– Отлично! – обрадовался Ромка. – Поехали за ней прямо сейчас.
– Нет. Сначала надо с глазу на глаз поговорить с Павлом. – Арина встала с места и достала из сумочки ключи от машины. – Что ж, поехали снова в галерею.
Всю дорогу Ромка терзал своих спутниц вопросом, захочет ли Павел Петрович воплощать в жизнь его идею, но его волнения оказались напрасными. Богачев выслушал Ромкин рассказ об арбатской художнице и самозванной Инне Николаевне и неожиданно легко согласился со всеми его предложениями.
– Попытка – не пытка, – сказал он. – А то выставлю у себя ценные работы, и не дай бог какой-нибудь новый пожар случится. Ноутбук у меня в кабинете есть, веб-камеру куплю по дороге.
– Самую маленькую, – попросил Ромка и еще раз уточнил: – Но никакой стройной пожилой женщины-художницы вы не знаете?
Павел Петрович задумался:
– Еще одна загадка. Не могу никого припомнить, а ведь она должна входить в число наших знакомых, коли назвалась Инной Николаевной и ставит похожую подпись под своими картинами.
– Ну и ладно. Мы все равно ее найдем, честное слово! – с уверенностью воскликнул Ромка, весьма воодушевленный тем, что взрослые и серьезные люди одобрили его план.
Затем с Ариной они отправились за Олей, и хотя Ромке на обратном пути очень хотелось снова поехать к Матвею Юрьевичу и посмотреть хотя бы на начало работы над копией картины, Лешка попросила Арину отвезти их домой. У Матвея Юрьевича, она считала, им уже делать нечего, а мысль о несделанных уроках угнетала давно. Лешка была человеком ответственным, к тому же учебный год подходил к концу, и ей вовсе не хотелось видеть в своем табеле тройки. Это Ромка умел отгонять от себя мысли об учебе.
– И папа сейчас начнет выступать, что мы снова поздно пришли, – вздохнула она.
Но в этот день им крупно повезло: Олег Викторович задерживался на лекциях, а Валерия Михайловна – на презентации каких-то товаров: она заведовала отделом рекламы в одной из московских газет, и ей приходилось налаживать контакты с самыми разными фирмами.
Лешка погуляла с Диком, отправила электронное письмо Артему в Англию и уселась решать задачи по физике. Она думала, что и Ромка тоже наконец станет хоть что-то учить, но ее брату опять было не до уроков. Он сновал туда-сюда, то принимаясь доводить до совершенства свою картину, то звонить Матвею Юрьевичу, без конца справляясь, как продвигается Олина работа, то приставать к Лешке с вопросами, не забудет ли Павел Петрович купить веб-камеру и заглотит ли неизвестная преступница их крючок. Короче, и сам ничего не делал, и ей мешал до тех пор, пока не пришли родители. Только тогда он затих и стал что-то чертить в тетрадке по геометрии.
Лешке захотелось узнать, что он делает, и она заглянула через его плечо. Брат рисовал схему установки видеокамеры.
– Рома, учи уроки, – прошептала она. – Сколько б ты преступников ни поймал, тебе в школе за это пятерки не поставят. Неужели ты не можешь хоть на час отвлечься от своего расследования?
– А я думал, что оно не мое, а наше, – обиделся брат.
– Ну, конечно, наше, и я никогда тебя не подведу, но ты должен совмещать его с учебой.
– Отстань, долдонишь прямо как училка, – с досадой дернув плечом, огрызнулся Ромка, но, когда сестра от него отошла, ухватил ее за руку: – На что спорим, что я из любой ситуации найду выход?
– Ни на что, – ответила Лешка, так как знала, что он всегда у нее все выспорит. С другой стороны, такой ответ ее порадовал. Значит, Ромка все-таки помнит об уроках и тревожится за свои оценки.
На следующий день, даже не зайдя из школы домой, Ромка заспешил в галерею. Причем так торопился, что Лешка, как обычно, едва за ним поспевала.
– Дик скоро отвыкнет гулять днем, – посетовала она на бегу.
Но Ромка Дику ничуть не посочувствовал. Пес не признавал в нем хозяина, его это задевало и злило.
– Тебе ж лучше. Почти все люди гуляют со своими собаками не три, а два раза в день.
– Но ему хочется гулять больше. А еще у меня завтра контрольная.
Ромка так резко остановился, что Лешка со всего размаху на него налетела.
– Не ной или не ходи со мной. У меня, может, завтра три контрольных, но я же молчу! Ты мне, кстати, сегодня и не нужна.
Но не пойти с братом Лешка не могла: ей очень хотелось посмотреть, что он будет делать.
Оказалось, что к их приходу Павел Петрович уже все продумал сам, но дожидался Ромку, чтобы вместе с ним начать установку веб-камеры.
