— У вас что, ремонт?
Верочка взяла розу, понюхала, кокетливо улыбнувшись, сказала: «Спасибо, Денис», — а затем воскликнула:
— Какой ремонт? Ограбление!
— Вот это да! И что же украли?
Верочка с жалостью покосилась на своего начальника и вздохнула:
— Деньги, наверное. К счастью, аппаратура цела.
Сам племянник не успел и рта раскрыть, как в коридоре послышались быстрые шаги и в офис вошли милиционеры.
— Что произошло? — спросил старший из них, как сумела разобрать Лешка по его погонам, капитан по званию.
— Вот. Сами видите, — племянник обвел рукой свое раскуроченное имущество. — Здесь никого не было, я уехал по делам, а ее отсюда выманили.
— Ага, — не выпуская розу из рук, подтвердила Верочка и повторила свой рассказ об анонимном звонке и своей поездке в больницу «Скорой помощи».
— Интересно, — промолвил капитан, а другой милиционер, лейтенант, осмотрел дверь.
— Следов взлома нет.
— Видно, подобрали ключи, — словно оправдываясь, предположил Александр Федорович. — Или воспользовались моими же — я их однажды терял.
— И не сменили замки?
Племянник виновато вздохнул. Милиционеры прошли в его кабинет.
— Я ничего здесь не трогал, — сказал племянник. — Вас дожидался.
— От сейфа вы тоже ключи теряли? — спросил другой милиционер.
— От сейфа — нет. Но здесь замок несложный.
Александр Федорович наклонился, чтобы собрать бумаги, и вдруг выпрямился, недоуменно вскинув брови. В руках у него была пачка денег.
— Странно, — проговорил он. — Деньги целы.
— Так что же у вас пропало? — раздраженно спросил капитан.
— Не знаю. Пока я и сам не пойму.
Вид у племянника был растерянный и виноватый, будто бы он нарочно все это подстроил, чтобы оторвать милиционеров от их важных дел.
Третий представитель закона наткнулся на большую картонную коробку и тоже, как до него Александр Федорович, отпихнул ее в сторону, но потом его что-то остановило. Он наклонился и стал разглядывать и чуть ли не нюхать дно коробки, а затем, резко выпрямившись, спросил:
— Что вы в ней держите?
— Я не знаю. Бланки, наверное. — Племянник вопросительно взглянул на Верочку, но девушка помотала головой.
— Понятия не имею, что в ней было. Я ее раньше не видела. Она, наверное, была в вашем кабинете.
— Вроде нет, — неуверенно произнес Александр Федорович.
— А что в ней? — Венечка вытянул шею, тоже стараясь разглядеть дно коробки. Лешка присоединилась к нему, но один из милиционеров ее остановил.
— А вы кто такие? — спросил он, оглядывая детей.
— Мы… Мы знакомые. Вот его, — ответил Венечка, указывая на племянника. — Мы сюда вместе с ним приехали.
— Значит, не свидетели происшествия, а посторонние, — констатировал страж закона. — Посторонних попрошу выйти.
Первым, кивнув на прощание Верочке, ретировался молодой человек, вручивший ей розу.
Племянник виновато взглянул на своих юных друзей. Странное ограбление явно выбило его из колеи, хоть он и старался держать себя в руках.
— Думаю, наша поездка сегодня уже не состоится. Доберетесь сами до дома?
— Конечно, не волнуйтесь, — ответила Лешка и тронула его за руку. — А можно мы вам попозже позвоним, чтобы узнать, чем все закончится?
— Конечно, только поближе к вечеру, боюсь, что раньше я не освобожусь.
Лешка с Венечкой вышли в коридор. Дима, вернее, Дмитрий Сергеевич, как свидетель, стал давать свои куцые показания.
— А что там было, в этой коробке? — шепотом спросила Лешка.
— В том-то и дело, что ничего не было. Она совсем пустая, только грязная, как будто маслом вымазана, — ответил мальчик. — Непонятно, что менты нашли в ней интересного.
Дверь в соседнюю комнату была открыта. Раньше здесь находилась какая-то строительная контора, Лешка хорошо это помнила, потому что в прошлом году не раз приходила в этот дом. Тогда-то и произошло их знакомство с племянником: они разыскивали одну девушку, и оказалось, что она работает в турбюро «Фривэй», куда они и повадились ходить чуть ли не каждый день. Но чтобы это выяснить, Лешке пришлось обойти немало организаций, находящихся в этом здании, и для этого она прикинулась челноком, торгующим косметикой. Они с Ромкой и их другом и соседом Славкой накупили в магазине всяких кремов и лосьонов, а Лешка по дешевке их здесь продавала.
