НА МЕШОК СЕРЕБРА И ЗОЛОТА СРЕДНЕГО РАЗМЕРА. ПОДПИСЬ: ЮСТАС КВИМБИ, ПРОФЕССОР.
— Отнесем-ка это Капитану, — сказал Кассиан. Он перевернул листок. — На обороте вроде как карта…
— Серьезно? Ну да бог с ней, — сказал Профессор. Ему явно не терпелось уйти. — Пошли!
И они стали спускаться с горы, пробираясь между остатками Домашней Лавины. Что-то шевельнулось между валунами.
— Мальчик-дикарь! — крикнула Примула.
— Это не мальчик-дикарь, это мой внук, Дин, — сказал Профессор.
— Он убежал, — сказала Маргаритка.
Древнее лицо Профессора омрачилось.
— Возможно, он принял вас за других людей.
Спрашивать, за каких, было уже некогда, потому что Мальчик-дикарь Дин вдруг вырос как из-под земли. Он был конопатый, с белозубой улыбкой, и крепко пожал им руки.
— Здорово, ребята, — приветствовал он Крошек с заразительным воодушевлением. — Как жизнь?
— Прекрасно! — сказала Примула. Может, он был и дикарь, но такого замечательного существа она отродясь не видала.
— Я продал остров этим добрым людям, — сказал профессор. — Получу деньги и сразу же сматываю удочки.
— Ура! — крикнул Мальчик-дикарь Дин, и края улыбки практически сошлись у него на затылке. — Потрясающе!
Маргаритке это показалось несколько странным. Чего же хорошего, размышляла она, если твой дедушка продает твой тропический остров, можно сказать, у тебя из-под ног. Чего же тут улыбаться?
— Хочешь остаться с нами? — спросила Примула. — Нам пригодится твое знание местности.
Мальчик-дикарь Дин колебался.
— Пожалуйста, — сказала Примула, глядя на него добрыми голубыми глазами.
Лицо Мальчика-дикаря просветлело.
— Запросто! — воскликнул он. — Остаюсь!
При прочих равных условиях такая отзывчивость вызвала бы у Крошек подозрение, что их хотят обдурить. Но Мальчик-дикарь Дин был душевный, открытый и радостный — Чисто Американский Мальчик, а это не оставляло места ни для каких подозрений.
* * *
Капитан была в восторге от сделки. Она заперла Купчую в корабельный сейф. На мостике они тепло распрощались с профессором. Маленькую шлюпку нагрузили драгоценными металлами, профессор взялся за весла и шустро погреб к горизонту, веселый, как жаворонок.
— Хорошо, что там плита была растоплена, — сказала Маргаритка.
— Не была, — сказала Примула.
— Как же ты изжарила оладьи? — удивился Кассиан.
— Там была электрическая плитка, — сказала Примула. — И что-то вроде ветряной мельницы.
— Ветровой генератор, — понял Кассиан. — И, вероятно, аккумуляторная батарея с утонувшей подводной лодки, подключенная к инвертору.
— Совершенно верно, — с нескрываемым уважением сказал Мальчик-дикарь Дин.
Кассиан остановил взгляд на макушке горы, откуда всё еще поднималась тонкая ниточка дыма. Да, всё это было весьма любопытно. Чрезвычайно любопытно.
— Теперь, если вы вдоволь посудачили, — сказала Капитан, — позвольте напомнить, что нам нужен план — как раздобыть новый корабль и как жить дальше.
* * *
Всю вторую половину дня между «Клептоманом» и берегом сновали шлюпки. Вечером команда, усевшись за длинным деревянным столом, ела суп-пюре из ракушек, сваренный Примулой. На десерт было подано трехшоколадное мороженое, а запивали всё укрепляющим молочным напитком «Хорликс» и витаминным черносмородинным напитком «Райбина». Мальчик-дикарь Дин отведал их впервые и нашел восхитительными. Наконец солнце село, и на остров опустилась ночь: густая тропическая ночь, обсыпанная алмазными звездами. Капитан вздохнула.
