Ознакомительная версия.
– Мимбулус мимблетония, – раздался голос Рона.
Гарри опомнился и следом за ним прошёл через портретный проём в общую гостиную.
Видимо, Гермиона отправилась спать пораньше, а Живоглот лежал, свернувшись в кресле возле камина, перед столом, заваленным нескладными вязаными шапочками для эльфов. Гарри даже обрадовался, что её нет, – ему не хотелось продолжать разговоры о шраме и слушать, как его посылают к Дамблдору. Рон беспокойно поглядывал на него, а он вынул книги по заклинаниям и принялся дописывать сочинение. Но только изображал сосредоточенность и к тому времени, когда Рон пошёл спать, едва ли написал несколько строк.
Наступила и прошла полночь, а он всё читал и перечитывал страницу об использовании ложечницы, любистока и чихотной травы и не усваивал ни слова.
«Сии травы наипаче способны к воспалению ума и посему употребляемы для Смутительных и Дурманных Настоев, ежели волхв пожелал наградить кого Горячностью и Опрометчивостью…»
Гермиона сказала, что Сириус сделался опрометчив, сидя взаперти на площади Гриммо.
«…наиболее способны к воспалению ума и посему употребляемы…»
…В «Ежедневном пророке» сочтут, что у него воспаление ума, если пронюхают, что он чувствует настроения Волан-де-Морта…
«…употребляемы для Смутительных и Дурманных Настоев…»
«Смутительных» – подходящее слово; почему ему ведомы чувства Волан-де-Морта? Что за жуткая связь между ними, и почему Дамблдор не может её толком объяснить?
«…ежели волхв пожелал…»
И до чего спать хочется…
«…наградить кого Горячностью…»
А в кресле у камина так тепло и уютно, когда дождь хлещет по стёклам, мурлычет Живоглот, потрескивают в огне поленья…
Книга выскользнула из ослабевших пальцев и с глухим стуком упала на коврик перед камином. Голова у Гарри свесилась набок.
Он снова шёл по коридору без окон, и шаги его гулко отдавались в тишине. Всё ближе дверь в конце прохода, всё чаще удары сердца… если бы открыть её… войти туда…
До неё рукой подать… Он протянул…
– Гарри Поттер, сэр!
Он вздрогнул и проснулся. Свечи в гостиной уже не горели, но что-то двигалось рядом с ним.
– Кто там? – Гарри выпрямился в кресле. Камин почти погас, в гостиной тьма.
– У Добби ваша сова, сэр! – раздался писклявый голос.
– Добби? – прохрипел Гарри, вглядываясь в темноту. Добби, домовый эльф, стоял у стола, где Гермиона оставила полдюжины вязаных шапок. Его большие остроконечные уши торчали, кажется, из-под полной коллекции шапок, сотворённых Гермионой: одна на другой, одна на другой, так что голова удлинилась на два или три фута, и на самом верхнем помпоне, мирно ухая, сидела совершенно здоровая Букля.
– Добби вызвался отнести Гарри Поттеру сову, – с обожанием на лице пропищал эльф. – Профессор Граббли-Дерг говорит, что она в полном здравии, сэр.
Он отвесил глубокий поклон, ткнувшись карандашным своим носом в вытертый коврик, а Букля возмущённо ухнула и перепорхнула на подлокотник кресла.
– Спасибо, Добби!
Гарри гладил Буклю по голове и моргал, пытаясь прогнать видение двери… уж больно оно было ярким. Присмотревшись к Добби, он обнаружил, что на эльфе к тому же несколько шарфов и без счёта носков – ноги похожи на тумбы.
– Ты что же, всю одежду забрал, которую оставляет Гермиона?
– О нет, сэр, – радостно сообщил эльф. – Добби и для Винки брал.
– Как поживает Винки?
– Винки по-прежнему выпивает, сэр, – печально ответствовал эльф, потупив круглые зелёные глаза, большие, как теннисные мячики. – И совсем не интересуется одеждой, сэр Гарри Поттер. Как и остальные домовые эльфы. Никто из них больше не хочет прибирать в башне Гриффиндора, когда всюду рассованы шапки и носки. Они находят это оскорбительным, сэр. А Добби не возражает, сэр, он всегда надеется повстречать Гарри Поттера, и сегодня ночью, сэр, его желание сбылось! – Добби снова отвесил поклон. – Но сэр Гарри Поттер, кажется, опечален, – продолжал он, выпрямившись и робко глядя на собеседника. – Добби слышал, как он разговаривал во сне. Гарри Поттер видел плохой сон?
– Не самый плохой, – сказал Гарри, зевнув и протирая глаза. – Бывали похуже.
Добби наставил на него свои зелёные шары. Потом, свесив уши, сказал с чувством:
– Добби очень хотел бы помочь Гарри Поттеру, потому что Гарри Поттер освободил Добби, и теперь Добби гораздо, гораздо счастливее.
