Когда семейство Клёновых оказалось буквально вытолкнуто из набитого дачниками автобуса, все вздохнули с облегчением. Братья осмотрелись: они стояли возле покосившегося столба автобусной остановки, а в десятке метрах от нее начиналась проселочная дорога, проложенная перпендикулярно шоссе. Вдоль проселка тянулась стена леса, а с другой стороны раскинулись колхозные поля. Солнце немилосердно припекало макушки, в воздухе пахло сухой травой и пылью.
— Нам туда, — Леонид указал рукой в сторону проселка. — Идти минут пятнадцать не больше, так, во всяком случае, объяснила тетя Лиза.
— А ведь могли бы сейчас на самолете лететь, или даже по берегу Атлантического океана прогуливаться. — пробурчал под нос обиженный на весь свет Петя, но его реплика осталась без комментариев.
Путешествие действительно продлилось недолго, и вот уже впереди замаячили крыши домов. Деревня не впечатляла — вдоль широкой, кое-где заросшей травой единственной улицы Волково тянулись скромные домишки, а в самом ее начале примостился магазинчик, торговавший продуктами и строительными материалами. Большинство обитателей населенного пункта приезжали сюда только на лето, а тех, кто жил в этой глуши постоянно было очень немного. За некоторыми заборами виднелись автомобили, но назвать продвинутыми эти средства передвижения язык явно не поворачивался. Вслед за Петей приуныл и Вася. Он любил природу и всякие летние развлечения вроде сбора ягод и купанья, однако от места их предстоящей ссылки веяло такой тоской и скукой, что задерживаться здесь абсолютно не хотелось.
— Мам, неужели мы здесь до осени застрянем?
— Надеюсь. Тетя Лиза была очень любезна, предоставив вам такую возможность.
Недовольно кудахча, лениво отошла в сторону рябая курица, сидевшая прямо посреди улицы дворняжка лениво чесала задней лапой ухо.
Полные мрачных мыслей мальчишки направились к калитке одного из домов, где и жила тетя Лиза. Ребята готовились к худшему, но, неожиданно место ссылки им понравилось. Их двоюродная бабушка оказалась очень трудолюбивым человеком с хорошим вкусом и сумела превратить пресловутые шесть соток в чудесное место. Был на ее участке и огород с аккуратными грядочками, и настоящая крошечная теплица, и роскошный цветник, где цвели огромные белые лилии, яблоневый сад, да и сам домик производил приятное впечатление.
Сухощавая, маленькая, очень энергичная женщина приветствовала Клёновых на пороге, предлагая войти в дом. Лица близнецов посветлели — местечко, где им предстояло обитать, оказалось клевым. Мальчикам отвели место в мансарде — окна комнатушки выходили в сад, а само помещение соседствовало с чердаком, где наверняка завалялось много интересного.
Передав неугомонных чад тетушке, старшие Клёновы заторопились домой. Галина чувствовала облегчение, поверив, наконец, в то, что эти летние каникулы пройдут без осложнений. Волково действительно производило впечатление места, где не могло произойти ничего плохого.
— Петька с Васей совсем взрослые мальчики, — произнесла она, обращаясь к мужу, когда Клёновы вышли к автобусной остановке. — Должны же они когда-нибудь посерьезнеть?
— Должны, — откликнулся Леонид, думая, что как раз в этом возрасте он прослыл отчаянным сорванцом, не боявшимся ни черта, ни школьного завуча.
Родители уехали, а близнецы перекусили и сразу стали осваиваться на новом месте. Впрочем, роль разведчика пришлось взять на себя Васе. Упрямый Петька, не одобрявший эту поездку, пожелал остаться дома, заявив, что не видит смысла в прогулках по такой глухомани.
— Значит, сам себя сажаешь под домашний арест?
— Просто дел много. Иди один. Потом расскажешь, что увидел интересного.
— Как хочешь.
Еще раз окинув взглядом уютный участок и сказав возившейся на клубничных грядках тетушке, что немного прогуляется, Вася вышел за калитку. Белобрысую макушку припекало солнышко, под ногами рос пыльный подорожник. Разведка началась. Мальчик считал, что для сыщика, пусть даже и ссыльного, прежде всего необходимо изучить обстановку и выяснить, кто где живет и чем занимается. Не успел Вася пройти и двух десятков метров, как увидел яркую, словно цветочек девочку на роскошном велосипеде. Малышке стукнуло лет семь, не больше, однако самостоятельности ей было не занимать — в полном одиночестве она катила посреди улицы, напевая под нос песенку из старого советского мультика. Обычно, считавший себя совершенно взрослым человеком Вася с малышней не водился, но поскольку на данный момент общаться было не с кем, он снизошел до беседы с малолетней велосипедисткой.
