Все молчали. Каждый думал о своем. Бьюти о том, что ее дочери здесь нет. Фикс о том, что детскую вредность стоило бы приравнять к мелкому хулиганству. Доктор жалел Бьюти, но не находил нужных слов. Дэвид подозревал, что услышанным ими голос смоделирован компьютером, но помалкивал. А павлин молчал просто потому, что не умел говорить. Может, именно поэтому молчанка надоела ему быстрее, чем другим. Он заковылял по коридору, как бы приглашая остальных следовать за ним.
По пути им то и дело встречался указатель и две красные буквы: АЯ.
– Что это значит? – приставал доктору к Фиксу.
– Первая и последняя буквы алфавита, – отвечал тот. – Улавливаете?
Но доктор не улавливал и все больше мрачнел.
– Что-то очень знакомое… где-то я это сочетание слышал, – пробормотал Дэвид и вскрикнул от неожиданности: Бьюти вцепилась ему в плечо.
А вцепилась она потому, что ковровая дорожка, по которой они шли, поплыла в обратную сторону. Они непроизвольно ускорили шаг – поплыл быстрее и ковер. Они уже бежали… на одном месте.
Доктор хотел что-то сказать, но его внимание отвлекли шуршащие и чавкающие звуки. А еще ему почудилось, что у него на плечах… кто-то сидит. Он смахнул на пол нечто рыхлое и скользкое, как студень. И снова кто-то зашуршал, зачавкал. Доктор в ужасе принялся срывать с себя сухую траву. Мог ли он подумать, увешиваясь этими пучками, что он не отгонит злых духов, а, наоборот, привадит их?
А рядом, высоко подпрыгивая, вскрикивала Бьюти: под ногами у нее шмыгали мыши. И откуда их столько сразу взялось? Можно не сомневаться, что Фикс тут же подхватил бы ее на руки, если бы сам не запутался в мерзкой паутине.
– Не пугайтесь! – крикнул Дэвид. – Я вспомнил! У них здесь симпозиум по аномальным явлениями, сокращенно АЯ… это все обман зрение!… нам только кажется…
Кажется? А гигантское колесо с горящими спицами, которое выкатилось из черноты коридора? Оно же сейчас их раздавит!
Они бежали по темному тоннелю, вздрагивая от шорохов и непонятных всхлипов. «Мамочка, мамочка! Честное слово, никогда, НИКОГДА, Н-И-К-О-Г-Д-А, – клялся в душе каждый, – я не переступлю порог этого треклятого замка… только помоги выбраться отсюда!»
И они выбрались. Нет, пока что не из замка, а из темного тоннеля. В глаза ударил свет. Они едва не влетели в огромное фойе, где прогуливались мужчины в черном и дамы в роскошных туалетах. Это в перерыве между заседаниями разминали косточки слетевшиеся силы Соединенного Королевства: н е д о ц е н т ы, п о л у ф е с с о р ы и даже семь л ж е к а д е м и к о в. Напрасно стали бы вы прислушиваться, не цокают ли они копытами по паркету. Или интересоваться, где они оставили свои метлы. У черта нынче на копытах кроссовки, а метлой пользуются разве что поклонницы ретро вроде Афрозины. Необходимость новых подходов ощущает сегодня даже мелкий бес.
– Глядите! – зашептал Дэвид, прячась за колонной.
В хоре голосов послышался знакомый хохоток: это шалила Афрозина. Она оставила с носом какого-то недоцента. Сначала оставила, а потом украла. Зажатый у Афрозины в кулаке, нос возмущенно гундосил. Не успел улечься скандал, как ведьма дунула известному лжекадемику на шевелюру, и она, как одуванчик, разлетелась в разные стороны. Лысый черт крутанул ведьму так, что та завертелась волчком. А когда остановилась, выпученные глаза Афрозины уставились точнехонько в сыщика.
«Все кончено, – подумал Фикс. – Я знал, эта женщина меня погубит».
Но ведьма скорее всего приняла его за чудное видение. Она встряхнулась, точно собачка после купания, и с независимым видом удалилась.
Участников симпозиума обносил напитками мажордом – злодей-практикант, доверенное лицо Бэрра. Я сказал «обносил напитками», хотя правильнее было бы выразиться «пустыми бокалами». Каждый заказывал коктейль по своему усмотрению, и пока нес бокал ко рту, там уже что-то плескалось, пузырилось и полыхало огнем. Как только замок не спалили!
Мажордом разглядел за колонной новых гостей и двинулся к ним с подносом. «Что он может видеть в черных очках?» – удивился Дэвид. Словно услышав его мысли, мажордом снял черные и надел розовые очки:
– Наконец-то! Мистер Бэрр вас так ждал, так ждал!
Фикс с Йонингом переглянулись. Бэрр их ждет? Неужели раскрыл их планы?
– Виски с содовой? Кола с пепсиком? А может быть, шипучка «Хоть стой, хоть падай»? – Мажордом преданно смотрел на Фикса.