— Как красиво, — сказала она.
— Велодром, — отозвался Пит Фраер, сидевший, как всегда, рядом.
— Прости?
— Велодром, велоспорт, первый сорт.
— А…
В небе чиркнула падучая звезда; Маргаритка проводила ее взглядом. Горизонт почему-то был красный — ведь закат давно погас.
— Там город, — сказала она.
— Нью-Топия, — сказал Мальчик-дикарь Дин.
— Никогда о нём не слышала, — сказала Маргаритка.
— Веселое местечко. Миллионеров — пруд пруди.
— Хм, — сказала Капитан и на минуту задумалась. — Думаю, мы пока подождем Завязывать. Подождем… Кажется, Нью-Топия — подходящий для нас городок.
Позже вечером в детской каюте Маргаритка провела совещание с Примулой, Кассианом и Мальчиком-дикарем Дином. Дин рассказал им свою историю. Его с младенчества воспитывал дед.
— Я страшно рад, что вы появились, — сказал он. — Тропические острова — это, конечно, замечательно, но компании маловато.
— Да уж, жить тут странно, — сказала Маргаритка.
— Нет, сначала всё было о'кей, — сказал Мальчик Дин. — Дедушка, наверное, думал, что я вырасту Благородным Дикарем.
— А это кто такой? — спросила Примула.
— Это такой не толстый, не злой, и голова у него не замусорена телевидением. Дедушка считает, что люди по природе хорошие и становятся плохими из-за сложностей жизни.
— Боже мой! — сказала Маргаритка.
— Ах ты, бедняжка! — сказала Примула.
— Дикость! — сказал Кассиан.
Взгляд у Маргаритки сделался задумчивым.
— Значит, в Нью-Топии много таких детей… э-э-э… толстых, злых и замороченных телевидением?
— Как и везде, — ответил Мальчик-дикарь Дин.
— Значит, много, — заключила Маргаритка.
Примула внимательно наблюдала за сестрой.
— Маргаритка, — сказала она. — Ты что-то думаешь.
— Да, думаю, — сказала Маргаритка.
— Что? — как всегда напрямик, спросил Кассиан.
— Ну, — сказала Маргаритка, — уроки делать и прочее — всё это, конечно, приятно. Но… я соскучилась по няниной работе.
— И грабительской, — добавила Примула.
— Можно было бы пожить на острове и кое-что тут сконструировать, — сказал Кассиан.
Ослепительная улыбка Мальчика-дикаря несколько поблекла. Он нервно оглянулся. И сказал:
— А вы не спросите, почему мой дедушка продал остров так быстро и так дешево?
— Потому что Примула доказала ему с помощью оладьев, что он существует, — ответил Кассиан.
— Угу, — сказал Мальчик-дикарь Дин и покачал русой головой. — А может потому, что знал: кое-кто приедет и его отберет. — Он побледнел, несмотря на загар. — Я пошел спать.
— Погоди-ка, — сказала Примула. Она мысленно вернулась в кухню философской пещеры. В памяти ее всплыл серый катер с черными окнами. — Кто хочет его отобрать?
— Не могу сказать, — сказал Дин.
— Должен, — сказала Маргаритка.
— Оставь его, Маргаритка, — вступилась за мальчика Примула.
— Хорошо, — сказала Маргаритка — Но не думайте, что я не наведу справок. А теперь все подойдите поближе. У меня есть идея.
Крошки и Дин собрались в тесный кружок. Маргаритка объяснила.
— Голосуем? — спросила она.
— За, — сказал Кассиан.
— За, — сказала Примула.
— Ага. То есть, за, — сказал Мальчик-дикарь Дин.
После этого Маргаритка пошла и кое-что обсудила с Капитаном, по обыкновению упражнявшейся за фортепиано. А потом все легли спать.
* * *
Кровати были великолепные, с пологом, но детям спалось плохо. Начался отлив, и «Клептоман» скрипел и постанывал. Утром оказалось, что стекло в иллюминаторе лопнуло.