Гарри улыбнулся:
– Помочь ты не в силах, Добби, но спасибо за предложение.
Он нагнулся и подобрал книгу по зельям. Завтра надо дописать. Он закрыл книгу, при этом тусклый огонь камина осветил белые рубцы на тыльной стороне руки – следы отсидок у Амбридж…
– Подожди-ка, Добби. Кое с чем ты можешь мне помочь, – медленно проговорил он.
Эльф радостно обернулся:
– Только скажите, сэр Гарри Поттер!
– Мне надо подыскать место, где могли бы упражняться в защите от Тёмных искусств двадцать восемь человек – и так, чтобы не знали преподаватели. Особенно, – рука его сама собой сжалась на книге, – профессор Амбридж.
Он ожидал, что улыбка исчезнет с лица эльфа и уши повиснут; ожидал услышать в ответ, что это невозможно или что Добби попробует поискать, хотя надежды на успех мало. Но, к его удивлению, Добби подпрыгнул, весело тряхнул ушами и хлопнул в ладоши.
– Добби знает чудесное помещение, сэр! Добби услышал о нём от других эльфов, когда прибыл в Хогвартс. Оно называется Комната Так-и-Сяк, сэр, иначе – Выручай-комната.
– Почему? – полюбопытствовал Гарри.
– Потому что в эту комнату можно войти, только когда по-настоящему в ней нуждаешься. Иногда она есть, а иногда её нет, но когда она появляется, то обставлена так, как требуется нуждающемуся. Добби воспользовался ей, – с виноватым видом сказал эльф, понизив голос, – когда Винки сильно напилась. Он спрятал её в Выручай-комнате и нашёл там опохмелители от сливочного пива и хорошую кровать размера эльф, на которой Винки отсыпалась. И Добби знает, сэр, что мистер Филч нашёл там чистящие средства, когда у него кончился запас, и…
– И если вам очень нужно в туалет, – перебил Гарри, вспомнив, что сказал на прошлогоднем Святочном балу Дамблдор, – она будет уставлена ночными горшками?
– Добби полагает, что да, – серьёзно ответил эльф. – Это весьма удивительная комната.
– Сколько народу о ней знает?
– Очень мало, сэр. Люди натыкаются на неё, когда очень нужно, но потом не могут её найти – им невдомёк, что она всегда есть и только ждёт, когда её призовут на службу.
– Блестяще, если так. – Сердце у Гарри забилось учащённо. – То, что нужно, Добби. Когда ты мне её покажешь?
– В любое время, сэр Гарри Поттер, – сказал Добби, обрадованный его энтузиазмом. – Если хотите, можно пойти сейчас же!
Гарри подмывало так и сделать. Он уже приподнялся из кресла, чтобы бежать в спальню за мантией-невидимкой, но тут впервые у него в ушах зазвучал тихий голос, очень похожий на голос Гермионы: «Опрометчиво». Всё-таки час был поздний, и он очень устал.
– Не сегодня, – сказал он скрепя сердце. – Это серьёзное дело. Я не хотел бы напортачить. Надо всё хорошенько продумать. Слушай, ты можешь для начала сказать мне, где именно находится эта Выручай-комната и как туда попасть?
* * *
По раскисшим огородам они шлёпали на сдвоенную травологию; ветер раздувал и трепал их мантии. Речь профессора Стебль была едва слышна – дождь барабанил по крыше теплицы так, что граду впору позавидовать.
Буря продолжалась и после обеда; уход за магическими существами перенесли с воздуха в свободный класс на втором этаже, а в обед, к всеобщему облегчению, Анджелина объявила членам команды, что тренировка отменяется.
– Отлично, – тихо сказал ей в ответ Гарри, – нашлось место для первого занятия по защите. Сегодня в восемь, восьмой этаж, напротив гобелена с Варнавой Вздрюченным, которого лупят тролли. Можешь передать Кэти и Алисии?
Она слегка удивилась, но пообещала известить остальных. Гарри набросился на сосиски с пюре. Оторвавшись на секунду, чтобы взять тыквенный сок, он увидел, что на него смотрит Гермиона.
– Что? – спросил он с полным ртом.
– Затеи Добби не всегда безопасны. Помнишь, он оставил тебя без костей в руке?
– Эта комната – не просто дикая выдумка Добби; Дамблдор тоже знает о ней, он сказал при мне на Святочном балу.
Лицо у Гермионы посветлело:
– Дамблдор сказал о ней?
– Вскользь. – Гарри пожал плечами.
– А, тогда хорошо, – бросила она и больше не возражала.
Большую часть дня они с Роном разыскивали ребят, записавшихся в «Кабаньей голове», чтобы сообщить им место встречи. Гарри был несколько огорчён тем, что Чжоу и её подругу нашла Джинни, а не он; но к концу ужина все двадцать пять человек, пришедших в «Кабанью голову», были оповещены.
Ознакомительная версия.
