– Дим, – сразу же спросила она, – у тебя в классе крепкие ребята есть?
– А в каком классе их нет? У нас их даже двое – Никишов и Сельянов, которые вовсю занимаются всякими единоборствами.
– Этого мало, – сказала Танька, – человек шесть нужно.
– Наберем! – уверенно сказал Алешка. – Только свистнуть – и набегут.
– Не свисти, – сказал я.
– И не собираюсь. Пусть Танька свистит. Она у нас самая умная и обаятельная.
В общем, мы еще немного «посвистели» и решили, что завтра я соберу на стадионе подходящих ребят из нашего класса, и мы сформируем из них «группы захвата». И кому надо по тыквам настучим.
– А папа по нашим тыквам не настучит? – осторожно спросил я.
– А мы ему не скажем, – спокойно возразил Алешка.
– Ребята, – вдруг вспомнила Танька, – а картины? Так и бросим это дело?
– Успеем, – успокоил ее Алешка. – Никуда они не денутся. Ты только не забывай у этого швейцарца проверку делать. На бумажке записывай – что там еще пропало, всякие шедервы вашей гордости.
Все это здорово, только тогда мы и подумать не могли, что кражи картин и ограбления пенсионеров – это один преступный ядовитый клубок. И нам придется его распутывать, невзирая на змеиные зубы и хвосты…
На стадион я пришел первым. Там еще резвился Алешкин класс. Денек выдался ясный и солнечный. Поэтому гуляли от души: прыгали в яму с песком и спорили – кто дальше, бегали по буму и падали с него, висели сосисками на турниках, облепили шведскую стенку и визжали так, как только могут третьеклассники. В первом классе они еще тихие и застенчивые, во втором набираются сил, ну а в третьем этими силами уже пользуются. И воюют вовсю – и друг с другом, и с учителями.
Я пришел немного раньше, чем назначил нашим ребятам, поэтому уселся в «стекляшке» с учебником физики. Эти «стекляшки» у нас многострадальные. Как остановки троллейбусов, которые все время кто-то колотит и бездарно расписывает аэрозольными баллончиками. У нас на стадионе они тоже побиты и расписаны. Но сидеть тут очень удобно. Сиденья двойные, смотрят в обе стороны – на футбольное поле и на баскетбольную площадку и беговую дорожку.
Я достал учебник, раскрыл его, положил на колени и с интересом стал наблюдать, как наш Алешка тренирует на турнике Толстого Мальчика. Тот висел, как тряпка на заборе, пыхтел, как паровоз, и болтал ногами. Но подтянуться не мог. Алешка его подсаживал, что-то советовал и, похоже, обзывал всякими словами.
За всем этим цирком я не заметил, как у меня за спиной на другую скамью уселись два взрослых человека и продолжили свой взрослый разговор.
Сначала он меня не заинтересовал, даже мешал немного, а потом я начал невольно прислушиваться и насторожился. Потому что этот разговор вдруг коснулся моего младшего брата. Которому я должен быть примером. И защитником.
– Ты пойми, – говорил один дядька другому, – нужен совершенно неожиданный ход. На твои липовые картинки никто не клюет. И не клюнет. Все уже знают, что в этих делах ничего нового не будет. Нужен нестандартный, абсолютно новый бренд. И сразу – раскрутка. Все очень быстро, энергично. Реклама, распродажа, снимаем сливки и линяем. Подготовка уже ведется.
Ничего особенного я в этом не услышал. Два бизнесмена хотят «выкинуть на рынок» какой-то не очень добротный товар. Обычная история: раскрутка, бренд, распродажа. Деньги получены, фирма исчезает. И в другое время в другом месте проводится похожая операция. Мы много такого слышали от папы и его сотрудников. И давно знали, что схватить за жадные руки таких деятелей очень не просто.
И я спокойно листал учебник, не очень-то интересуясь разговором за моей спиной. И очень скоро пожалел об этом.
– Ты пойми, здесь главное не товар, а его создатель. Вот в чем золотая фишка. Что-то такое, что выходит из ряда вон. Вроде, например, пацана, который запросто глотает столовые ложки. Или умеет летать – пусть немного, невысоко, но умеет. – Тут он вдруг шлепнул себя в лоб. – Стоп! Кажется, есть гениальная идея!
– Это у тебя-то? – недоверчиво уточнил собеседник.
– Ну не у тебя же. Умного из себя не строй – все равно не получится. Следи за моими мыслями. – А его мысли вдруг перескочили на нашего Алешку, который в это время силился хоть немного подтянуть Толстого Мальчика к перекладине. – Это твой тюфяк там болтается? А кто с ним мается? Ну-ка я сейчас его на свою мысль протестирую. Эй, бамбино, ходи сюда. – Это он Алешку позвал.
А я уже насторожился, прямо скажу – к бою приготовился.
