Салли и похититель грёз - Ши Эрншоу

Но теперь я понимаю, в чём дело. Всё очевидно. Я из города Грёз. Сонный песок не действует на меня, потому что я принадлежу этому миру. Я родилась здесь. А не была создана в тёмной лаборатории.

Больше нет никаких сомнений. Грета и Альберт – мои родители. А я – их дочь. Здесь мой дом.

Я хочу броситься в их объятия, почувствовать тёплое прикосновение к моей льняной коже – такой же, как у них. Но мой разум не позволяет мне этого, он тянет меня назад, к Джеку, Зеро и всем остальным. Всё ещё хуже, чем я предполагала: они не просто спят, а блуждают в тёмной, лишённой какого-либо содержания, пустоте. Песочный человек забрал себе их сны.

Это даже хуже, чем смерть.

– Нужно его остановить! – говорю я, ощущая прилив неконтролируемой паники.

Теперь речь идёт не просто о спасении других городов-праздников или моего любимого. Нельзя дать Песочному человеку найти дорогу в мир людей и усыпить там целые страны. Нужно действовать! Пока ещё есть те, кто не спит.

С крыши библиотеки снова ухает сова, отмечая, что прошёл очередной час. Её крик двенадцать раз гулом разносится по библиотеке, а потом вновь наступает тишина.

– Уже полдень, – задумчиво произносит Грета, словно её тоже что-то подгоняет.

– Пожалуйста, – прошу я. – Мы должны выгнать Песочного человека из Хеллоуина, он должен вернуться сюда, здесь его мир.

Моя мама глубоко вздыхает. «Мама» – это слово даётся мне уже гораздо проще, будто оно наконец-то оказалось там, куда идеально подходит.

Папа опускает глаза.

– Мне жаль, Салли, – наконец тихо произносит мама. – Мы с твоим отцом уже решили, как поступим.

– И как же?

– Песочный человек сейчас в городе Хеллоуина, а значит, у нас есть шанс навсегда оградить от него наш мир.

Я не вполне понимаю:

– Но как?

В её глазах стоят слёзы, но голос звучит твёрдо:

– Мы срубим все деревья в роще. Песочный человек больше никогда не вернётся в город Грёз.

– Вы не смеете! – кричу я.

Мы уже покинули библиотеку: по тому, как опасно зазвенел мой голос, родители поняли, что я вот-вот взорвусь от гнева, и поспешили отвести меня обратно в дом моего детства. Там никто не услышит моего резкого тона, ведь в душе у меня вздымаются ярость и страх.

– Мы должны пойти на эту жертву, – мягко говорит мне Грета – говорит мне мама, моя мама, всего в паре шагов от меня. В длинной гостиной мягкое сияние свечей, аромат ночного жасмина. – Чтобы не дать Песочному человеку вернуться в город Грёз. Тогда наконец-то можно будет снести городскую стену, убрать охрану с фабрики сонного песка, снова спокойно ходить в лес, собирать урожай – и ничего не опасаться.

– Но вы же так ничего не исправите! – возражаю я, чувствуя, что слёзы готовы пробиться ключом из-под моих мягких хлопковых ресниц. – Ведь Джек, и остальные, и вообще все в городах-праздниках останутся спать!

Мой отец испускает короткий вздох и отходит к камину. Кладёт тряпичную ладонь на деревянную полку.

– Нам надо думать о защите города Грёз, – говорит наконец он, поднимая на меня глаза. – Нельзя позволить Песочному человеку вернуться и снова наполнить карманы. Никогда больше.

– Но должен же! Быть! Хоть какой-то! Способ! Его остановить! – срываюсь я на отчаянный крик – голос колеблется и звенит, точно сейчас разобьётся.

Я поворачиваюсь к матери – может, она согласится со мной, предложит какое-то иное решение, чем уничтожить рощу – последнюю возможность вернуться в город Хеллоуина, обратно к Джеку. Но мать качает головой, в глазах печаль и сострадание.

– Мне очень жаль, но никакого способа нет. Мы ничего не можем с ним поделать – его не остановить. Остаётся только защищать то, что осталось, – наш город, сонный песок и тех, кто ещё не уснул. Мне очень, очень жаль, Салли.

Прижимаю ладони к глазам, пытаюсь удержать слёзы.

– Нельзя просто отгородиться от остального мира, – говорю я, отнимая руки. – Нельзя так просто взять и бросить их там... спать.

Мамины руки сцепляются в узел от тревоги. Всё туже и туже, рискуя треснуть по швам.

– Разбудить их уже никак невозможно. Очень жаль, но нет. Их сны теперь принадлежат Песочному человеку.

В висках раздаётся стук, словно от молота.

– Очень жаль, Салли, – вторит маме отец.

Я оседаю на один из мягких пушистых диванчиков, сжимаю тряпичные колени руками.

– Ты сама открыла ему дверь в свой мир, – говорит мне мама. – И Песочный человек ею воспользовался. Я очень сочувствую тому, что случилось с твоим городом, но с другой стороны, ты спасла наш и избавила от изверга, которого мы боялись без малого столетие. Ты наша спасительница, Салли. – Она опускается на диванчик рядом со мной и вкрадчивым голосом добавляет: – Пойми, нам нельзя упускать такую возможность. Мы обязаны пресечь Песочному человеку все пути назад.

Отец роняет руку с каминной полки, во взгляде – осознание, что сейчас он будет вынужден разбить дочери сердце.

– У нас нет выбора, Салли, – подтверждает он. – Песочный человек ушёл из города Грёз, и наш долг – не дать ему вернуться.

В горле застыл комок. Не так я себе представляла ход событий. Когда я узнала, что передо мной – мои родители, я растерялась от неожиданности, не верила своим ушам, но сразу решила, что уж им-то известно, как победить Песочного человека. И что мы вместе отправимся к нам в город Хеллоуина, спасём Джека. Он проснётся, и следом – звон колоколов, и радостные поцелуи, и мы тоже в конце концов живём долго и счастливо.

Не могла я себе вообразить, что дело обернётся разбитыми надеждами, ещё большими страхами и новыми потоками слёз.

– Но ведь Джек и остальные... Я же не могу просто взять и бросить их, – говорю маме, в голосе дрожь, каждое слово проходится ножом по сердцу.

– Я понимаю, ты любишь Джека, – отвечает Грета, поглаживая мою ладонь на колене, мягкое шёлковое прикосновение ухоженной руки, почти лепестки пиона на моей ткани.

Прикосновение, которое я, кажется, помню: это её руки заплетают мне волосы