На следующее утро Мишель проснулся очень рано. Он потянулся и поморщился, почувствовав ломоту в натруженных накануне мышцах. Даниэль, лежавший рядом, все еще спал.
Мальчик приподнялся, бросил взгляд на тюфяк Артура и не поверил своим глазам. Его приятель не только уже встал, но даже успел убрать свою постель, что было совсем на него не похоже.
«Ему, наверно, не терпелось выйти на воздух! Что ж, вполне естественное желание в таком красивом месте».
Мишель решил последовать примеру Артура. Однако, обойдя вокруг дома, он не обнаружил никаких следов друга. На мгновение мальчик замер, зачарованный окружающей его красотой. Потом он позвал Артура, но никто не отозвался. Правда, его крики разбудили Даниэля, который, позевывая и потягиваясь, появился на пороге дома.
— Ты что так кричишь? — недовольно спросил он. — Я мог бы спать еще целый час!
— Артура нигде нет!
— Да, я заметил, что он убрал свою постель. Кстати, где мой мопед?
Мишель вернулся с облаков на землю.
— Твой мопед? Наверно, в гостиной, где и мой.
— Ну да, конечно! А еще там стоит мопед Артура! Знаешь, хоть я еще не совсем проснулся, но с головой у меня пока все в порядке! Мопеда там нет.
— Значит, Артур решил прогуляться или снова попытаться выловить своего скакуна.
В ожидании возвращения Артура двоюродные братья решили позавтракать. Поскольку они не знали, как долго будет отсутствовать их приятель, это показалось самым правильным. Наскоро умывшись родниковой водой, они принялись за приготовление еды. Артур появился лишь через полчаса, когда его товарищи еще сидели за столом.
— Неужели ты все-таки достал свой мопед? — спросил Даниэль, которому сразу бросились в глаза веселость и в то же время загадочный вид приятеля.
— Не угадал. Но я нашел лучший и, главное, более надежный выход из положения!
Двоюродные братья, заинтригованные таким началом, сидели молча, ожидая дальнейших разъяснений. Однако их приятель, казалось, вовсе не собирался ничего объяснять.
— Может, уже хватит испытывать наше терпение? — взорвался, наконец, Даниэль.
Артур расхохотался.
— Я нашел работу. Теперь мне будет на что купить новую палатку и, может быть, другой мопед.
Он хотел сказать что-то еще, но тут со двора раздался молодой звонкий голос:
— Эй! Мишель! Даниэль! Артур! Вы уже проснулись?
В дверном проеме возникла Натали Фертель. На девушке было белое платье без рукавов, ее длинные золотистые волосы свободно рассыпались по плечам. В руках она держала небольшой серый пакет.
— Приятного аппетита! Я к вам всего на минутку. Решила на всякий случай принести вам несколько книг. Не беспокойтесь из-за меня!
Тем не менее она уселась на предложенный Мишелем табурет.
— Артур рассказывал нам о том, что нашел здесь какую-то работу, — пояснил Даниэль.
— Работу?! Здесь?! Наверно, он нанялся косить сено?
— Нет, с сеном это не связано, — все так же загадочно отвечал Артур.
Натали на секунду задумалась. Взгляд ее светился лукавством и любопытством.
— Все ясно! — заявила она. — Ты прочел объявление в булочной. Я не ошибаюсь?
Улыбка исчезла с губ Артура, который даже не попытался скрыть свое изумление.
— Как тебе удалось… — начал он.
— Очень просто. Это же элементарно, Ватсон[4]. На багажнике мопеда я заметила сумку с хлебом, значит, ты был в булочной. А так как в Монтравале нет другой работы, кроме той, которую предлагает в своем объявлении мсье Лакуа, то речь может идти только о ней.
— Потрясающе! -воскликнул Даниэль.-Артур, тебя положили на обе лопатки!
— Логичное рассуждение, — одобрительно кивнул Мишель.
— Снимаю шляпу! — подвел итог сам Артур. — Все так и было. Я увидел объявление, решил предложить свои услуги — и вот!
— Почему ты ничего не сказал нам?! — возмутился Мишель. — Мы могли бы наняться втроем.
Его приятель отрицательно покачал головой.
— И слышать об этом не хочу! Я свалял дурака, мне и расплачиваться.
— Ля-ля-ля! Разве мы все не заодно? Втроем мы бы выполнили эту работу втрое быстрее и ты бы в два счета освободился!
Услышав это, девушка залилась смехом, в котором, однако, слышалась некоторая принужденность.
— «Освободился в два счета»?! Это немного преувеличено. Если это именно то, о чем я думаю, вы не уедете отсюда до самого Рождества.
Слова Натали повергли приятелей в изумление. В них сквозила ирония, показавшаяся им неуместной. Поняв это, девушка поспешила уточнить:
— Судя по всему, тебя наняли для поиска сокровищ гугенота?
