– Дом есть дом, – присоединилась к Суворовне Кутузовна, – жить надо, конечно, дома.
Суворовна кивала, так редко ее двоюродная сестра Кутузовна соглашается с ней. Но тут Кутузовна добавила:
– А путешествовать так хочется! Дом, конечно, дом. Но путь зовет! Я бы полетела в Австралию.
– Зачем? – всполошилась Суворовна. Лукавый взгляд двоюродной Кутузовны она не заметила. – Куда тебе, пожилому человеку, в такую даль? Австралия, главное дело!
– Кенгуру посмотреть хочу! И утконоса!
– По телевизору покажут, – Суворовна не могла успокоиться, – ты, Кутузовна, совсем уж!
– А Степа хороший, – вдруг сказала Агата, – он верный пес. Его похитили, у него от этого случился стресс, вот он и бродит как бродячий. А так он привязан к хозяину Харе и к нам тоже.
И тут вдруг из-за поворота дорожки выскочил Степа.
– Конечно, я хороший! И ты, Агата, хорошая! Рассказать анекдот?
– Погоди ты, Степка, с анекдотами. Не заговаривай мне зубы, – Агата обняла его за шею, посмотрела в глаза Степы – хитрые и умные, – расскажи лучше, где ты бродишь? Что с тобой происходит? Почему не возвращаешься к своему Харе?
Примчалась Оля – у нее чутье на интересные события. За ней пришел, конечно, Артем с Гертрудой в сумке. Надя-Сфинкс выскочила из-за угла, она теперь не ходит, а бегает – надеется похудеть.
– Худеешь, Сфинксик, – заботливо спросил пес, – бегаешь?
– От бега фиг похудеешь, – отмахнулась Надя-Сфинкс, – аппетит только улучшается. – Она достала из кармана пирожок, отломила половину Степе, а другую съела сама.
– Степан, не отвлекайся, – смеялась Агата, – хитрый стал в своих скитаниях! Раньше таким не был. Рассказывай всю правду!
– Всю правду и ничего, кроме правды, – требовал Леха, он подошел и положил руку на плечо Агате. Так говорят в хороших фильмах про разные преступления и раскрытие тайных правонарушений. – Рассказывай, Степан!
Незаметно подошел Харя, он держался в сторонке. Никто не обратил внимания на этого странного хозяина, который не проявлял энтузиазма в поисках своего любимого пса. Стоит, руки свесил, улыбается робко.
– Или в Новую Зеландию, – вдруг выступила Кутузовна.
– Далековато, – с удовольствием отвлекся Степа, но Агата не отставала:
– Чего уж теперь, Степа? Говори, мы тебя поймем, ругать не будем.
– Не будете ругать, упрекать и осуждать? – Степа обвел всех взглядом.
– Обещаем, – Оля честно смотрит, – тем более ты ни в чем не виноват. Тебя похитили, и у тебя немного поехала крыша от стресса. Правда?
– Вот именно, – обрадовался пес, – крыша. Это не от меня же зависит! Вот меня похитили, я кричал и пережил потрясение. А вы ко мне мотаетесь: где был, где был. – Пес замолчал, стал смотреть на бегущие тучи, на верхушки деревьев. Терпению пришел конец, все зашумели:
– Степа! Не тормози! Где был, кто похитил?
– Где был, где был, – ворчливо повторил он, – дома был! Сидел на своей родной подстилке, мохнатенькой, полосатенькой. И вообще никуда не ходил. Вообще.
Все ахнули. Волнение достигло предела. Врет? Или правда? А как же тогда крики: «Похитили? Похитили!»
– Эффект разорвавшейся бомбы, – радостно потер лапу об лапу Степа, – неожиданность! А вы бегаете! – Он засмеялся. – Дома у себя был, а иногда ходил к знакомым.
– Харя! Он правду говорит? – Все набросились на Харю с вопросами, Барбосов потряс его за воротник. Харя понял, что молчать больше не удастся, и кивнул.
– Значит, пса не похищали? А тогда как же все было?
– Не тряси моего хозяина Харечку за воротник, – Степа строго смотрел, – это раз. А второе – мы с Харей договорились тогда, нам же легко договориться, он мой хозяин, я его пес Степа, почти родственники. Сговорились, и все. Легко понять, кто не бестолковый лох.
– Да на фиг вам сговариваться!
– О чем вы сговорились-то?
– Дома сидел, главное дело!
– Дома ты, Степа, и так каждый день!
– И каждую ночь!
Степа молча ждал, пока у них кончатся вопросы, потом сказал:
– Хватит орать. У нас был свой секрет фирмы.
Все опять закричали, никто не обратил внимания на еще одного человека, стоявшего в сторонке. Это был Макарон. Потом раздался его голос:
– Хотели получить выкуп. Бабки всем нужны, очень просто.
– Главная фишка – выкуп, – гордо добавил пес, – бизнес такой – похищение собаки. У вас всех бизнес, и у меня бизнес, и у Хари. Ну и этот вермишель тоже участвовал, он про шантаж придумал.
– Ничего я не придумывал, – Макарон увидел лицо Барбосова и попятился, – я вообще ни при чем!
