class="p1">Рядом с ней, сидя в сугробе, плакал мальчик. Он когда-то приходил на площадь вместе с мамой. Но сейчас мальчик был один.
– Что случилось? – спросил фонарь.
– Мама разрешила поиграть у дома, а я кидал в Сережку снежки, бросился за ним… и потерялся! – ответил мальчишка, зашмыгав носом, и слёзы покатились снова. – Я в этой вьюге ничего не вижу, не знаю, куда идти!
– Тщщщ… Не плачь, – успокаивал фонарь. – Я тебе помогу.
Фонарь сразу понял, что надо делать, и засиял так ярко, что светом залил всё вокруг. Мальчик огляделся, увидел знакомый закоулок и побежал домой.
Щенка заметила старушка, которая шла из магазина с покупками, и позвала за собой.
А вьюга обиделась, что её танцем никто не восхищается, и стихла.
«Не так уж важно, что я не звезда, главное, чтобы тем, кто ищет помощи, хватило моего света», – подумал фонарь и продолжил освещать площадь во всю мощь, чтобы все люди в этот волшебный вечер оказались дома.
На небе появились первые звёзды. Но выходя на площадь из метро никто не смотрел вверх, люди брели сквозь сугробы, уставившись себе под ноги. А когда поднимали голову, все видели только одну звезду – в чёрном фраке и шарфе из белых снежинок.
Самовар с секретом
Юлия Логвиненко
Дядя Петя любил устраивать сюрпризы и всех удивлять. Купил он к празднику самовар. Большой, золотистый. Вынес на улицу круглый стол, стулья, корзинки с сушками и стал гостей зазывать.
– Подходите, не стесняйтесь, угощаю чайком горячим и маковыми сушками. Чай травяной, волшебный. Кто один глоток сделает, тот согреется. Кто два сделает – всех обидчиков простит. А кто целый стакан выпьет – добрее станет и все слова грубые позабудет.
– А с собой можно взять? – Первой подошла женщина в красном пальто. – Для родственников.
– Остынет, пока донесёте. Силу волшебную потеряет. Лучше здесь.
– Правда?
Самовар кивнул дяде Пете и поклонился даме. Конечно, она решила, что это ей показалось. Присела к столу.
– Будь счастлива, – шепнул Самовар, заваривая белые лепестки жасмина.
Пар поднялся высоко и растопил сосульку на крыше дома.
– Пожалуйста! – Перед гостьей возник стакан в резном подстаканнике. Женщина взяла его в озябшие ладони и улыбнулась.
– Папа, тут чай волшебный, давай попьём, – закричал мальчишка в зелёной шапке.
– Точно волшебный?
Самовар кивнул. Мужчина пригляделся и увидел в нём своё отражение. Густые брови, чёрные глаза-угольки, борода…
– Пап, он на тебя похож! – рассмеялся мальчик.
– А сушки тоже волшебные? – с надеждой спросил папа.
– Конечно! – воскликнул дядя Петя. – Одна сушка для радости, две для бодрости, а три для добрости.
– Мне одну, а папе три, пожалуйста! – крикнул мальчик. – И два стакана чаю. Чтобы мы не ссорились. Садись, пап.
– Будьте здоровы, помогайте друг другу, – пропыхтел Самовар и заварил иван-чай с цветками липы. А мальчику в стакан облепиху добавил. – Солнечные ягоды завсегда радость дарят.
После первого глотка папа расстегнул верхнюю пуговицу на куртке. После второго лихо закрутил усы. Допив чай, предложил сыну пойти на каток. Мальчик обрадовался, и они помчались наперегонки через площадь.
Довольный Самовар шумно вздохнул. Женщина в красном пальто подошла ближе и посмотрела в него, как в зеркало. Поправила шляпку. Попросила у дяди Пети шесть сушек, завернула в салфетку, поблагодарила и побежала вниз по улице.
– Всего хорошего! – крикнул ей вслед дядя Петя.
– Ну давай возьмём. А вдруг сушки правда волшебные! – Маленькая девочка тянула маму к столу.
– Обычные сушки. Из магазина. – Мама недоверчиво посмотрела на дядю Петю.
– А самовар у нас непростой! – сказал он весело.
– Обычный, – пробурчала она. – Пойдём домой.
Дядя Петя расстроился.
– Скажите, пожалуйста, в праздник должно происходить что-нибудь необыкновенное? – спросил Самовар.
– Что? – обернулась женщина.
Дядя Петя кивнул. Самовар подпрыгнул, лихо покрутился на одной ножке, прошёлся по столу и выпустил розовые сердечки пара.
– Мама, он волшебный! – закричала девочка. – Дядя, дайте нам сушки. И чаю!
Внутри Самовара что-то забулькало. Запах смородины потянулся к прохожим, заставил их остановиться. И вот уже образовалась целая очередь.
– Видела? А ты говорила – чудес не бывает. Пей. – Девочка подвинула стакан маме.
– Бывают, – шепнула женщина. Сделала первый глоток и улыбнулась.
Тазик Веня и новогодняя мечта
Лариса Назарова
Тазик Веня много трудился, чтобы вещи тёти Нади и её двоих мальчишек были чистыми. Каждое утро хозяйка наполняла его до середины тёплой водой, щекотно взбивала пену из порошка и забрасывала носочки и маленькие колготки. Тогда он старался не шевелиться, чтобы порошок лучше разъедал пятна, и слушал, как хозяйка на кухне уговаривает Пашу и Петю съесть по ложечке друг за друга, а потом за маму и за папу.
Папу мальчишек Веня никогда не видел, хотя жил в этом доме уже почти полгода. Ещё в начале лета тётя Жанна, его прежняя хозяйка из соседнего дома, отдала тазик в семью тёти Нади.
«Раньше я всё время отдыхал на антресоли, – думал он, – а теперь – шортики и футболки, куртки и кепки, а в последнее время – свитеры, шапки, зимние комбинезоны. Сложно. Но зато я помогаю хозяйке».
Пока Паша и Петя спали, тётя Надя наклонялась к нему и, жамкая закапанные супом одёжки, полушёпотом вздыхала:
– Эх, Веня, Веня…
Больше она ничего не говорила. Но и этого было достаточно. Тазик радовался и светился солнышком. В такие моменты ему казалось, что внутри начинает ритмично стучать сердце, хотя это тётя Надя всего лишь стирала: «Жамк-жамк, жамк-жамк». В конце дня, после прогулки, Веню наполняли верхней детской одеждой. Испачканной иногда даже в мазуте. И он снова стоял смирно, замачивая её. Потом тётя Надя приходила к нему уже за полночь. Тогда тазик изо всех сил старался хоть как-то подвигать боками или подпрыгнуть. Смотрел на уставшую хозяйку с растрёпанными волосами и думал: «Если бы я мог стать стиральной машинкой!»
Наступило последнее утро уходящего года. Веня снова радовался, что нужен. Наполненный детскими простынями и наволочками, он наблюдал за тем, как пенные пузыри становятся всё тоньше, прозрачнее, как радужные переливы на них медленно исчезают.
«Все радости умножатся, ведь скоро Новый год. Всё сбудется, всё сложится, и сказка к нам придёт», – донеслась с кухни песенка кого-то из мальчишек. В этот миг Веня твёрдо решил: ночью, под бой курантов, он загадает желание превратиться в стиральную
