этот Кологрив находится, – Синельников засмеялся. – Он действительно существует?
Мальчики переглянулись. Реставратор явно перебарщивал.
– Конечно существует! – Кира расширила и без того большие глаза.
– Ну, извините! – Синельников сделал примирительный жест. – С Кологривом выяснили. Просто я об этом городе только от Остапа Бендера знал. Теперь объясните, пожалуйста, что там делал Николай Иванович?
– Как что! Он там живет! – Кира начинала закипать.
– Не знал… А давно вы его видели в этом… Кологриве?
– Недавно! Перед отъездом я его там видела. Вы же его обманули, похоже. По телефону не отвечаете. Адреса не дали.
– Вы извините, – на лице Синельникова появилось явное удивление, – но Николай Иванович прекрасно знает, где я живу. Он совсем недавно приезжал ко мне. Мы обсудили все вопросы.
– Как?! Николай Иванович был у вас? – почти в один голос вскричали Кира и Филин.
– Конечно! А почему он хочет забрать рисунки?
– Почему?! – Кира просто задохнулась. – Ничего себе! А вы что, считаете их своей собственностью?
– Да! – вмешался Иванцов. – С какой стати вы распоряжаетесь достоянием народа? Им место в музее.
Синельников слегка улыбнулся:
– Я ничуть не уменьшаю достоинства этих работ. Но это вы уже лишку хватили!
– Как вам не стыдно! – Кира вскочила. – Сейчас же отдайте мне рисунки. Я отвезу их в Кологрив! И наверняка вы их так и не отреставрировали, а теперь юлите!
– Успокойтесь! – Синельников поднялся и подошел к шкафу. – Сейчас я отдам их, раз Николай Иванович так решил. Только зачем их реставрировать, не понимаю.
За его спиной Кира переглянулась с мальчиками, Иванцов указал глазами на Синельникова и покрутил пальцем у виска.
Вынув из шкафа большую картонную папку, Аркадий Васильевич положил ее на стол и стал развязывать шнурки.
– Вы уверены, что хотите забрать их? Я позвоню Николаю Ивановичу.
– Еще бы! Человек три месяца ждет. Раньше надо было звонить.
Синельников пожал плечами и раскрыл папку. В ней аккуратной стопкой лежали листы. Мальчики и девочки работают в саду. Птицы летают над деревьями в лесу. Опять же дети собирают яблоки.
– Что это? Где Честняков?!
– Какой Честняков? – Видно было, что у Аркадия Васильевича заканчивается терпение. – Объясните мне, наконец, почему вы хотите забрать рисунки, которые Николай Иванович приготовил для выставки? И вообще, по-моему, вы меня в чем-то подозреваете? Я чувствую, здесь какое-то недоразумение.
– В чем мы вас подозреваем? – Щеки у Киры порозовели. – В том, что вы присвоили себе картины известного народного художника Честнякова, а теперь морочите нам голову!
– Слушай, – Иванцов пнул Митю локтем. – По-моему, у нас какие-то два Николая Ивановича. Вот вы, Аркадий Васильевич, какого имеете в виду?
– Пружинкина, конечно. Николая Ивановича Пружинкина. Преподавателя нашей художественной школы. А вы?
– А мы – Семёнова.
Но Кира не хотела так просто отступить.
– Пожалуйста, не морочьте нам голову каким-то Пружинкиным, – голос ее дрогнул. – Три месяца назад вы в Кологриве взяли картины Честнякова, обещали их отреставрировать и вернуть.
– Ребята, – Синельников с облегчением выдохнул. – Вы меня просто с кем-то перепутали! Наверное, с однофамильцем. Я никогда не был в городе Кологриве. И никакого Семёнова, честное слово, не знаю.
– Стоп! – прервал Филин. – А как вы объясните, что у вашего однофамильца оказался ваш пропуск?
– Мой пропуск? – Синельников потер подбородок. – Не представляю.
– Вы хотите сказать, что понятия не имеете обо всем этом деле?