– Врет! Я сама слышала, он Харю подговаривал! – Лидка Князева оказалась главной свидетельницей. – Он говорил «шантаж», я слышала!
– Ну хотели немного шантажировать, совсем чуть-чуть.
– А кого?
– Не придумали кого, – признался Макарон, – просто так. – И он ушел от греха подальше.
Тут все стали смеяться. Они давно так не хохотали – пес вернулся, живой и здоровый. Все пришло в порядок, ясность и прозрачность.
– Прозрачность нашего бизнеса, – продолжил Степа, – никаких обманов.
Но за смехом и веселыми воплями его никто не услышал. Он и сам себя, кажется, не слышал.
– Бизнес ему понадобился! – пищала Оля. – Ой помру!
– А мы-то! «Песика к батарее приковали! Бандиты криминальные похитили!» – Агата весело кричит: – Нашелся, бомж несчастный!
– А сам на коврике сидел!
– Лохматеньком-полосатеньком!
Агата вдруг перестала смеяться. Грустновато все-таки. Со своих друзей Степа хотел получить выкуп. Никто на Лунном бульваре никогда так не поступал. Здесь, на бульваре, все к Степе хорошо относятся – слушают его анекдоты, смеются над ними, гладят курчавую спину, угощают кто сухариком, кто яблоком. А он обманул, бабки ему нужны, бизнесмен какой нашелся.
– Эх ты, Степа, – Агата посмотрела на него с укоризной, – хороший ты пес, а все-таки не человек и вести себя по-человечески не умеешь. Хитрость и коварство – это не для друзей.
– А вы-то всегда, что ли, по-человечески? – огрызнулся Степа. – Тоже бизнес коварный ведете. А я наслушался и сам решил разбогатеть. Ваши драки и подначки на свадьбах – это честно?
– Они нам чужие люди, – попытался оправдаться Леха, – а ты своих обманул, Степан бессовестный! – И все-таки потрепал Степу по голове.
– Не обманул! Просто покричал немного: «Похитили! Бандиты! В масках! Утащили!» А потом обежал вокруг булочной и спрятался дома.
– Ну жулик! Ну всех обул! Порядочные собаки так не поступают! – Оля отвернулась от Степы, но краем глаза следила за ним. У пса стало виноватое выражение морды. Как все виноватые, он стал упрекать:
– Бизнес всегда хитрость. Ты-то, Оля, враньем торгуешь? Торгуешь. Агата с Лехой драки фальшивые устраивают? Устраивают. А ты, Князева, маленьких девчонок чему учишь? Как дурить голову мальчикам! Не рано? Рано!
– Свадьба без драки не свадьба, – оправдывались Леха и Агата, – она тогда не запомнится на всю жизнь. А надо, чтобы непременно на всю жизнь.
– А Барбосов и Надя-Сфинкс очень порядочные? Людей на мотоцикле катают за бабки. Надо бесплатно катать!
– Это еще с какого бодуна – бесплатно? – Барбосов от души возмутился. И Надя его поддержала, как всегда:
– Бесплатно только сыр в мышеловке, и то, говорят, не всегда.
Степа ловко перевел разговор на другую тему:
– Сыр я люблю. Но сырники люблю больше. У писательницы сырники супер! Хоть сто штук мог бы съесть. Но она сто не предлагала.
– Сто никто не даст, – смеялась писательница, она только что пришла и стояла с ними, – не нарушай, Степа, правду жизни. Два сырника, больше тебе нельзя. Сладкое собакам вредно.
– Не такие уж они сладкие, твои творожные сырники! – нагло заявил пес.
Писательница смеялась:
– Нахал ты, Степа, но обаятельный. И в моей книге ты точно такой же, я старалась создать твой образ, близкий к жизни.
– А у Макарона пельменями угощали, его мама знает место, где пельмени продают почти домашние. Правда, Макарончик? Ты позовешь меня еще на обед? И еще на ужин заодно?
– Позову, позову, – Макарон смотрит в сторону. Ему стыдно – не совсем совесть потерял.
– Шантажист Макарон не совсем обнаглел, – догадалась Агата, – стесняется все же. В гости пригласил Степу! А сам выкуп хотел с нас получить.
– Плату за привязанность, как в жестоких боевиках, – сказал Леха и погрозил Макарону кулаком.
– А что я? Я ничего, – Макарон испугался, – я никого не шантажировал, кого я шантажировал?
– А кто Харю подговаривал? – налетела Лидка – она казалась себе справедливой защитницей прав человека. – Я сама слышала! Ты шепотом говорил вон у той скамейки! А у меня слух отличный!
– Шпионишь за всеми, – буркнул Макарон, – я только немного помог псу Степе. Мы с ним вместе изобразили похищение, я его схватил, он поорал, мы обежали вокруг булочной и вернулись к Харе домой.
– Еще маску напялил, лох отстойный! – Барбосов пнул Макарона, но не очень сильно. Барбосов грубый, но не злой. Злость почти выветрилась: мотоцикл на месте, Степа жив-здоров, сыт и доволен.
