прибыли сюда.
Лёха отодвинул одну доску, и они пролезли в щель, оказавшись на большой утоптанной площадке, которая освещалась только одной лампочкой, висевшей на деревянном столбе. Рядом возвышалось кирпичное здание, в котором что-то бухало, гудело и стучало. Вася сразу и не понял, куда они попали.
— Это цех, где работает твой дед Вася, — сказал Лёха. — Сейчас идёт война, поэтому света мало, чтобы не увидели немецкие лётчики.
В здание вели огромные деревянные ворота, которые были закрыты, но в одной створке была врезана небольшая дверь для прохода, открыв её, они вошли внутрь.
Цех был огромный. Слева и справа рядами стояли станки, за которыми работали женщины и подростки. Ангел с Васей шли, всматриваясь в лица. Вдруг на их пути появился высокий усатый человек в телогрейке.
— Вы что тут делаете?! — строго спросил он. — Кто такие?!
— Мы дедушку ищем, — испуганно сказал Вася.
— Какого такого дедушку?
— Деду Васю.
— Нет у нас таких дедов! — сказал мужчина и, взяв за шиворот Васю и Лёху, повёл из цеха на улицу. — Сейчас сдам вас охране, пусть выясняют, кто вы и как проникли на охраняемый объект! Ещё и кота притащили!
— Вон же он! — закричал Лёха, указывая на худого паренька, который стоял у станка и вытачивал какую-то деталь.
— Какой же это дед? — удивился мужчина. — Это Вася Березин.
— Так он нам и нужен! Мы ему поесть принесли! Баба Люба послала! — вырывался Леха.
— Вася! — крикнул мужчина и засмеялся. — Подойди сюда! Тут к тебе внуки пришли!
Паренёк остановил станок, снял специальные очки, которые защищали глаза от металлической стружки, и удивлённо посмотрел на гостей.
— Вы кто такие? Чего пришли? — удивлённо спросил он.
— Баба Люба тебе передала вот это, — протянул узелок Вася.
— Какая баба Люба?
— Наша бабушка, — сказал Лёха.
— Ааа! Это, наверное, соседка тётя Люба? А вы её внуки?
— Ну да… она, — солгал Лёха.
Паренёк сел на ящик и развернул узелок. Увидев сало, хлеб и картошку, он присвистнул:
— Откуда богатство такое? Тётя Люба, наверное, что-то продала?
— Ага, — кивнул ангел.
— Витька! Мишка! — крикнул Березин. — Идите сюда!
Двое мальчишек, которые работали на соседних станках, остановив их, подошли к нему. Вася, вытащив перочинный нож, стал делить на всех продукты.
— Нам не надо. Мы уже ели, — сказал Лёха.
Вася разрезал хлеб на четыре части и положил на каждую половинку картошки и кусочек сала. Два куска он протянул своим друзьям Мише с Витей, а третий усатому мужику в телогрейке:
— Дядя Митя, держите!
В этот момент недалеко от них остановилась тележка, на которой лежали готовые корпуса от снарядов. Толкала её девчушка лет двенадцати. Она смотрела на то, как Вася делил хлеб, каким-то печальным безучастным взглядом.
— Катя! — позвал её дядя Митя. — Иди сюда! Твой кусок остался, а я сытый.
Девчушка подошла и, протянув худенькую ручку, осторожно взяла хлеб. Разломив его пополам, она один кусочек с салом положила в карман.
— У меня братик болеет, от голода пухнет. Это ему, — тихо сказала она. — Спасибо за доброту.
Дядя Митя отвернулся и вздохнул.
— Ничего, ребятки, после войны отъедимся, — глухо сказал он и взглянул на Лёху. — Не понял! Ты что, босой?! А где обувь? Зима на улице!
— Нету. Но вы не беспокойтесь, дяденька, мне не холодно, я привычный, — ответил ангел.
Мужчина подхватил его и посадил на ящики. Отобрав у Лёхи кота, он сунул его Васе, который молча смотрел на всё происходящее.
— Ну и кот у вас жирный! Видать на мышах отъелся! Их сколько расплодилось, спасу нет!
Взяв куски ветоши, которой протирали станки, он решил намотать их на Лёхины ноги и, задрав кофту с рубашкой, увидел худенькие беленькие ангельские ножки.
— Мать честная! — воскликнул дядя Митя. — Он ещё и без штанов! Куда твоя мать смотрит?!
— Нет у меня ни мамы, ни папы, — сказал Лёха, — я сейчас у бабы Любы живу.
— Ангел ты мой, — обнял его дядя Митя, — потерпи родной. Вот победим, и всё у нас будет: и еда, и обувь, и штаны.
Обмотав ветошью ноги и привязав снизу картон от старой коробки, он опустил Лёху на пол. В этот момент рядом громко заработал станок. Кот перепугался, вырвался из Васиных рук и помчался в тёмный угол цеха, где стояли готовые к отправке снаряды.
Из этого угла раздался дикий крик. Дядя Митя бросился туда и увидел, что за ящиками стоял на четвереньках какой-то мужик и отбивался от кота. На его лице были видны следы когтей.
— Стоять! — крикнул дядя Митя и бросился на мужика, который, вытащив нож, повернулся к нему. Завязалась драка.
Подоспевшая охрана связала диверсанта. Оказалось, что он уже подложил взрывчатку под снаряды и хотел поджечь бикфордов шнур, когда на него налетел перепуганный кот.
— Как он в цех попал? — задумчиво спросил начальник охраны. — Всё ведь охраняется.
— Так вот ребята тоже как-то мимо охраны прошли, — указал дядя Митя на Лёху с Васей.
— Там дырка в заборе была, — сказал ангел, — дядька залез и мы за ним.
— А ну, показывай!
Все подошли к забору, сверху которого шла колючая проволока в два ряда, и Лёха отодвинул доску.
— Н-да… Вчера проверяли, этого не было, — сказал начальник, — надо усилить бдительность.
— Нам домой можно идти? А то бабушка заждалась, — спросил Лёха.
— Идите. А вашему коту отдельное спасибо за поимку диверсанта! — засмеялся дядя Митя и погладил Ваську по шерсти. — Жаль, что медалей животным не дают. Сколько жизней спас!
Ребята вылезли в дыру и прошли немного по тропинке. Потом ангел обнял двух Васек, раздалось лёгкое потрескивание, и они исчезли.
Лёха прикоснулся к медальону, и сени, где они очутились, осветились голубоватым светом. Взлетев, он повесил бабы Любины вещи на вешалку и открыл дверь, предусмотрительно погасив фонарик, — вдруг она случайно проснётся. Кот Васька, мяукнув, первым влетел в тёплый родной дом.
— Надо коту медаль сделать, — сказал Лёха, — за смелость.
— Ага, — засмеялся Вася и наткнулся в темноте на стул, тот с грохотом упал на пол.
— Полундра! — крикнул ангел и взлетел на ёлку.
В комнате зажглась лампа, бабушка вышла и удивлённо посмотрела на внука.
— Васенька, ты почему не спишь? — она подошла к нему, обняла и удивилась: — Какой холодный! Ты не заболел?
— Нет. Я просто… просто… кушать захотел.
— Кушать? Ну, пойдём, поищем что-нибудь в холодильнике. Йогурт будешь? Или молочко?
— Лучше кусочек чёрного хлеба и сало, — сказал внук.
— Что? — ещё больше удивилась бабушка. — Ты же это не ешь.
— Теперь буду.
Когда Вася поел, бабушка уложила его, поставив на всякий случай градусник, и присела на диван.
— А деда Вася любил чёрный
