В углу комнаты раздавался громкий смех. Марк и Джин оставались неподвижными. Все были заняты собой. Похоже, никто, кроме меня, звонка и не слышал.
Я подбежала к окну. У дома припарковался большой синий «Шевроле». Прижавшись лицом к стеклу, я разглядела в свете фонаря у крыльца высокого человека в темной рубашке и мятых брюках. Он заметил меня и показал мне полицейский жетон!
Посреди музыки, шума и смеха я вдруг оцепенела Сердце как будто перестало биться. Все вокруг замерло Я знала, зачем пришел полицейский.
С родителями случилось что-то ужасное!
Я открыла дверь в прихожую и остановилась перед второй стеклянной дверью. Полицейский улыбнулся.
— Добрый вечер, — сказал он, оглядывая меня с ног до головы.
Свет фонаря отражался в стекле и слепил меня, и потребовалось время, чтобы я смогла рассмотреть его лицо. Он был немолод. В его усах виднелась проседь. У него были холодные синие глаза, напоминавшие лед на замерзшем зимнем озере. Он внимательно рассматривал меня сквозь стекло.
— Я капитан Фэррадэй.
— Что случилось? — спросила я. — Папа с мамой, они…
— Ваши родители дома? — спросил полицейский и вновь улыбнулся, показав ряд ровных белых зубов.
— Нет, они…
— Так их нет?
— Нет. Думаю, они задержались на работе.
Его взгляд скользнул мимо меня в прихожую.
— Вы пришли не для того, чтобы сказать мне что-то о родителях? — спросила я, почувствовав некоторое облегчение.
— О родителях? — Казалось, капитан не понял вопроса. — Нет. Я тут по соседству расследую ограбление.
— Ограбление?
— Да, через три дома от вас. Теперь вот хожу по домам, опрашиваю, не заметил ли кто-нибудь что-то подозрительное. Ну, какую-нибудь подозрительную машину или что еще.
— А-а-а… Да нет, я ничего такого не видела.
В гостиной раздался взрыв смеха, сопровождаемый звоном разбитого стакана. Доносившаяся музыка казалась здесь, в прихожей, особенно громкой.
— Вы никого не заметили на улице, ну, кого раньше никогда не видели?
Теперь он смотрел мне прямо в глаза. Я отвела взгляд:
— Нет. Никого. Эта улица не очень людная. К тому же мы здесь недавно, поэтому…
— Твои родители скоро придут?
— Наверно. Я точно не знаю. Иногда они задерживаются на работе допоздна.
Мы посмотрели друг на друга. Затем Фэррадэй достал из кармана маленькую белую карточку.
— Вот, возьми. — Он приоткрыл стеклянную дверь и протянул карточку мне. — Это мой личный номер. Специальная прямая линия. Если заметишь что-то подозрительное, звони в любое время.
Я взяла визитку и поблагодарила его.
— Держи ее рядом с телефоном. На случай, если грабитель вновь решит наведаться в эти места.
Он повернулся и спустился с крыльца.
Я стояла и слушала, как скрипит гравий под его ботинками. Я видела, как капитан сел в свой старый, громоздкий «Шевроле», и удивилась, почему он не на полицейской машине. Подумала — видно, для того, чтобы ловить нарушителей на дорогах. Большая машина бесшумно тронулась и растворилась в ночи.
Я засунула карточку в карман джинсов и вернулась в гостиную. Когда я вошла, меня удивила стоявшая там тишина. Музыку выключили. Джин по-прежнему сидела на коленях у Марка, однако она повернулась и смотрела на меня. Они оба смотрели на меня.
— Мне очень жаль, Кэра, извини, — тихо сказал Кори Брукс, приятель Лайзы. Он выглядел очень расстроенным.
— Что случилось?
Что, черт возьми, происходит, подумала я, что здесь случилось, пока я говорила с капитаном Фэррадэем?
Мы тут дурачились с Дэвидом Мэткалфом, ну и потом… мне стало плохо… в общем, меня стошнило.
Я взглянула на Марка, но он зарылся лицом в волосы Джин.
Тут я увидела — отвратительная зеленовато-коричневая блевотина на краю кофейного столика.
— Да уж, ты постарался, — пробормотал Дэвид, стоявший напротив у стены.
— Ой, меня сейчас тоже стошнит, — простонала незнакомая мне девушка, прикрывая рот рукой.
— Я помогу тебе прибрать, — сказал Кори. Вид у него был очень смущенный.
— Не напрягайся. Все в порядке. Просто принеси мне ложку, чтобы успела съесть это, пока не засохнет.
— О! Твой дурацкий розыгрыш не удался! — воскликнула Джин.
Я взяла фальшивую резиновую блевотину и швырнула её в Кори. Все рассмеялись. Сам Кори явно был разочарован, что розыгрыш провалился. Признаться, на самом деле сначала я на несколько секунд поверила, но, разумеется, не стала говорить об этом, чтобы не давать им повода посмеяться надо мной.