Как только брат с сестрой вошли в галерею, Богачев отправил охранника на перерыв – на этот раз снова дежурил Игорь, а уборщицу тетю Таню отослал в магазин, поручив ей восполнить припасы кофе и сахара и разрешив больше не возвращаться.
Игорь умчался сразу, тетя Таня немного покопалась в своей подсобке, походила взад-вперед с ведром и тряпкой и тоже скрылась с глаз, а Павел Петрович закрыл дверь на ключ, и они с Ромкой приступили к работе. В короб для электропроводки, находящийся напротив выставочного мольберта, они вставили небольшую веб-камеру и просверлили для ее глазка малюсенькое отверстие.
– Здесь, по счастью, не очень светло, так что самый дотошный посетитель не сможет определить подлинность нашей картины, – сказал Павел Петрович и отошел от короба подальше, рассматривая сделанное. Отверстие в коробе оказалось совсем неприметным.
– Отлично сработано, – одобрил Ромка и авторитетно заявил: – Никто никогда не обращает внимания на электропроводку. Только следите, пожалуйста, чтобы компьютер работал без перерывов.
Проводок от веб-камеры они с Богачевым удлинили, спустили вниз, протянули по плинтусу до кабинета и подключили к ноутбуку. И проводок этот тоже стал практически незаметным.
Затем все по очереди, в том числе и Павел Петрович, изобразили, как они крадут картину, и с радостью убедились в том, что камера действует безотказно.
И вдруг их тайное занятие прервал звонок в дверь. Богачев пошел открывать, а Ромка быстро-быстро раскидал ногами мелкие кусочки пластмассы, усеявшие пол после сверления короба.
В зал вошла Анастасия Андреевна и прищурилась после яркого солнца:
– Что случилась? Почему вы закрылись?
– А у нас перерыв, – буркнул Ромка, недовольный ее приходом.
Павел Петрович помог новой помощнице снять плащ, и она снова предстала перед ними в своей толстенной кофте.
– Теперь все данные о картинах и художниках будем держать в памяти компьютера, так намного удобнее, – указав на ноутбук, пояснил Богачев.
Женщина тяжело опустилась на стул и покосилась на новшество, как на неведомого зверя:
– Значит, мне на старости лет придется еще и компьютерной грамотой овладевать?
– Ну что вы, Анастасия Андреевна! – воскликнул Павел Петрович. – Пока я сам буду этим заниматься, а как только наши дела пойдут на лад, посадим вести учет специального человека. Извините, я не спросил вас о главном. Вы приобрели билеты?
– На завтра и даже на послезавтра билетов уже нет. Так что я решила повременить с отъездом. Поеду через несколько дней, и у нас с вами будет достаточно времени для подготовки к выставке.
И они заговорили о каком-то художнике, подающем большие надежды, чьи работы в скором времени украсят галерею.
Брату с сестрой ничего не оставалось делать, как отправляться домой.
Глава 10
ОТВЕРГНУТЫЙ ШЕДЕВР
Ромка вышел на улицу и довольно улыбнулся:
– Мышеловка готова. Теперь приманку поставим – и она захлопнется. Не терпится увидеть, кто в нее попадется. А тебе?
Лешка кивнула:
– Мне тоже. Будем надеяться, что Оля успеет сделать копию до того, как эта неизвестная старуха куда-то уедет.
В Ромкин глаз попал солнечный зайчик от витрины в магазине напротив, он поморгал, отошел в сторонку, а зайчик остался лежать на земле, квадратный и желтый, ну точь-в-точь одна из фигур с его шедевра. И Ромка заволновался:
– Лешк, вот мы все о чужих картинах заботимся, а моей когда же займемся? Давай завтра ее сюда привезем, а? Это ведь не только в моих интересах. Сразу две новых картины привлекут и народ, и преступников. – Он наступил на зайчик ногой, и светящийся квадратик расплылся по его кроссовке. – Знаешь, я, пожалуй, скажу Павлу Петровичу, что это не моя картина, а что ее мой друг написал. Так будет скромнее и позволит ему более объективно оценить все ее достоинства. Хорошо я придумал?
– Так будет удобнее, – согласилась Лешка и посмотрела на часы. – Ты придумай еще, что мы сейчас будем говорить маме с папой. Они уже, наверное, дома.
Но Лешка волновалась напрасно: как и вчера, кроме Дика с Попкой, их никто не встречал. Она стала разогревать обед, а Ромка позвонил Матвею Юрьевичу и убедился, что работа над копией идет быстрыми темпами. Поев, он не стал садиться за уроки, как сестра, а снова прилип к своей картине. Ему показалось, что на том месте, где она стояла, не хватает света, и он взял ее в руки, чтобы перенести на другое. И в это время затренькал телефон. Ромка поспешил к трубке, опустив свой шедевр прямо на пол.
