Ознакомительная версия.
— Илья! — Мама направилась к решетке, но Шагунов был уже в кабинете. — Немедленно вернись! Слышишь? Я приказываю!
Илька помчался к лестнице. С первого этажа было слышно, что наверху что-то происходит. Там раздавались мерные удары чем-то тяжелым, пахло горелым.
Шагунова догнал Квасников. В руке он сжимал палку, уже сослужившую ему хорошую службу.
— Что происходит? — От страха глаза у него были бешеные. — Как это — они все куклы? Это ведь не может быть. У них пергамента осталось всего ничего. Им на себя-то с трудом хватает.
— Пергамента у них достаточно. — Илька перескакивал через две ступеньки, спеша наверх. — Ты думаешь, что резал Левка? Так просто тряпочки кромсал? Он как раз делил на порции уже готовые пергаменты. Кукла оживила покойника, единственного человека, знающего состав «живой воды». Времени у них было предостаточно.
— Тогда зачем им мы, если у них и без нас все хорошо?
— А вот это мы сейчас узнаем.
Илька взлетел на пятый этаж и рванул дверь кабинета химии.
Всего несколько часов назад он думал, что ни за какие сокровища мира не вернется в этот кабинет добровольно. Но вот он снова появился здесь.
За последнюю ночь класс стал почти родным. Но сейчас Шагунов его не узнал.
Со стульев и парт были сорваны столешницы и сиденья. Железные останки лежали бесформенной грудой в углу. Из деревяшек был сложен большой костер, около которого суетился Александр Николаевич. Иван Иванович стоял черным снопом в сторонке.
Куклу Шагунов заметил не сразу. Она возвышалась на длинном демонстрационном столе.
А около ее ног лежал Левка Сидоров.
Он был без сознания.
На появление Ильки с Сашкой никто не обратил внимания.
Шагунов какое-то время смотрел на эту фантасмагоричную картину: полуразобранная кукла держит за руку бесчувственного человека, а рядом другая кукла разжигает огонь.
— Если у вас уже есть пергаменты, — начал Илька, — зачем вам нужны мы?
Старик вздрогнул и обжег пальцы. Иван Иванович ухнул из своего угла.
— Илья Шагунов!
От звука этого голоса у Ильки по спине пробежали мурашки. Уля подняла голову и улыбнулась.
— Нас же легче подчинить себе, а не ловить, — упрямо гнул свое Илька. Он прошел по классу и остановился около стола, прикидывая, что он может сделать. Даже если они с Сашкой одновременно сдернут Левку на пол, добежать до выхода они все равно не успеют. Сидоров длинный и тяжелый, а потом — им обязательно помешают. Вон как нахохлился пыльный призрак.
Илька глянул в сторону Сашки, в надежде, что у Квасникова будут свои идеи.
Но Квасникова рядом не было.
Илька мысленно чертыхнулся. Такого от Сашки он не ожидал.
— Проходите, проходите, — гостеприимно замахал рукой Александр Николаевич. — Вас-то мы и ждали. Никак начать не можем. А раз все в сборе…
Он глянул на Улю и полез в карман. Загремели спички. Тревожно ухнул в своем углу призрак.
— Разве куклы огня не боятся? — Илька нес первое, что приходило ему в голову. — Сидоров у меня в квартире тогда пожар устроил, Мертвец с куклой сбежали. Вон, можете у них спросить.
— Огонь опасен для всех. — Александр Николаевич был в самом благоприятном расположении духа. — И для человека, кстати, тоже.
От спички загорелись вырванные страницы учебника. Они вспыхнули ярким огнем и быстро прогорели — угол одной из столешниц почернел и задымился. От этого по всему классу пошла страшная вонь.
Илька закашлялся. Старик снова чиркнул спичкой.
— Кукла — это не только предмет, сделанный человеком. — Коллекционер явно наслаждался ситуацией. Для него пазлы сложной головоломки сошлись верно. — Оглянись вокруг! Ты живешь среди кукол. Они похожи на людей, но на деле выполняют придуманные другими законы — родиться, учиться, жениться, работать и умереть. У всех своя программа, как в компьютере. Поэтому, если вашим миром будут править настоящие куклы, он от этого лишь выиграет. Мы вычеркнем из жизни эмоции, страсти, порывы и желания. Останется только маленькая задача — родиться, учиться, жениться, работать и умереть. Больше от вас ничего не потребуется. И таких, как ты, Илья Шагунов, не будет. — От полного произнесения своего имени Илька снова вздрогнул. — Никто не станет совать нос в чужие дела. Никто не станет изобретать вечный двигатель, лезть в подвалы и карабкаться на чердаки. Все по плану! Никаких отклонений от нормы. Утром встал, вечером лег спать, перед этим почистив зубы. Это так просто! Для всех — одинаково! Это будет настоящая жизнь. А вас от неправильной жизни мы вылечим.