– Нет-нет-нет, – замахал руками детектив. – Уж лучше ту, с пепсиком.
Фикс взял с подноса пустой бокал, зажмурился и… выпил. И тут же его усы задвигались как живые. Когда доктор осторожно к ним притронулся, он почувствовал слабый удар током. У остальных сразу пропал интерес к коктейлям. Впрочем, мажордом ничего им и не предлагал. Он успел сменить розовые очки на черные и сразу стал холоден и высокомерен.
На симпозиум прибыло сто участников и триста почетных гостей. К концу первого дня половина кресел в зале пустовала. Где их черти носили, выяснить не удалось, но при голосовании не обнаружилось ни одного прогульщика. Видимо, пока председатель зачитывал список, кое-кто успевал сменить облик, фамилию и кресло.
Мажордом обратился к Бьюти:
– Мистер Бэрр распорядился посадить вас и ваших друзей в черную ложу. Мы открываем ее для самых почетных особ. Оттуда вы увидите всех, а вас – никто!
Он открыл ключом потайную дверь и пропустил гостей. Последним, после секундного колебания, в ложу вошел павлин. Фикс, незамеченный, остался за спиной у мажордома. Тот запер ложу и только тогда увидел детектива.
– А вы, сэр? – спросил мажордом.
– Перед докладом надо промочить горло, – сказал Фикс. – Вы мне составите компанию?
– Вы предлагаете мне прочесть вместе с вами доклад?
– Я предлагаю вам вместе со мной выпить.
– Для меня это большая честь, сэр, – кисло улыбнулся мажордом.
– Ваше здоровье.
– Ваше здоровье, сэр.
Они осушили бокалы и посмотрели друг на друга. На этот раз ничего особенного не произошло… если не считать того, что они оказались босыми.
– Амулетами обменяемся? На счастье? – предложил сыщик с вынул из кармана наручники в подарочном исполнении.
Мажордом не сводил с них зачарованного взгляда.
– Вам они подойдут, у вас тонкие запястья. Позвольте мне…
Мажордом протянул руки, и детектив защелкнул на них золотые браслеты. Затем как ни в чем не бывало снял ключ и очки, висевшие у злодея-практиканта на цепочке, и пошлепал босиком в конференц-зал.
Бьюти первая увидела в проходе Фикса. Он сел с краю и начал высматривать своих друзей, забыв, что они стали невидимыми.
– Вот черт! Весь извертелся.
Фикс чуть не подпрыгнул, услышав за спиной голос Афрозины. «Вывози, кривая!» – подумал он и повернулся к даме.
– Это вы! – Афрозина зарделась как девушка.
– Позвольте ручка, – Фикс приложился губами к ледяной руке ведьмы.
– Вы такой милый, – проворковала она, – я переговорю кое с кем, чтобы вам дали орден «Черной дыры».
– Лучше новые туфли, – попросил детектив, старательно прятавший под креслом босые ноги.
– Душка! – Афрозина промокнула глаза платочком. Фикс обомлел: он был обут в пляжные сандалии, за которыми гонялись все лондонские модники.
– Весело у вас, – сказал он, чтобы как-то поддержать разговор.
– Это что! Главные сюрпризы впереди.
Фикс невольно вспомнил огненное колесо, которое их всех едва не раздавило. Неожиданно ему пришел на ум хитрый план.
– Может быть, вы скажете, что способны распилить человека?
Ведьма презрительно фыркнула.
– Или сделать из человека свинью?
– Нет ничего проще.
– И даже показать мне то, чего нет?
Афрозина самодовольно улыбнулась:
– Тоннель номер три, седьмая дверь налево. Правда, я сомневаюсь, что вы ее разглядите без очков, – ведьма беззлобно засмеялась.
– Без очков, – задумчиво повторил Фикс. Он собирался задать следующий вопрос, но тут председатель – бородатый козел с колокольчиком – объявил перерегистрацию.
Началось что-то несусветное. Все кричали, менялись физиономиями, воровали мандаты. Это продолжалось недолго – козел позвонил в колокольчик и сказал: «Все на месте, заседание продолжается. Слово имеет магистр Бэрр».
Часть сцены, погруженная до сих пор в темноту, осветилась лучом прожектора. В кругу света стояли Бэрр и Кэнди.
Бьюти сжала плечо Дэвида, чтобы не закричать.
– Дамы и господа, коллеги, уважаемые гости! Закончена серия лженаучных экспериментов под кодовым названием «Человек без голоса или голос без человека?». Я вам завидую: сейчас вы увидите нечто необыкновенное. Признаться, я бы тоже предпочел сидеть в зале, но, – маг развел руками, – кто бы тогда сотворил это маленькое чудо?
Переждав аплодисменты, он показал на Кэнди:
– Прелестное дитя, не правда ли? Один недостаток – бедняжка не говорит. Но давайте спросим себя6 точно ли это недостаток? Да, Кэнди не может вам рассказать, как она любит дядюшку Бэрра…