Алешка доверчиво и дружелюбно разжал руки. Толстый Мальчик тяжко плюхнулся на землю всей кормой.
– Слышь, дружок, – спросил дядька Алешку, – тебе смартфон нужен?
– Нужен, – глазом не моргнул Алешка.
– А скутер?
– Тоже. Но не скоро. На него права нужны.
– А что еще тебе нужно?
– Шифер. Но сейчас.
– Что? Какой еще шифер?
– Для дачи. У нас дом еще без крыши.
– Будет тебе шифер! Ты рисовать умеешь?
– Я и читать умею. И на лифте кататься.
– Столовые ложки глотаешь?
– С овсянкой – ни за что!
– За границу хочешь съездить?
– Щаз-з! Чего я там не видал? Я в одной Англии два раза уже был.
– А в Европе не был?
– Этот город меня не интересует.
Тут подошел Толстый Мальчик, и тестирование завершилось. Дядьки встали и пошли. Толстый мальчик ушел с ними. И они скрылись вдали. А до меня тогда не дошло, что двое из них – Чашкины.
Я уже было задумался над их разговором, но тут из школьного подъезда вывалилась шумная команда Андрюхи Никишова и направилась к нам.
– Ну чего, Димон, – спросил Андрюха, – какие проблемы? Здорово, Леха.
– Нужно очень нехороших людей про-учить, – небрежно сказал Алешка.
– Проучим. Где они?
Тут пришлось рассказать все с самого начала. Команда Никишова заметно увяла.
– И что? Дежурить возле банка?
– Нам это надо?
– И еще неизвестно – поймаем или нет.
– Вообще-то, это дело полиции.
Алешка надулся и запыхтел:
– Старых ветеранов грабят, а вам это не надо?
Андрюха тоже надулся, но тут появилась наша Танька.
– Привет, – поздоровалась она, улыбаясь, как нашей маме. – Вы уже договорились? Молодцы, ребята. Я так и знала, что вы смелые и отважные.
– И справедливые, – сурово нахмурился Никишов.
– Да мы их по кочкам разнесем, – пообещал Сельянов и сделал стойку.
– Без полиции обойдемся, – добавил Князев.
– Это твоя сестра? – тихонько спросил меня Никишов. – Вы родственники?
– Ага. Братья по оружию.
– Не слабо. – Никишов приосанился. – Когда начнем? Что будем делать?
– Сначала разведка, – сказала Танька. Она умеет заинтересовать. Разведка – это круто. – Нужно осторожно выведать в банках, когда они выплачивают пенсии, по каким дням.
– Не проблема, – кивнул Сельянов.
– А потом установить возле них дежурства.
– Точно! – опять Никишов. – Разделимся на три группы. Сколько нас? Восемь бойцов. Восемь на три не делится.
– А вот и делится! – врезался Алешка. – Три, три и… три!
– Не понял.
– Меня не считаете? – Алешка чуть не взвыл от обиды.
– Ты для этого дела еще мелковат.
– Зато вооружен! – И Алешка достал из ранца папин револьвер Шерлока Холмса.
– Ух ты! Настоящий?
– Почти, – сказал Алешка, направил револьвер в землю и нажал спуск. Грохнул выстрел.
Тут же из школы выскочил наш охранник и заорал:
– Опять?! Сколько говорено: на территории школы никаких петард! Чем грохнули?
– Конфетой, – откликнулся Князев. – Огнестрельной.
– Балбес! – И охранник скрылся. А Лешка убрал револьвер, считая свое участие в «группе захвата» решенным.
Но он зря воевал. Танька сказала, что контролировать надо только два банка.
– В одном банке все первые этажи здания заняты магазинами, мастерской, складом. Там везде камеры натыканы – грабители туда не сунутся.
В общем, мы все обсудили и стали расходиться по домам.
– Мы вас проводим! – в один голос заявили наши ребята.
И мы пошли всей гурьбой. И скажу честно: в такой компании идти приятно, чувствуешь себя в полной безопасности.
На несколько дней наша квартира стала чем-то вроде штаба по организации охраны пенсионеров. Родители, конечно, об этом не догадывались. Только мама как-то загадочно сказала:
– Что-то, Танечка, тебе мальчики стали часто звонить.
– Они в нее влюбились, – выручил ее Алешка. – Она все время руки моет. И фигуру бережет.
Но это пустяки. Следующее осложнение было опаснее. Опять явился дядя Гриша с таинственным видом.
– Товарищ полковник, во-первых, я просмотрел записи камер. Вы правы: засветились двое – малый пацан и крупный подросток.
– Их опознали? – спросил папа.
– Пока нет. Я их изображения отдал в отделение.
– Хорошо. Только не вздумайте вывесить эти фото на стенде «Их разыскивает полиция». Это их спугнет. Действуйте негласно. Что еще?
Дядя Гриша оглянулся, будто боялся, что его подслушивают, и доложил:
