свободу –
Я птицею ввысь улечу!..
Она побросала ненужное барахло в вереницу тележек и, толкая впереди себя получившийся поезд, понеслась через весь тронный зал к открытому балкону, по пути распевая уже в полный голос:
Нам, царевнам, жить приходится в неволе,
Пропадают молодые годы зря.
Нам всё время надо думать о престоле,
Выполняя волю батюшки-царя.
А я не хочу, не хочу о престоле!
А я о любви, о любви хочу!
На волю, на волю хочу я, на волю –
Я птицею ввысь улечу!..
На шум во двор перед дворцом вышли царь с Полканом и едва успели увернуться от летящей с неба посуды. Побагровевший боярин ходил под окнами, хрустя битым стеклом и подбирая обломки подарков, которые неизвестно зачем прислал царевне его сын. Царь растерянно топтался позади.
– Извини, Полкаш, – сконфуженно проговорил он. – Она вообще добрая, но иногда это... ку-ку. Растил бедняжку без матери!
Боярин поднял на правителя хмурый взгляд и ничего не ответил.
Глава 2
ПРЕКРАСНОЕ ВИДЕНИЕ НА КОРАБЛЕ
Стоял полный штиль, над морем ярко светило солнце. Купеческое судно бодро рассекало едва заметные волны, торопясь поскорее добраться до берега – его очертания уже показались в мареве на горизонте. За штурвалом в белом кителе и фуражке стоял капитан – улыбчивый парень с открытым лицом. Настроение у него было прекрасное, и, ловко управляя рулём, он напевал:
О тебе узнал я во вчерашнем странном сне.
Всё, что я увидел, будет вечно жить во мне.
Если ты захочешь обо всём мне рассказать,
Ветер знает, где меня искать.
На палубе моряки, приплясывая с вёдрами и швабрами в руках, драили корабль перед прибытием в порт и дружно подпевали своему капитану.
Тот приложил к глазам подзорную трубу, посмотрел по сторонам – и вдруг заметил в окуляр то, чего на его судне никак оказаться не могло! Вернее, кого – девушку, стоящую на корме. Не было у них здесь никаких девушек, известно же: женщина на корабле – к беде. Но только не эта юная красавица – такая могла принести только радость...
Сбитый с толку, капитан снова приложил к глазу подзорную трубу, направив её в ту же сторону, навёл резкость и убедился, что ему не показалось, – на корме действительно была девушка, да какая прекрасная! Теперь красавица сидела, болтая ногами, и с улыбкой слепила его зайчиком от зеркальца – лица за вуалью было не разглядеть. Капитан убрал трубу и оглядел корабль своими глазами, но девушки нигде не оказалось. Он оглянулся и заметил её совсем в другом месте – красавица, словно играя с ним, вновь ослепила его солнечным зайчиком.
Забыв обо всём, капитан оставил штурвал и бросился догонять незнакомую красавицу. Он носился за ней по палубе, но видение, появляясь то тут, то там, каждый раз ловко ускользало, словно играя с ним в прятки. Солнечные блики мелькали то с мачты, то с носа, то с кормы, путая его и заставляя кидаться из стороны в сторону.
Матросы, танцуя, продолжали работу, раскачивались на канатах, лазали по реям, не забывая при этом вытягиваться в струнку, когда рядом оказывался капитан. А их песня лилась:
Весенний день ворвался в это небо,
Я вспомнил, где я не был,
О чём мечтал.
Остановиться мне бы,
Но я всю ночь летал.
Наконец капитан обнаружил загадочную девушку стоящей к нему спиной на носу корабля и стал тихонечко подкрадываться к ней, опасаясь спугнуть. Красавица раскинула руки, словно хотела обнять весь мир, её волосы развевались на ветру. Подошедший капитан обнял её и уткнулся носом в летящие локоны, чувствуя себя абсолютно счастливым...
Однако продолжалось это недолго. Вскоре волосы стали щекотать ему нос, он сморщился, лицо задёргалось... Капитан держался изо всех сил, закатывал глаза, но потом всё же, понимая, что погубил всю романтику момента, громко чихнул – и... проснулся.
Иван открыл глаза и первым делом увидел насмешливое лицо своего друга, держащего в руках страусиное перо, которое только что отдёрнул от его носа. Так вот что щекотало ему ноздри – перо, привезённое из дальнего морского похода, а вовсе не девичьи локоны!
Иван с силой зажмурился, медленно возвращаясь в реальность. Мысленно он был всё ещё там, в своём сне, рядом с таинственной прекрасной незнакомкой...
Внезапно ему прямо в лицо плеснули холодной водой из ведра. Парень вздрогнул и, распахнув глаза, встряхнулся, окончательно приходя в себя.
Никакой девушки рядом, конечно же, не было. Вокруг него, присев на корточки, собрались почти все члены команды. Давясь от смеха при виде его растерянной физиономии, они радовались неожиданному развлечению. Иван отчаянно не хотел отпускать мечту – но какой из него капитан? Он обычный матрос, которого сморило в тени на связке канатов. А вместо девушки он прижимает к груди швабру, которой, вместо того чтобы прохлаждаться в тенёчке, должен был драить палубу...
– Ну что, опять воображал себя капитаном? – проницательно заметил его друг.
Иван растерянно улыбнулся.
– Я сейчас такую девушку видел... – протянул он, не в силах избавиться от наваждения.
Матросы, переглядываясь, стали руками рисовать в воздухе разнообразные девичьи фигуры.
– Какую?.. – наконец решил уточнить один из них.
Иван, даже не пытаясь описать прекрасное видение, беспомощно пожал плечами.
– Красивую, – выдохнул он, словно этим всё было сказано.
В этот момент раздался пронзительный свист.
– Готовься к швартовке! – прозвучал приказ настоящего капитана.
Матросы начали расходиться по своим местам, приговаривая:
– Романтик...
– Молодой ещё...
Рядом с Иваном остался только его друг:
– Подъём, мечтатель, – и он протянул ему руку, помогая подняться.
Отряхнувшись, друзья поспешили на помощь команде.
Купеческое судно медленно подходило к острову Буян, где прямо над морем величественно возвышался на скале роскошный царский дворец. Вскоре корабль причалил в порту и встал на якорь, приготовившись к разгрузке товаров.
Команду отпустили на берег, и матросы, рассевшись по лодкам и ловко орудуя вёслами, направились к берегу. Вскоре моряки причалили и выскочили на пирс в небольшом рыбацком посёлке, расположенном неподалёку от порта, где кипела бурная жизнь. Однако надолго там не задержались, а сразу направились к крепостным стенам, окружающим город.
Беспрепятственно миновав ворота, Иван вместе с остальными