— Честно говоря, не знаю, — признался Артур. — Мне сказали, что нужно будет рыть ямы, вообще выполнять земляные работы.
— Так оно и есть! Отец тоже выкопал несколько ям еще в те времена, когда в этом доме жили мы. — Натали снова засмеялась и добавила: — Пойду, а то еще опоздаю. Мама поручила мне сделать в деревне кое-какие покупки. Может, я зайду к вам после обеда. Конечно, если вы не будете на работе. Пока!
Она положила пакет и быстро вышла. Ее реакция на принесенную Артуром новость поразила мальчиков.
— Гм! Мне кажется, мадемуазель Фертель жалеет о том, что ее отец продал дом с сокровищами, — заявил Даниэль.
Мишель был того же мнения.
— Меня не слишком изумит, если отношения между этим господином… Как его фамилия, Артур?
— Лакуа.
— Между мсье Лакуа и семейством Фертель окажутся не слишком теплыми. Ну да ладно. Когда мы приступаем к работе?
— Что значит «мы»?! На работу нанимался я один. И еще папаша Рикло. Он известный в этих краях лозоходец.
— Лозоходец? — повторил Мишель. — Я думал, что лозоходство — это просто ловкий трюк[5]. Неужели мсье Лакуа надеется отыскать клад гугенота при помощи прутика папаши Рикло?
— Похоже, что так оно и есть, — подтвердил Артур.
— А когда папаша Рикло приступает к поискам? — спросил Даниэль. — Мне бы очень хотелось посмотреть на это. Не сходить ли и нам к мсье Лакуа?
— Ты прав! Сейчас же и пойдем! — решил Мишель. Артур лишь вздохнул и с видом покорности судьбе закатил глаза.
— Раз вы так настаиваете… Однако я не обещаю, что хозяин дома примет вас с распростертыми объятиями. Это настоящий медведь, и вид у него не слишком приветливый. Думаю, он нанял меня только потому, что я не из этих краев.
— Почему? — спросил Даниэль.
— Кто его знает!
Артур быстро позавтракал, и друзья, вымыв свои тарелки, оставили их сохнуть на краю выдолбленной в.ва-луне чаши.
* * *
К дому гугенота вела живописная дорога. Чтобы добраться до выкрашенных в белый цвет деревянных решетчатых ворот, нужно было пройти около ста метров вдоль невысокой стены парка, окруженной зарослями терновника.
Мальчикам сразу бросились в глаза остатки древних укреплений, возвышавшихся неподалеку от дома, куда они направлялись. Но особое их внимание привлекла почти полностью разрушенная башня. Она стояла в небольшой рощице, где преобладал орешник, и не была заметна с дороги.
Мишель уже поднял руку, чтобы дернуть за шнурок колокольчика, как где-то совсем близко раздались выстрелы. Друзья вздрогнули, но почти сразу же вышли из оцепенения и с улыбкой переглянулись.
— Это мсье Лакуа стреляет по мишеням, — пояснил Артур. — Вот увидите, он ни на секунду не расстается со своим револьвером.
Мишель дернул за шнурок, и рядом с домом звякнул колокольчик. Приятели подождали несколько минут, но ничего не произошло. Мишель снова потянулся к шнурку, однако Артур удержал его руку.
— Не стоит, — прошептал паренек. — Смотри, он идет.
Вид человека, показавшегося на дорожке, которая вела к воротам, неприятно поразил двоюродных братьев. Сложения незнакомец был самого плотного, поэтому, несмотря на довольно высокий рост, казался приземистым. Куртка свободного покроя и широкие бархатные штаны усиливали производимое им впечатление грубой сцдьь
Подойдя к воротам, толстяк остановился и принялся разглядывать мальчиков сквозь деревянную решетку. Чувство неловкости у них еще более усилилось. Темные волосы мужчины были острижены очень коротко и не закрывали узкого лба. Шея его была такой толстой, что голова, казалось, сидела прямо на плечах. Из-под густых нахмуренных бровей внимательно смотрели маленькие живые глазки.
Слуга хозяина дома — а это мог быть только он — узнал Артура и, кивнув в сторону его спутников, не слишком приветливо спросил:
— А это кто еще?
— Мои друзья. Я рассказывал о них мсье Лакуа. Мы бы хотели с ним поговорить.
Какое-то время мужчина молчал, видимо решая, как поступить.
— Поговорить так поговорить, — проворчал он наконец. — Ладно уж, входите!
Толстяк с явной неохотой повернул ключ в замке и распахнул створку ворот. Приятели нерешительно двинулись по извилистой дорожке, на которой виднелись свежие следы шин. Мужчина снова запер ворота, обогнал мальчиков и молча пошел впереди.
