появился.
– Ну что? – подбежал Тихон. – Что он спрашивал?
– Обсуждали мышеловки, – ответил Котовский, зевая.
– Что? Какие мышеловки? – удивился Тихон.
– Ты что? Ничего не знаешь про мышеловки? – в свою очередь удивился Котовский.
– Нет. Нам этого не преподавали.
– Ну вы даёте!
Полковник Гранд не просто принял Котовского – тот стал его любимчиком. Котовский рисовал схемы мышеловок, рассказывал, чем травят мышей в подвалах, как ведут себя крысы. А когда Котовский познакомил полковника со своим отцом, старым котом по кличке Старик Кусто, все курсанты ушли на вынужденные каникулы – полковник всё время проводил с новым товарищем.
– Что они делают? – спросил Тихон у Котовского.
– Тренируются.
– Что? – Тихон чуть не упал, хотя сидел на всех четырёх лапах.
– Полковник Гранд осваивает новую программу, – Котовский подмигнул Тихону. – Ну, а мой батя передаёт ему опыт. Но это страшный секрет. Полковник хочет ввести спецкурс у вас в музее, для новобранцев. Не завидую я им.
– Какой спецкурс? Рассказывай! – потребовал Тихон.
– Ну, как ты думаешь, почему моего батю называют Старик Кусто?
– Не знаю. Кличка такая.
– Кусто – это в честь мореплавателя. Знаменитого путешественника и исследователя морских глубин. Он под водой умел плавать, как рыба.
– Ну и что? – всё ещё не понимал Тихон.
– Ну, понимаешь, мой батя – воды не боится. Вообще. И плавать умеет, – признался Котовский
– Как это плавать? – Тихон впервые слышал про такой навык.
– Как собака. Гребёт лапами и плывёт, – объяснил Котовский.
– А где он научился? – ахнул от восторга Тихон.
– Батя в молодости на море жил, вот и научился.
– И что? Полковник Гранд хочет научиться плавать? – удивился Тихон.
– Ага, – хмыкнул Котовский. – Кошки обычно боятся воды, сам знаешь. Я не боюсь, но плавать не умею, сколько батя ни старался меня научить.
Тихон захохотал.
– Вот я так и знал, что ты будешь смеяться! – сам Котовский тоже подхихикивал. – А я, между прочим, пообещал, что никому не скажу.
– Но я же не никто! Я твой лучший друг! А где они тренируются?
– В реке, конечно, где же ещё?
– Река? Это как на картинах? – удивился Тихон, поскольку никогда не видел настоящей реки.
– Не, не совсем. Пойдём покажу, – предложил Котовский.
– Ты хочешь сказать, что это рядом и ты ни разу не показал мне настоящую реку?
– Я же не знал, что ты и про это ничего не знаешь!
И они пошли на реку. Тихон даже предположить не мог, что ему настолько понравится река. Было темно, и вода казалась чёрной. Котовский провёл его на мостик, и они долго сидели молча. Тихон чувствовал, что может сидеть так часами, глядя на тёмную воду, слушая плеск лёгких волн.
– Ладно, пойдём, уже совсем поздно. Твоя мама начнёт волноваться, – сказал, наконец, Котовский.
Тихон не мог оторвать взгляда от воды, которая и манила, и пугала одновременно. Ему было страшно, но в то же время хотелось прыгнуть туда, в чёрную бездну.
Теперь у них появилось ещё одно место для прогулок. Тихон с Котовским часто бегали на реку и подолгу сидели на мостках.
А полковник Гранд расцвёл, похудел и разрабатывал новые учебные программы для будущих котов-кадетов. Он так подружился со Стариком Кусто, что собирался пригласить его проводить особые тренировки, мастер-классы, для самых способных котов. Ещё полковник Гранд мечтал о том, чтобы новобранцы сдавали экзамены в подвале Старика Кусто.
Специально для Котовского мама Тихона водила экскурсии, рассказывая про картины, художников, и тот слушал затаив дыхание. Он впитывал всё как губка. Мама Тихона говорила, что у неё давно не было такого способного и тонко чувствующего искусство ученика.
Потом Тихон часто вспоминал то время. Самое счастливое и беззаботное.
Отец Тихона всё ещё оставался на должности «главного защитника», хотя должен был уйти в отставку. Все ждали, что он передаст пост своему сыну, как только тот наберётся опыта. Но Борис хотел, чтобы Тихон прошёл весь путь – от младшего защитника до самого верха. Сам, своими лапами и силами.
И Тихон старался, продолжал учиться, дежурил по ночам, как и все остальные молодые коты, поступившие на службу. Он по-прежнему жил в общежитии, выходил на тренировки, заступал на дежурства. Никаких поблажек отец ему не делал. Да и видел Тихон отца редко. Молодые коты находились в подчинении у Маркиза Люсьеновича – помощника Бориса, его правой лапы, который отвечал за расписание дежурств, продвижение по службе и прочие текущие дела.
– Тебе не обязательно ночевать в общей комнате, ты можешь приходить домой, – уговаривала Тихона мама.
– Отцу это не понравится, – отвечал Тихон.
– Пусть он живёт дома, – просила Мона Бориса, – будь поснисходительнее. Он твой сын, причём самый способный среди молодых котов. Даже полковник Гранд так считает.
– Нет. Он должен быть как все, – отрезал Борис, – то, что он мой сын, не даёт ему никакого права на привилегии.
– Ну а обо мне ты подумал? Я живу в одном музее с сыном и не могу с ним спокойно поужинать! Он способен на большее. Тихон рвётся в бой, ему нужны сложные задания, иначе он потеряет интерес к службе. А ты его мурыжишь в младших защитниках. Дай ему возможность себя проявить.
– Я не хочу подвергать его опасности, как ты этого не понимаешь? – Борис редко повышал голос, но тут почти закричал. – Пока могу, я буду его защищать. Он мой сын, и я за него боюсь. Ты же знаешь, может произойти всё что угодно. Ещё придёт его время. А пока пусть понюхает пыль, пусть живёт, как остальные.
– О чём ты говоришь? Что может произойти? – Мона спрыгнула с подоконника, на котором сидела и смотрела в окно. Она любила смотреть в окно. В этом Тихон был похож на мать. Оконная рама напоминала Моне раму картины.
– Не знаю. Просто неспокойно на душе как-то, – ответил Борис.
– Твоя разведка что-то узнала? – испуганно спросила Мона.
Да, у котов был свой отряд разведки, в который мечтал попасть Тихон. В разведке служили самые быстрые, самые бесстрашные коты. Через два месяца Тихон собирался сдавать экзамен на поступление в отряд.
– Нет, ничего, не волнуйся, – ответил Борис, – ложись спать, уже поздно.
– Ты плохо выглядишь, – сказала Мона, – очень уставший. Может, ты оставишь пост и выйдешь на пенсию?
– И что я буду делать? Лежать на подстилке и есть сметану? Да я за неделю разъемся! – возмутился Борис.
– Мы будем гулять, – ласково сказала Мона.
– Я не могу гулять просто так, без