Теперь на двери бывшей строительной фирмы красовалась табличка с надписью «Садовод-огородник». Ниже, буквами помельче, было написано: «Опт и мелкий опт», а еще ниже — часы работы и время перерыва на обед. Лешка машинально отметила про себя, что садоводы-огородники отвели себе на еду всего полчаса.
Вместо старых шкафов и замшелых столов с унылыми тетками за ними помещение занимали коробки с красочными этикетками, изображающими красивые цветы и всевозможные плоды. Так же на полу лежали мешки с удобрениями, землей и торфом, поливочные шланги и много всяких других вещей, облегчающих, благородный труд садоводов и огородников.
Светловолосый парень, скрючившись, тащил из другой комнаты пакеты, наполненные землей. Из них торчала высокая рассада, за которой было невозможно разглядеть его лицо. Парень нагнулся и довольно неуклюже стал сгружать рассаду на пол.
— Скажите, пожалуйста, вы не в курсе, что произошло у ваших соседей? Кто мог к ним проникнуть? — вежливо обратился к нему Венечка.
Парень хотел выпрямиться, но один из пакетов выскочил у него из рук, земля просыпалась на пол. Снова согнувшись в три погибели, он ответил:
— Я только сейчас приехал, уезжал за торфом и рассадой. Здесь был Дмитрий Сергеевич, это он милицию вызвал. Но, насколько мне известно, он тоже никого не видел, только шум слышал.
— Об этом мы знаем. А Дмитрий Сергеевич, значит, ваш начальник, — уточнила Лешка, чтобы поддержать разговор.
Но парень был не склонен к обстоятельной беседе и лишь лаконично подтвердил:
— Ага. Это его фирма.
— Ясно, спасибо.
Лешка с Венечкой вышли из «Садовода-огородника» и переместились к двери, расположенной с другой стороны туристического бюро. На ней висела огромная не табличка, а, можно сказать, целая доска. На доске крупными блестящими буквами было написано: «Агентство недвижимости «Антонина». Лешка подергала ручку, но дверь была закрыта на все запоры.
Так же плотно заперта была и дверь «Фривэя». Друзья приставили к ней уши, но ничего не было слышно: милиционеры с племянником и Дмитрием Сергеевичем, должно быть, были во второй комнате — кабинете племянника. Лешка тихонько приоткрыла дверь и тут же услышала его возмущенный голос:
— Уж не считаете ли вы, что я сам все это подстроил?
А один из милиционеров ответил:
— Разберемся.
Затем раздались чьи-то шаги, и Лешка быстро отпрянула от двери.
— Слышал? Они его еще и обвиняют в чем-то. Как будто он виноват, что его ограбили.
Венечка поправил кепку и подхватил свою сумку.
— Подождем до вечера, а потом у него спросим, в чем там дело.
— А больше ничего и не остается. Поехали домой, — вздохнула Лешка и, когда они вышли на улицу, с тоской посмотрела на окна третьего этажа. — Вот ведь не повезло! Так хотелось побывать сегодня в Медовке! Жаль, что все сорвалось, да?
Венечка был огорчен ничуть не меньше своей подруги.
— Еще как жалко! А так часто бывает: если чего-нибудь очень сильно хочешь, то лучше этого совсем не хотеть, потому что тогда, как назло, ничего хорошего не выходит, — с грустью сказал он.
Лешке от расстройства даже плакать захотелось.
— Я тоже это давно заметила. Эти грабители действовали как будто назло нам. А странное какое-то ограбление, ты не находишь? Только смотри, Ромке не проболтайся, — еще раз предупредила она. — Скажем ему, что племянник срочно понадобился зачем-то на работе и потому отложил поездку, только и всего.
— Еще бы! А в доме у нее хорошо, уютно, тебе понравится, — тоже воодушевилась Лешка.
И, накупив два пакета еды, друзья отправились в поселок под восхитительным названием Медовка.
В унынии они добрели до метро, вошли в вестибюль. Лешка полезла в карманчик сумки за билетом и наткнулась на связку ключей.
— Ну надо же! Совсем о них забыла! — воскликнула она. — Теперь придется возвращаться назад, чтобы отдать племяннику его ключи.
Но Венечка вдруг резко замотал головой и быстро заговорил:
— Лешенька, ты послушай меня и не перебивай, ладно? Я вот что подумал: а давай сами съездим к нему на дачу? Племянник ведь нас отпросил, так? А звонить домой он нам не станет, ему сейчас не до нас, к тому же мы договорились, что сами с ним свяжемся. Родителям мы тоже позвоним и скажем, что у нас все в порядке. — Он похлопал себя по животу, на котором висел сотовый телефон. — У меня деньги есть, можно в магазин зайти, еды всякой накупить. Подумай, а?