— Привет.
— Привет! — охотно откликнулась нарядная девочка и остановила велек. — Тебя как зовут?
— Вася.
— А меня — Ксюша.
В результате недолгой беседы бывший сыщик выяснил, что девочка Ксюша вместе с мамой и белым котом Гришкой приехали в Волково около недели назад, набираться здоровья и дышать свежим воздухом. В качестве основного лечебного фактора девочке приходилось выпивать в день по кружке парного молока, категорически ей не нравившегося. Играть было не с кем, поскольку никого из ребят ее возраста здесь не отдыхало, а единственный местный мальчишка уже успел запустить камнем в кота Гришу, но, к счастью, промазал.
— И что это за парень? — уточнил Вася.
— Вроде тебя, только длинный. Он вон в том доме живет. Видишь?
— Угу.
— Его мама все время ругается, кричит, что он оболтус. А что такое оболтус?
— Тот, кто камнем в чужого кота запустить может. Кстати, Ксения, а почему ты одна по улице катаешься?
— Мама мне разрешила. Она говорит, что эта деревня самое спокойное место на свете. Здесь ничего не может случиться даже с маленькой девочкой.
На этом беседа закончилась. Малышка в малиновой футболке покатила в сторону стоявшего на краю деревни магазина, а Вася двинулся в противоположном направлении. Там он обнаружил заросший пруд, в мутной воде которого весело резвились головастики и небольшую березовую рощицу, где теоретически могли расти подберезовики. Мальчишка печально вздохнул — мрачные прогнозы его брата вполне оправдались — заняться в деревушке Волково было абсолютно нечем.
— Эгуралдия сегодня прохладненькая, — выглянув в окошко, заметил Петя.
— Чего? — не понял спросонья брат, еще лежавший в постели.
— Погода — никуда. Холодно и дождик моросит. Вдруг все лето таким окажется?
— Не каркай. Сегодня же и распогодится.
— Как знать, как знать.
В самом деле, эгуралдия, как теперь именовал погоду знаток языков Петя, резко испортилась за ночь, и вчерашний зной остался только в воспоминаниях. Дождь то усиливался, то затихал, резкие порывы северного ветра трепали мокрые кроны яблонь. Выходить на улицу не хотелось, и перед близнецами стал вопрос, как скоротать день, сидя дома. Позавтракав, неугомонный Вася предложил обследовать чердак, но Петя отказался от столь заманчивого предложения, сославшись на занятость.
— Можно подумать, ты к экзамену готовишься. Неужели какой-то иностранный язык стоит того, чтобы тратить на него летние каникулы?!
— Это особый язык! — глаза у Пети вспыхнули восторгом, и он отложил в сторону тетрадку, приготовившись поведать брату нечто интересное. — Представь, в те времена, когда в Испании у власти находились фашисты.
— Фашисты?
— Ага. В Германии был Гитлер, в Италии — Муссолини, а в Испании — Франко. Разве мы этого на уроках истории не проходили?
— Наверное. Но я как-то проследовал мимо.
— В общем, при фашистах язык басков эускара был запрещен, а людей, разговаривавших на нем, бросали в тюрьмы, пытали. Даже детям здорово доставалось, если они начинали говорить на своем родном языке.
— Чепуха какая-то, так не бывает, — только и смог прокомментировать Вася, не поверивший, что такое безобразие могло происходить в цивилизованной Европе в середине двадцатого века.
— Я правду говорю, об этом все знают, кому, конечно, интересно. Но только у фашистов ничего не получилось — баски свой язык не забыли и по-прежнему на нем говорят.
— Слушай, Петька, пусть так, но я одного понять не могу — ты-то здесь причем? Люди за свой родной язык в тюрьмы попадали, а ты — чужим себе забиваешь голову на каникулах. Зачем?
— Ты меня не дослушал. Фашисты здесь ни при чем — это было вступление. У меня имеются собственные интересы. Как ты уже знаешь — эускара самый древний европейский язык, а баски — первые жители Европы, поселившиеся там с незапамятных времен. Когда ученые начинают описывать историю того или иного народа, они обычно начинают свои рассказ со слова «пришли». Кельты пришли в Европу тогда-то, славяне тогда-то и так далее. А баски ниоткуда не приходили и всегда жили в своей Эускади. И это очень важный момент для понимания моей идеи.