– Вот именно, – Синельников говорил твердо. – Сейчас, подождите минуту.
Он подошел к тому же шкафу, порылся в выдвижном ящике.
– Ничего не понимаю! – Вид у него был растерянный. – Пропуск лежал здесь, давно. Ведь у нас уже полгода пластиковые.
– Прошу прощения, конечно. Значит, вы отрицаете, что ездили в Кологрив, и не понимаете, куда подевался ваш пропуск, который вы предъявили Семёнову? – Филин сверлил Синельникова глазами.
– Ну да! Не понимаю! Потому что не ездил в Кологрив и пропуск никому не предъявлял.
Наступило молчание.
– Ладно, – медленно проговорил Филин. – Но тогда нужно вычислить тех, кто мог воспользоваться вашим документом. Вы же понимаете, что дело нешуточное. Пропали ценные картины.
– Да, я понимаю, это серьезное обвинение, – согласился Синельников.
– Вы извините нас, – Кира смотрела смущенно. – Просто все нити ведут к вам. Но, видимо, кто-то и вас обманул. Вы же не против того, что нужно разобраться, кто это сделал?
– Я думаю, это даже необходимо! – согласился Синельников.
– Начнем с ваших соседей, как вы считаете? – предложил Иванцов.
Синельников понимающе кивнул.
– Мои соседи: Ольга Степановна, пожилая женщина. И Алексей, студент, снимает комнату у соседа – тот в долгосрочной командировке. Учится в педагогическом, на художественном факультете.
– Значит, на подозрении ваша соседка, студент и преподаватель Пружинкин. Вы же сами сказали, что он бывает у вас, приносит рисунки, – резюмировал Филин.
– Я, конечно, не очень хорошо знаю Лёшу, – задумался Синельников. – Но, по-моему, мои соседи приличные люди. Они не могли пойти на кражу. И с Николаем Ивановичем я давно знаком. И зачем кому-то красть мой пропуск? Не понимаю.
– Ну как-то ваш пропуск попал в Кологрив, – Филин пожал плечами, – мы обязаны проверить всех. И, пожалуйста, никому из них не говорите об этом деле.
– Само собой. Я не хочу выказывать недоверие этим людям.
– Да, и еще есть один человек. Извините, но мы знаем, что у вас есть невеста…
– Нет-нет! – остановил его Синельников. – Это абсолютно исключено!
Он подошел к шкафу и поправил фото на полке. Филин привстал со стула, да так и сел.
С фотографии, в обнимку с Синельниковым, улыбалась та самая девушка со светлым хвостом, которая была их первым «объектом». Иванцов и Кира тоже все поняли и переглянулись.
Уходя, они в дверях лицом к лицу столкнулись с полноватым мужчиной.
– Приветствую, Николай Иванович, – Синельников пожал мужчине руку. – А это ребята по поводу экскурсии в мастерские. Реставрацией интересуются.
– Вот и с Пружинкиным познакомились, – шепнул Филин, когда они спускались по лестнице.
Глава четвертая. Задержание с поличным
– Да, Серёга! Умеешь ты вовремя применить свое вдохновение! – съехидничал Филин, как только они вышли на улицу. – Удружил Синельникову, подставил перед невестой по полной. У жениха-то, оказывается, сынок имеется.
– Зря вы так горячитесь, Дмитрий, – парировал Иванцов. – Все вышло как нельзя лучше. Теперь у нас есть вполне уважительная причина заявиться к этой Лидии Артёмовой. С извинениями за нашу невинную шутку. Спасибо доброй тете Поле за то, что обеспечила нас адресом.
– Я думаю, эту Артёмову обязательно нужно проверить, – серьезно сказала Кира. – Синельников явно ее выгораживает.
Решено было незамедлительно ехать к невесте Синельникова. Филин достал мобильник и в навигаторе принялся вбивать ее адрес.
Кира дернула его за рукав:
– Смотрите! Студент!
Из подъезда вышел очкарик, который открывал им дверь. В
