настроение.
— Джейк, — сказала Лоуви, вглядываясь в темноту, — кто-то идет.
Я вскочил и увидел, что от подмостков к нам движется знакомая фигура.
— Хани!
Джуди и Алисия включили фонарики, замахали ими.
Подошла Хани — дыхание у нее сбилось.
— Я что-то пропустила?
— Нет. Разве что укусы комаров и муравьев, — сказала, засмеявшись, Алисия.
Хани подошла к гнезду, присела.
— Ну не знаю, — произнесла она нараспев. — Котел кипит. Готовьтесь — сейчас выплеснется!
Мы все вскочили и поспешно стали убирать полотенца и шезлонги с дороги к океану.
Мы с Лоуви встали на колени у гнезда, плечом к плечу. Я не мог оторвать от него глаз. Круг на песке постоянно расширялся, он напоминал огромное печенье с шоколадной крошкой — из него повсюду торчали темные бугорки. Едва дыша, мы смотрели, как первый черепашонок — темно-коричневый, сантиметров пять в длину — вытащил наружу ласты, а потом выбрался из гнезда. И тут же двинулся, загребая песок, прямо к океану.
— Какой чудный, — восторженно прошептала Лоуви.
— Смотри на черепаший мини-след, — сказал я с усмешкой. Он был совсем крошечным в сравнении с полуметровой колеей, которую оставляют за собой взрослые морские черепахи.
— Разведчик, — пояснила Хани. — Скоро и остальные за ним.
И вот коричневые бугорки так и полезли наружу, как будто что-то выталкивало их изнутри. А потом бугорки стали превращаться в ласты и головки — десятки черепашат одновременно вылезали из гнезда.
Джуди вытащила из песка один из колышков — он преграждал путь.
— Ура! Вон они, пошли!
Действительно пошли! Крошечные бурые черепашата пихались, вылезали наружу, наползали друг на друга. Их было очень много. Они будто очумели — толкались, махали ластами. Им ужасно хотелось поскорее попасть в океан, где они проведут всю свою жизнь. И нужно было спешить, чтобы добраться туда живыми.
— Смотрите, пошли! — крикнул я.
Трудно было представить себе, что эти крохи вырастут большими и будут весить сто с лишним килограммов.
— Спешите домой, малыши! — выкрикнула Лоуви. Я видел, что она просто счастлива, ведь это черепашки из ее гнезда. Очень было обидно, что Мейсон все это пропустил.
Когда последний детеныш выбрался наружу, мы поднялись и стали охранять черепашек, которые ползли по берегу. Берег освещала луна, и нам были видны без малого восемьдесят черепашьих следов, пересекавшихся на гладком песке. Все для них оказывалось препятствиями: отпечатки человеческих ног, куски дерева, нанос, — но остановить их было невозможно.
— Никогда не сдавайтесь. Только вперед! — выкрикнул я от волнения.
Приблизившись к воде, черепашки рассредоточились по берегу. Издалека они казались черными камушками на мокром песке. Мы шли рядом, следя, чтобы их не тронули крабы-призраки.
Мы медленно продвигались к полосе прибоя, наблюдая за каждым шагом маленьких черепах. А потом первые черепашки нырнули в воду и сразу же скрылись в темноте.
— Куда они? — спросил я у Хани.
— Им теперь три дня плыть без остановки, пока они не доберутся до Мексиканского залива, где в огромном количестве растут водоросли, которые называются саргассум. — Хани посторонилась, чтобы пропустить двух черепашек: они оказались у самых ее ног.
— А маму свою они уже никогда не увидят?
— Никогда, — подтвердила Хани ласково. Я знал: она услышала в моем голосе, что я тоскую по своей маме. — Черепашки помогают друг другу, пока они в гнезде. А попав в океан, становятся пловцами-одиночками. Вести их будут инстинкт и удача.
— До свидания! — крикнул я. — И удачи вам!
Я почувствовал, как рука Хани скользнула по моему плечу.
— У меня всегда щемит сердце, когда приходит время расставаться.
— Моя мама говорит, что до зарослей саргассума доберутся немногие, только те, которым очень сильно повезет, — сказала Лоуви и встала рядом с нами у кромки воды.
— Верно, — подтвердила Хани. — Но каждая вылупившаяся сегодня самочка, которой удастся выжить и стать взрослой, вернется сюда и тоже отложит яйца. Произойдет это через двадцать девять лет. — Она сжала нам плечи. — Я, может, уже не успею с ней поздороваться. А вот вы — да.
Мы стояли у кромки воды до тех пор, пока последний черепашонок не нырнул в воду — уже начался отлив. По воде бежали полоски лунного света — как будто для черепашек проложили по океану золотую дорогу.
Я подумал: все они ушли. Покинули остров, уплыли в новую жизнь.
Скоро придет время и мне покинуть остров.
Глава 24. Волшебство полной луны
Мы все вместе!
Шорох волн потонул в рокоте подлетавшего вертолета. Я поднял голову — бело-голубая машина прошла низко, прямо у нас над головами.
Джуди прищурилась — в лицо ей летел песок.
— Медицинский вертолет!
— Ребята, в тележку! Живо! — скомандовала Хани.
Мы проворно, как черепашки, понеслись собирать полотенца, шезлонги, рюкзаки. А потом заспешили по теплому песку к подмосткам.
— Ночью вертолет прилетает, только если нужно кого-то эвакуировать в больницу, — сказала Хани.
И посмотрела на меня. Я понял, что мы думаем об одном человеке: миссис Симмонс.
Хани вела тележку сквозь ночь. Та же луна, что освещала берег, показывала нам дорогу. Мы не стали сворачивать к «Птичьему Гнезду». Хани поехала прямиком к пожарной станции.
Мы с Лоуви сидели сзади и держались как можно крепче. Винт вертолета рассекал воздух — машина садилась. Рокот стоял оглушительный, даже было страшно. Мы выскочили из электромобиля и помчались навстречу врачам, которые вылезли из вертолета. Одновременно подъехали на электромобилях еще несколько соседей.
— Как удивительно видеть вас в такой час, — заметил Пожарник Рэнд.
— Черепашки вылупились, — коротко ответила Хани. — Тесса, да?
— Да, но все хорошо. Ребенок родился!
— Надо же! — хором ахнули Лоуви и Хани.
— Ух ты, — сказал я. — Инстинкт Мейсона не подвел.
— Все в порядке?
— Да, все вроде бы хорошо, но решено отправить маму с ребенком в больницу на осмотр. Малышка Симмонс чуть-чуть поторопилась. И ваш друг Мейсон показал себя героем. Увидев, что маме нехорошо, он позвонил твоей тете Сисси, — Рэнд обращался к Лоуви. — Она тут же примчалась и приняла роды. Мейсон позвонил на пожарную станцию, мы вызвали вертолет. Их отвезут в больницу по воздуху.
— Да, Мейсон проявил исключительную рассудительность, — заметила Хани. — Он просто молодец.
Что, правда? Я бы в таких обстоятельствах вряд ли ее проявил.
— А вот и они! — сказал Пожарник Рэнд и помахал нам на прощание.
Лоуви схватила меня за руку; прямо у нас на глазах миссис Симмонс подвезли на носилках к вертолету. Дочку она прижимала к груди. Мейсон шел следом. Он не повернулся, не помахал нам. Не отрывал
