один из самых неуправляемых парней в нашей школе. Таких, как он, учителя прозвали «обычные подозреваемые». Что бы где бы ни пропало, его тут же вызывают к директрисе для допроса. И в девяти случаях из десяти Ирод вынимает пропавшую вещь из кармана. А если не вынимает — это наверняка означает, что он зарыл украденное на спортплощадке. Рано или поздно в школу начнет названивать полиция, разыскивая его. Это всего лишь вопрос времени.
Ну и с какой, интересно, стати Ироду Шарки понадобился я? Ничего ценного у меня нет… если не считать значка детектива! Я в панике проверил карман, но футляр пока был на месте. Тогда я решил для верности проверять его каждые полминуты.
Я оставил сумку у стены, и Дуби повел меня вокруг школы, мимо масляного бака, разрисованного Паровозиком Томасом, на баскетбольную площадку, где обычно улаживают свои дела старшеклассники. Если вам требуется нанять кого-то, чтобы сообщить о своих нежных чувствах, вы идете сюда и находите нужного человека. Кроме того, именно на баскетбольной площадке происходят все школьные драки, таков неписаный закон. Судя по тому, что теперь там собралась небольшая толпа, кто-то с утра пораньше уже выяснял отношения.
— Где Ирод? — спросил я Дуби, хотя заранее знал ответ.
Ирод ведь Шарки, и, значит, есть только одно место, где он может быть.
— Он дерется. «Замок».
Ну, «замок» все же лучше, чем «колесо». «Колесо» — опасная штука, можно пострадать.
Школьные драки бывают разных типов. Самые популярные из них это «колесо», «не подходи» и «замок». В «колесе» противники бегут друг другу навстречу, закрыв глаза и вращая руками, как мельница. Если повезет, можно здорово врезать противнику, однако гораздо чаще оба дерущихся промахиваются. «Колесо» в особенности популярно у мальчишек из младших классов.
«Не подходи» — это, строго говоря, вообще не драка, поскольку цель в данном случае как раз в том, чтобы избежать потасовки. Противники орут «Не подходи!» как можно громче и чаще, пока на шум не явится кто-нибудь из учителей. Как только это происходит, друзья уводят несостоявшихся драчунов, которые втайне вполне довольны таким исходом дела, хотя и продолжают выкрикивать что-нибудь вроде: «Тебе крупно повезло, осел! А то я бы тебя прибил!»
Сейчас на площадке происходила драка типа «замок». Она в точности соответствует своему названию. Двое парней вцепляются друг в друга, и тот, кто первым ослабит хватку, проиграл. В «замке» очень важно, как ухватиться. Некоторые предпочитают сцепляться пальцами, другие — хватать друг друга за запястья. Все зависит от длины и силы пальцев. Проиграть можно по многим причинам. Одна — если тебя зажмут так, что не можешь дышать, а другая, если приспичит в туалет. По школьному двору гуляет легенда о Бартоне Макхейле и Джерри Кэнти, заклятых врагах, которые продержались в «замке» двадцать часов подряд. Еду им приносили друзья, а без туалета они обходились, как могли, если вы понимаете, о чем я. Те, кто пытался повторить их подвиг, говорят, что стыдно только в первый раз.
Ноги сами несли меня к месту драки, хотя, казалось бы, что я там забыл? Что здесь делать детективу? Честно говоря, терпеть не могу насилия. Не то чтобы я никогда не дрался… просто никогда не побеждал. И все же какой-то могучий инстинкт гнал меня вперед. Я чувствовал запах тайны, и нюх детектива заставлял меня подойти ближе. Я не мог противиться этому зову, прямо как сорока при виде кольца с бриллиантом, забытого на подоконнике.
Дуби локтями прокладывал себе путь через толпу.
— Я привел его! Привел Муна!
Зрелище носа Дуби заставляло зевак шарахаться в стороны — еще бы, кому охота рисковать коснуться липких зеленых висюлек! Таким образом я оказался в «оке тайфуна» и беспрепятственно прошел через кольцо зрителей. Все взгляды были устремлены на меня, а такого следовало всячески избегать. Детектив не должен находиться в центре событий. Наше дело — заявиться на место преступления, когда все уже позади, и задавать вопросы. Самое близкое знакомство сыщика с пулей — это когда он посыпает гильзу специальным порошком, чтобы снять отпечатки пальцев. И вот, вопреки всему этому, я вслед за восьмилетним мальчишкой прошел в центр круга. Один из противников и впрямь был Ирод Шарки, маленький, тощий и, как все Шарки, огненно-рыжий. А вот второй оказался вовсе не парнем, как решил простак Дуби, — это была Белла Барнес, самая крупная ученица в школе. Ростом метр восемьдесят, она носила шерстяные чулки и играла в регби за команду парней.
Никто не связывался с Беллой. Никогда. Даже учителя. И вот, нате вам: Ирод Шарки висит у нее на спине, вцепившись, как клещ.
На мгновенье я буквально остолбенел, но потом собрался и мысленно «сфотографировал» сцену, запоминая детали. Согласно «Руководству» Бернстайна, «никогда не знаешь, какой из на первый взгляд незначительных фактов поможет разобраться в деле».
Итак, детали. Белла Барнес. Метр восемьдесят. Около семидесяти пяти килограммов. Может, восемьдесят. Школьная форма установленного образца, если не считать серег. Серьги категорически запрещены, поскольку, по мнению миссис Куинн, нашей директрисы, могут зацепиться за дверную ручку и порвать мочку уха. Хотя никто никогда не слышал, чтобы такое произошло.
И Ирод Шарки, которого в семье называют Родди (не путать с его старшим братом, Редом). Рост примерно метр тридцать семь, серебристый тренировочный костюм и коричневые ботинки. Никакой школьной формы: для парня десяти лет от роду Шарки был образцом крутизны. В данный момент он висел на Белле, обхватив ее за шею сзади тощими руками и сцепив пальцы у нее под подбородком. Строго говоря, это не был классический «замок», потому что вцепился в другого только один из противников.
Ирод поднял взгляд. Лицо у него покраснело от натуги, но он был полон решимости. Толпа зрителей умолкла, повисла тишина, плотная, как ватное одеяло. Все замерли в ожидании того, что скажет Шарки. У меня возникло предчувствие, что мне это не понравится.
— Мун, ты баран, — пропыхтел он.
Пока мои ожидания оправдывались. Но Шарки не остановился на достигнутом.
— Ты крутой детектив. Докажи этой гиппопотамихе, что я не брал ее органайзер.
Белла вскинулась, подбросив Ирода, словно лошадь жокея, но он держался крепко.
— Это ты взял его, — прохрипела Белла. — Эйприл видела.
— Барби врет! Ничего я не брал!
Изящная девочка, стоявшая в первом ряду зрителей, ткнула в Ирода пальцем.
— Ложь и снова ложь! — торжествующе заявила она. — Ты сделал это, и я все видела. Вы со своим братцем годами нас обворовываете.
Это была Эйприл Деверо, в свои десять лет уже успевшая стать