— Но таких, как я, много! — Илька слушал и не верил своим ушам.
— Вас мало. — Клубы дыма заволокли фигуру коллекционера. — А скоро и совсем не останется!
Он вдруг резко выступил из дымовой завесы и сгреб Ильку за шиворот.
— Ты заразил своих друзей желанием приключений! — Вблизи глаза у старика оказались стеклянные. — Первый в костер и пойдешь.
Шагунов дернулся, но на вид хилый старик оказался невероятно сильным. Сзади уже подходил Иван Иванович Иванов с бесчувственным Левкой на руках.
А над всем этим возвышалась Уля. Она стояла на демонстрационном столе и улыбалась, глядя невидящими глазами куда-то в потолок.
— Илья Шагунов! — пронзительно вскрикнула она, вскидывая руку вперед.
Чадящий до этого костер вспыхнул. Языки пламени потянулись в сторону Ильки. Шагунов, как завороженный, смотрел на разгорающийся огонь, не в силах сдвинуться с места. Приговор старика сковал все его желания.
В спину толкнули. Жар обдал лицо.
— А-а-а-а!
Крик донесся откуда-то издалека.
«Не успеет, — подумал Илька. — Пока доберешься с первого на пятый».
И тут его с ног до головы окатило чем-то ледяным. В нос снова ударил едкий дым. Шагунов отвернулся от костра, спасая глаза.
— А-а-а-а!
От лаборатории несся Сашка Квасников с ведром в руках. Добежав до учительского стола, он замахнулся и широким жестом выплеснул воду из ведра.
Уля покатилась на пол, сбитая потоком воды. Восставший Мертвец и Александр Николаевич тоже вымокли до нитки.
Костер обиженно зашипел. В этом звуке потонул тяжелый вздох Ивана Ивановича Иванова. Левка грохнулся на пол. На секунду его окутала пыльная тьма, и все исчезло.
Из лаборатории снова появился Сашка с ведром. В этот раз ему удалось добежать до костра и вылить воду прямо в чадящую середину. Сквозь поредевший дым стал виден присевший на корточки коллекционер. Он прикрывал голову руками, но это его не спасло. Александр Николаевич стоял слишком близко, и часть воды попала на него.
Эффект от этого купания оказался неожиданным. Старик опрокинулся на спину, голова его звонко ударилась об пол. Руки обвисли плетьми. А сам он стал уменьшаться, причем одежда вместе с ним совершала такую же трансформацию.
Досмотреть до конца это зрелище Илька не смог, потому что на голову ему снова полилась вода.
— Гады, — хрипло задышал ему на ухо Сашка. — Школу сжечь хотели…
— Я думал, ты убежал, — пробормотал Шагунов, приходя в себя от увиденного.
— Ты что! — искренне изумился Квасников. — Я как увидел, что это чучело спичками трясет, сразу в лабораторию двинул. Там же вода. Думал, всех здесь утоплю. А чего это с ним сделалось?
Сашка наконец перестал размахивать ведром и осмотрелся. Около потухшего костра в луже воды лежала небольшая кукла, с локоть высотой, очень похожая на коллекционера. Из-под пиджака у него торчал большой желтый лоскуток. Пергамент намок и скукожился.
— Это что? — Левка сидел на полу и непонимающе смотрел на свою мокрую одежду.
За распахнутым окном на подоконник упали первые капли дождя.
— Я не понял, что здесь произошло? — Сашка осторожно отставил ведро, словно его сейчас должны были ругать именно за то, что он взял его без разрешения. — Я только костер погасить хотел.
Илька перешагнул через сидящего Сидорова и заглянул за стол. Там лежали осколки куклы, в стороне валялся намокший пергамент. Шагунов поднял его, нашел такой же около Левки (его оставил исчезнувший Иван Иванович Иванов), вынул лоскуток из-под пиджака старика.
— Костер погас. — Все три кусочка Илька бросил в чашку для химических экспериментов и чиркнул спичкой. — Ты всех искупал в воде и стер с пергаментов кодовые слова. А без команды они не смогли существовать. Кукла снова развалилась, коллекционер стал самим собой, а Мертвец, вероятно, где-то на пути к кладбищу. Они, оказывается, боятся воды, прямо как Гингема.
— Бастинда, — вяло отозвался Левка. — В «Волшебнике Изумрудного города» Бастинда растаяла от воды, потому что всю жизнь не умывалась.
— «Ты один не умывался и грязнулею остался. И сбежали от грязнули и чулки, и башмаки», — процитировал известный стишок Шагунов, мыском ботинка трогая остатки куклы. — Интересно, как старик в своем новом мире собирался решать вопрос с дождем? Или он и дождь бы отменил?
Ознакомительная версия.
