Ничего, ты же хотел, как лучше. Идем, я тебя домой отвезу, сыщик. — Анна взяла его за руку и свела вниз к своей машине. — Забирайся.
Ты можешь подвезти меня к станции, а от туда я и сам доберусь, не хочется доставлять тебе лишние хлопоты, — проговорил Ромка, но Анна довезла его до самой Медовки, и он оказался дома гораздо раньше своих друзей.
А они привезли Ромке огромную розовую сахарную вату, которую он очень любил, и воздушный шарик. Но еще большей радостью для него было узнать, что Артем расстался со своими родственниками и окончательно вернулся к ним.
Ромка выслушал их восторженный рассказ о фокусниках, клоунах, дрессированных львах и тиграх, а потом не смог не сознаться в своем поступке.
— Ты, Лешк, можешь радоваться, Алевтина Васильевна ни в чем не виновата, — сказал он и коротко поведал о новой поездке в Николаевку.
Сестра, выслушав его, и в самом деле обрадовалась.
Как хорошо, что все кончилось и наши новые знакомые вне подозрений. А у мальчишек этих или совесть проснется, или они, в конце концов, попадутся и получат по заслугам.
Хорошо бы, — вздохнул Ромка. — Не люблю, когда дело не доведено до конца.
Но если сами потерпевшие ни о чем не беспокоятся, то чего ты так волнуешься? — сказал Артем. — Захотят — обратятся в милицию. Ты к чему стремился? Полетать на монгольфьере?
Стае тебе это обещал? Обещал. Вот и радуйся.
А я и радуюсь.
Ромка позвонил Стасу утром и с замиранием сердца спросил:
Ты привезешь монгольфьер? Не забудешь?
Не забуду. Подъезжай часикам к шести, — ответил молодой человек.
Погоревав, что до вечера еще долго ждать, Ромка нашел себе занятие. Он вспомнил, что у Ведерниковых недавно шел ремонт, выпросил у них разноцветную краску и принялся расписывать штаб-квартиру. Вскоре на обращенной к дому стене сарая появился красно-желто-зеленый монгольфьер, летящий на фоне синего неба. Для пущей красоты Ромка смешал краски и пририсовал сверху ярко-оранжевое солнце.
Привлеченная острым запахом краски, из дома вышла Нина Сергеевна. Ромка думал, что она станет его ругать за самодеятельность, но Нина Сергеевна сказала:
— А что, красиво. Я давно собиралась покрасить сарай, молодец, что сделал это.
Друзья тоже одобрили Ромкину работу. А сам художник, закончив роспись стены, то и дело смотрел на часы и считал минуты до исполнения своей заветной мечты.
А время между тем перевалило за послеобеденное, а потом пришла долгожданная пора ехать в Николаевку.
Несмотря на больную ногу, Ромка резво выпрыгнул из вагона электрички и устремился вперед так быстро, что друзья едва за ним поспевали.
И окна, и двери в среднем доме были открыты, гараж тоже. Ромка заглянул туда и увидел Стаса.
Пришли? — улыбнулся парень.
Ага. Прямо сейчас будем раскладывать аэростат?
Конечно.
Друзья помогли Стасу вытащить из гаража свернутый купол и раскатать его на лужайке. Под его руководством они собрали корзину, установили в ней газовые баллоны, прищелкнули карабинами стропы. Потом Ромка с Артемом приподняли основание аэростата, а Стае залез в корзину, зажег горелку, и купол, наполняясь теплым воздухом, стал медленно подниматься вверх.
Вскоре серебристый, опоясанный золотыми полосками огромный шар сверкал над лужайкой.
Откуда ни возьмись, как саранча, сбежались окрестные мальчишки. Лешка кивнула Костику, оглядела остальных и подумала, что среди них наверняка есть те самые злоумышленники, которые бросили на дорогу срубленное дерево и игрушку. Но разве они теперь в этом сознаются?
Среди зрителей появились и взрослые. Пришли Анна и Алевтина Васильевна, приехал с работы Антон и тоже подошел к ним, следом за ним притопала его мать.
А нас покатаете? — дернул Стаса за руку Костик.
Чур, я первый, — крикнул Ромка и, не дожидаясь приглашения, забрался в корзину.
Но не успел он усесться, как Стае выключил горелку, и купол над их головой стал медленно спадать.
— Что такое? — закричал Ромка.
Стае виновато посмотрел на своего пассажира и с досадой сказал:
Вылезай, друг, ничего у нас сегодня, кажется, не получится.
Как не получится? Почему не получится? — От жестокого разочарования на Ромкины глаза навернулись слезы, и он вытер их грязной ладонью.
— Шланг, кажется, пропускает газ.
Ромка принюхался.
— А я ничего не чувствую. Может, это тебе только кажется? Давай полетим, а? Но Стае был непреклонен.
