безмятежным.
«Интересно, когда я в последний раз так же сладко спал», – подумал Кристофер, аккуратно взял Винни на руки и понёс его в комнату Мадлен. Одной рукой он отбросил одеяло и уложил медвежонка в кровать. Винни что-то пробормотал и перевернулся на другой бочок, продолжая тихонько посапывать.
Некоторое время Кристофер стоял возле кровати. Он не мог вспомнить, когда он просто смотрел, как спит его собственная дочь. Он всегда был таким уставшим, когда возвращался домой с работы. Или был занят. Ему ни разу не пришло в голову хотя бы несколько минуток насладиться наивной чистотой детского сна. И хотя фактически Винни и не был ребёнком, он определённо был самым наивным и простодушным медвежонком в мире.
На Кристофера, глядевшего на мишку, нахлынули воспоминания о его собственном детстве, о том удивительном чувстве, когда после дня, проведённого в Зачарованном лесу со своими друзьями, ты без сил падаешь в уютную постельку. А потом поудобнее заворачиваешься в мягкое одеяло и готовишься слушать сказку, которую тебе прочитает любимая мама... Взгляд Кристофера скользнул по книжному шкафу Мадлен, и тут на глаза ему попалась коробка, которую девочка нашла на чердаке.
Встав на цыпочки, Кристофер открыл коробку и заглянул внутрь. Там были несколько желудей, веточка и маленький кусочек ткани – он подумал, что это, должно быть, одеяло. Но большую часть коробки занимали рисунки. Один за другим он стал вынимать поблёкшие листочки, с которых смотрели его старые добрые друзья.
Кристофер расплылся в улыбке. Конечно, на многих рисунках был Винни. Но тут также был и Ушастик со своим коронным ворчливым выражением мордочки, тут были и Кролик с Филином, и Тигруля, и Кенга, и Ру. С каждым рисунком воспоминания Кристофера о Зачарованном лесе и весёлых приключениях с друзьями становились всё отчётливее.
Вдруг Винни громко всхрапнул. Кристофер вздрогнул от неожиданности и уронил рисунок на пол. Решив, что это знак и ему тоже пора спать, Кристофер развернулся к выходу. Выключая свет, он в последний раз взглянул на друга.
– Спокойной ночи, Винни, – прошептал он. – Я скучал по тебе, – добавил он ещё тише.
Придя к себе в комнату, Кристофер забрался в постель и выключил свет. Это был трудный день, и он сомневался, что сможет легко уснуть. Однако не успела его голова, в которой, словно пчёлы, роились мысли, коснуться подушки, как он провалился в сон.
* * *
Кристофера разбудил внезапный грохот. Он потёр затуманенные сном глаза. Снова послышался грохот, на этот раз ещё громче. «Что происходит?» – подумал он, пытаясь разобраться, откуда доносится шум. Рядом не было железной дороги. Да и стройку поблизости он не замечал. И опять грохот, уже совсем оглушительный. Если бы Кристофер не лежал сейчас на мягком и удобном матрасе, то подумал бы, что снова очутился на поле боя.
Кристофер застонал, когда в глазах у него прояснилось и он понял, что страшные звуки издают вовсе не планирующие за окном военные истребители, а Винни. Оказывается, посреди ночи мишка вылез из кровати Мадлен и перебрался к нему. Медвежонок уткнулся плюшевой мордочкой в плечо Кристофера.
Очередной урчащий раскат разбудил Винни, и тот подскочил на кровати. Усевшись прямо на лицо Кристоферу, медвежонок потянулся.
– Пора себя проголодать, – объявил он.
Смена обстановки, очевидно, ни капельки не повлияла на его распорядок дня.
– Вверх и вниз, вверх и вниз.
При каждом наклоне попка мишки мелькала перед глазами у Кристофера, а животик урчал.
– Ты уже проголодался, Винни? – спросил Кристофер, пытаясь увильнуть от медвежьей попки.
Винни замер. Его животик громко проурчал, и мишка кивнул:
– О да, – сказал он и спрыгнул с кровати.
Плюхнувшись обратно на подушки, Кристофер наблюдал за тем, как медвежонок вразвалочку выходит из комнаты и направляется вниз по лестнице. На один волшебный миг в спальне воцарилась блаженная тишина.
БУМС!
Кристофер выпрыгнул из кровати, а снизу снова раздался шум. Не тратя время на то, чтобы надеть халат, он пулей метнулся по лестнице и ворвался в кухню. Там немедленно и обнаружился источник шума. Обвалилась одна из полок. На полу валялись банки и склянки. А посреди всего этого великолепия как ни в чём не бывало стоял Винни и хлопал глазками, словно невинное дитя.
– Лестница сломалась, – сказал он.
Кристофер, качая головой, наклонился и принялся ликвидировать беспорядок, который учинил Винни.
– Это не лестница, Винни, – сказал он. – Это была полка.
– Тогда понятно, почему по ней так неудобно карабкаться, – кивая, сказал Винни.
– У меня нет на это времени, – Кристофер тяжело вздохнул. Он выбросил несколько осколков битого стекла в мусор. – Мне нужно работать. Искать выход. – А затем (больше для себя, чем для медвежонка) добавил: – Пусть это и невозможно.
Он открыл баночку мёда (которой, к слову, Кристофер был несказанно удивлён: ему-то казалось, что Винни ещё вчера расправился со всеми его запасами). Винни пожал плечами:
– Говорят, нет ничего невозможного, – сказал он, погружая лапку в банку. – Но я делаю Ничего каждый день.
– Ох, Винни. Это не... хотя неважно. – Кристофер махнул рукой.
Он понимал, что бесполезно пытаться объяснить мишке своё поведение, но всё равно попробовал:
– Послушай, я теперь взрослый. И у меня есть то, за что я несу ответственность. Мне нельзя отвлекаться. И поэтому нам надо отвести тебя домой.
– Но как? – спросил Винни.
Кристофера кольнуло чувство вины. Он понял, что Винни пришёл к нему за помощью, а он собирается его ужасно подвести. Но Кристофер не мог провести выходные впустую. Он ведь не просто так не поехал с семьёй за город, а специально, чтобы поработать. А участвовать в злоключениях Винни было самой настоящей тратой времени. Хотя... возможно, он попробует ему помочь.
БУМС!
Ещё одна полка рухнула на пол. С неё упала пачка муки и взорвалась белым облаком пшеничной пыли, покрывшей Кристофера с ног до головы. Нет. Всё-таки первое слово дороже второго. Кристофер схватил Винни под мышку и побежал по лестнице в спальню. Ему нужно одеться. А потом они поедут в Сассекс и отправят Винни обратно в Зачарованный лес.
Стоит признать: незаметно провести говорящего медвежонка по улицам Лондона оказалось непростой задачей. Пока Кристофер бежал по тротуару с портфелем и мишкой под мышкой, он тысячу раз пожалел, что не вызвал такси до станции. Казалось, что все жители города до единого