— Кори, ты поступил отвратительно, — сказала Лайза, сильно толкнув его в плечо.
Однако Кори парень здоровый, и толчок не сдвинул его с места.
— Это придумал Дэвид, — сказал он, смеясь, и запустил своей мерзкой резиновой игрушкой в приятеля.
— Думаю, на этой высокой ноте мы завершим нашу вечеринку, — сказала я.
В ответ раздались протестующие возгласы. Мой брат по-прежнему обнимал Джин, целуя ее в шею. Я поняла, что ждать от него помощи не приходится.
— Собирайтесь. Завтра в школу. К тому же здесь уже побывала полиция.
Мои слова вызвали всеобщее удивление. Они были так поглощены весельем, что не заметили прихода полицейского.
— Родители будут здесь с минуты на минуту.
Я надеялась, что это так. Я начинала волноваться за них. Было уже почти одиннадцать.
Ребята начали неохотно расходиться. Я попрощалась с Лайзой и Шэннон. Они были единственными, кого я лично пригласила на вечеринку, а у меня не оказалось и пары минут, чтобы поболтать с ними.
Я заметила большое мокрое пятно на краю ковра. В отличие от резиновой блевотины, пятно было настоящим. Ну что ж, подумала я, может, это пойдет ковру на пользу.
Стоя у выхода, я наблюдала, как ребята рассаживались по машинам, смеясь и обмениваясь шутками. Оставалось надеяться, что вечно недовольный сосед не возражает против криков и громкого смеха в такой поздний час.
Почувствовав, что становится холодно, я закрыла уличную дверь и вернулась в гостиную, опуская закатанные рукава свитера, чтобы согреться. Вошла — и не поверила своим глазам: Марк с Джин так и не сдвинулись с места. Пора привести их в чувство, подумала я.
— Эй, друзья! — обратилась я к ним, демонстративно глядя на свои часы.
Этот тонкий намек не произвел на двух голубков никакого впечатления. Они меня проигнорировали.
— Как Джин доберется домой? — спросила я.
— Я отвезу ее, — ответил Марк, наконец удостоив меня взглядом.
Его губы были измазаны помадой, и он походил на циркового клоуна.
— На чем? Ведь предки на машине поехали на работу. Ты что, забыл?
— А-а-а… — Его извилины заработали. На лице, обычно сохраняющем невинное выражение, появилась хищная ухмылка. — Тогда, видимо, она останется на ночь.
— Ах ты, свинья, — рассмеялась Джин и стала душить его бархатной диванной подушкой. Они затеяли возню, как будто меня вовсе не было в комнате.
Может быть, родители вот-вот появятся? Я почувствовала раздражение и одновременно зависть. Ну почему я одна и у меня нет парня, с которым бы я могла вот так же резвиться? Громкий стук в дверь прервал мои мрачные размышления.
— Наверно, отец с матерью вернулись, — сказала я, скорее, для того, чтобы напугать Марка с Джин. Но это не сработало.
Зачем бы им стучать? — ответил Марк.
Я спустилась вниз, чтобы открыть дверь. На пороге стоял Кори Брукс.
— Я забыл свою блевотину, — смущенно пробормотал он.
Кори прошел за мной в гостиную. Немного поискав, он нашёл своё сокровище под стулом, аккуратно сложил и убрал в карман джинсовой куртки.
— Эй, Кори, подбросишь меня до дома? — Джин уже стояла, поправляя свой сбившийся свитер.
Конечно, если тебя устраивает сидеть сзади вместе с Мэткалфом.
Джин состроила гримасу:
— Пожалуй, я лучше прогуляюсь.
— Не напрягайся. Я свяжу его ремнями безопасности.
Джин, привстав на цыпочки, поцеловала Марка долгим, чувственным поцелуем и последовала за Кори к выходу.
Через несколько секунд мы с Марком наконец остались в доме одни.
— Ты бы стер с лица помаду, — посоветовала я ему, стараясь не рассмеяться. Он выглядел забавно. — Потом мы должны тут все прибрать.
Ничего не ответив, Марк поспешил в ванную, чтобы смыть следы преступления. Через пару минут вернулся. Вид у него был несколько ошеломленный. До сих пор у него еще не было с девушками таких отношений, как с Джин. Я собиралась сказать ему кое-что по этому поводу, но не стала. На самом деле братьям с сестрами трудно говорить на такие темы. Это только в телесериалах брат и сестра ведут длинные откровенные разговоры, потом обнимаются и идут на кухню перекусить. В жизни все не так. Если бы Марк когда-нибудь меня обнял, я бы вызвала врача.
— Ну и вечеринка, — покачал головой Марк. Мне показалось, что вид у него был виноватый. — Как мы все это уберем?