— Нет, пока я не заменю шланг, мы никуда не полетим. Обжегшись на молоке, я теперь буду дуть на воду.
Но Ромка, надеясь на чудо, продолжал канючить, а когда понял, что никакие уговоры ему не помогут, жалобно спросил:
А теперь когда?
Теперь? — Стае сморщил лоб, подумал. — Завтра у меня тренировка в пилотной зоне. Ладно, так и быть, возьму вас с собой. Только придется затемно вставать.
Я могу вообще не спать, — вскричал Ромка.
Лучше ложитесь пораньше, а я за вами заеду. Антон, — обратился Стае к другу, — а ты готов с нами ехать?
Я всегда готов, — улыбнулся Антон.
А как же твоя работа? — воскликнула его мать.
Я успею, в крайнем случае немного опоздаю. Мне давно хочется получить сертификат на управление аэростатом.
Вера Александровна после этих слов побледнела и взялась за сердце.
— Ты что, хочешь меня убить?
Антон взял ее за плечи.
— Мам, может, хватит страдать? Я хочу жить, как нормальные люди, и делать то, что считаю нужным. — Говорил Антон тихо, но Лешка стояла рядом и слышала каждое его слово до тех пор, пока он не взял мать под руку и неувел ее в дом.
Поняв, что зрелища не будет, местные мальчишки испарились. Ромка с Артемом и Венечкой помогли Стасу свернуть купол, разобрать корзину, занести все обратно в гараж.
— А завтра ты точно за нами заедешь? — спросил Ромка, когда они вышли обратно.
Не волнуйся, не подведу. Да и погоду обещали хорошую, так что все будет в порядке, — возясь у ворот гаража, ответил Стае.
Ну, тогда пока?
Пока. — Молодой человек пошел к дому, а Ромка как стоял, так и остался стоять во дворе, пока Лешка не дернула его за руку.
Пойдем, Аполлушка.
Ромка неохотно двинулся к калитке, как вдруг откуда-то появились Анна с Антоном.
Стае! — крикнула девушка. — Если ты ни куда не торопишься, то давай посмотрим запись ваших соревнований.
Давай, — охотно согласился молодой человек и предложил ребятам: — Если хотите, можете остаться.
И Анна сказала то же:
— Оставайтесь. Это потрясающее зрелище. Один старт разноцветных монгольфьеров чего стоит: небо раскрашивается всеми цветами радуги, как при праздничном салюте. А еще увидите, как летают шары-сцепки — "русские тройки", и как пилоты подлетают к нужному месту и снимают с шестов всякие мелкие предметы, и много всего интересного.
Друзей, особенно Ромку, не надо было уговаривать.
Все поспешили в дом к Стасу и расселись у телевизора. Хозяин включил видеомагнитофон, и на экране появился земной шар на фоне звездного неба. Земной шар повернулся, приплыла надпись "UNIVERSAL", побежали титры на английском языке, затем показался мчащийся по ярко освещенной трассе автомобиль и загремели выстрелы.
Да это какое-то кино! — разочарованно воскликнул Ромка.
Кассета не та, — сказал Стае и обратился к другу: — Антон, кажется, я тебе ее давал смотреть, а ты мне что вернул?
Извини, перепутал, с кем не бывает. Ты ее не подписал, сам виноват, — ответил Антон и нехотя поднялся. — Сейчас схожу домой, принесу твою.
А хочешь, Антон, я сам за ней сбегаю? — желая угодить всем, в первую очередь Стасу, предложил Ромка. — Я знаю, где твоя комната.
Ты мне только скажи, где она лежит. На видаке или, скорее всего, на полу. Сам найдешь, там всего одна неподписанная кассета и есть. Хотя, на всякий случай, проверь, та или не та, — сказал Антон и с облегчением опустился обратно в кресло. Наверное, ему хотелось от дохнуть от упреков матери.
Прежде чем позвонить, Ромка дернул на себя дверь, и она оказалась открытой. Он вбежал в дом и крикнул:
— Вера Александровна, я за кассетой, меня Антон послал.
Мать Антона ничего ему не ответила, Ромка расценил это как разрешение войти и побежал в комнату Антона.
Но ни на полу, ни на видеомагнитофоне никаких кассет не было, а все они аккуратно лежали в стеклянном шкафчике. Видимо, матери надоело смотреть на беспорядок в комнате сына, и она сделала в ней уборку.
Ромка заглянул в шкафчик. Кассеты в нем стояли в два ряда, а непоместившиеся лежали сверху, и неподписанных среди них было пруд пруди. Он сунул в видеомагнитофон сначала одну из них, потом другую, третью, но нужной найти не смог.
Пусть Антон идет и сам ищет, отчаявшись, подумал Ромка.
Он поднялся с пола, вышел в коридор, но, прежде чем уйти, решил спросить у Веры Александровны, не знает ли она, где кассета Стаса. И он приоткрыл дверь в ее комнату.
