Аполлона. Я проверила все кусты, разбросала все кучи листьев, осмотрела все стволы деревьев. Ничего.
Расстроенная, я перебралась через изгородь и поплелась через пастбище домой. Везде меня окружала зелень: трава, деревья, кусты. В Теннесси полно растений.
Уже на полпути к дому что-то привлекло мой взгляд. Я остановилась. Что-то блестело, отражая солнечный свет. Я подошла поближе и увидела железную клетку в форме куба. Я побежала и вдруг встала как вкопанная. Жутковатые двойные дверцы в форме буквы V были распахнуты, как челюсти железной акулы. Я наклонилась, чтобы посмотреть, что там внутри. Кусок сырого мяса покрывал слой мух. Гадость какая!
Как жаль, что у меня больше не было телескопической указки. Палку я уже давно выбросила. А на пастбище её и подавно не найдёшь. Но как же мне вытащить мясо и захлопнуть ловушку? Я попыталась перевернуть клетку, но она оказалась слишком тяжёлой. В такую я сама могу поместиться. Наверное, она предназначена для больших собак вроде сенбернара или датского дога – кого-то покрупнее, чем котёнок пумы.
Я уселась на клетку, соображая, что делать дальше. Раз уж я не могу её отсюда убрать, стоит ли рискнуть и залезть внутрь, чтобы вытащить приманку? Не могу же я просто оставить всё как есть, чтобы бедный голодный Аполлон наткнулся на неё в поисках еды? Может, он всё-таки побрезгует из-за мух? Нет, вряд ли. Скорее всего, ему это даже понравится. Для котёнка пумы хрустящие мухи могут показаться корочкой на пироге.
Может, я сумею просунуть руку достаточно глубоко, чтобы забрать мясо. Это было опасно – я так и не разобралась, как работает пружина. Я обошла ловушку в поисках разгадки. Наверное, спусковой механизм спрятан под приманкой, и дверь захлопывается, когда животное начинает есть. Если приподнять клетку, я бы просто вытащила мясо через дно. Я снова попыталась. Нет, никак. Я продолжала наворачивать круги. Теперь было понятно, почему я не могла её поднять – клетка оказалась закреплена на земле. Да, её отсюда никуда не сдвинешь.
Может, если я взгляну изнутри на эту ужасную дверь, то пойму, как она работает? Я опустилась на четвереньки и заглянула внутрь. Парные дверцы вместе складывались в букву V. Они приоткрывались ровно настолько, чтобы я проползла внутрь. На дне клетки имелись большая серебристая пластина и кусок засиженного мухами мяса. Предполагалось, что, если пошевелить мясо, сработает ловушка. И пока я к нему не прикасаюсь, ничего страшного не случится.
Я двинулась на волосок вперёд. Теперь внутри оказалась моя голова. В ладони врезались металлические прутья. Я протащила внутрь одно колено, затем второе. Я глубоко вдохнула и задержала дыхание. Прекрасно – до сих пор ничего не случилось. Ладно, мне просто надо понять, как работает эта дверь, не прикасаясь к мясу. И я продвинулась вперёд ещё на пару дюймов.
Бам! Как только мои руки опустились на металлическую пластину, дверь захлопнулась. Страсти-мордасти! Я попалась. Только не опять! Поверить не могу. Что ж я такая глупая? Если бы я могла двигаться, то расшибла бы себе голову о стену – надо же, какая идиотка! А-а-а-а-а-а! Из горла рвались совершенно дикие звуки. Дура набитая! Попалась в ловушку для животных. Да, вот именно: я снова облажалась.
«Вдох, выдох. Вдох, выдох». Так говорит мне мама, когда у я нервничаю. «Дыши медленно. Вдох, выдох. Вдох, выдох». Не помогло. Я почти не могла двигаться. Железные прутья вонзались в ладони и колени. Сердце ухало так, будто в груди поселилась горилла.
«Успокойся. Сосредоточься. Используй свой человеческий мозг. Ты не какое-то животное». Да, для человека должен быть способ отсюда выбраться. Надо просто ровно дышать и сосредоточиться. Но попробуйте сами ровно дышать и сосредоточиться в клетке чуть больше тесного гробика.
Я вспомнила, что наш учитель английского, мистер Уиттакер, рассказывал о мифологической Кассандре, моей тёзке, умершей в клетке. Вот и говорите после этого, что не верите в судьбу. Но уже один раз я эту судьбу обманула. Получится ли у меня снова? Или это и станет моей участью – умереть заключённой в ловушку для животных?
Изнутри клетка казалась гораздо меньше, чем снаружи. И я уже чувствовала что-то вроде клаустрофобии. Если бы у меня был мобильник, я бы набрала в «Гугле» вопрос: «Как освободиться из живоловки». Вот только маме об этом не стоило говорить. Я уже убедилась, что маме лучше не знать больше, чем нужно. И ей уж точно не надо знать о том, что я оказалась запертой в клетке. К несчастью, она так или иначе всегда как-то умудряется узнавать такие вещи. Как будто у неё срабатывает шестое чувство на всё, чем я не должна заниматься. Я посмотрела на рукав. Если даже меня не вычислит мамина интуиция, маме достаточно будет взглянуть на дыру в новой рубашке.
Я едва могла развернуться, не то что выпрямиться, и это жутко выводило из себя. Сердце билось как бешеное. Я глубоко вздохнула.
– Спокойно. Спокойно, – повторяла я себе.
По крайней мере, солнце было ещё высоко – до сумерек оставался целый час. Не попади я в эту клетку, могла бы радоваться приятному весеннему дню. Мысли неслись по кругу, я постоянно возвращалась к сожалениям. Почему я не обратила внимания, как Хрустик поддался моим переживаниям из-за статьи в газете, пока не стало слишком поздно? Почему я не смогла найти Аполлона и спасти зоопарк? Почему я то и дело совершаю глупости и попадаю в ловушку то на сеновале, то в клетке? «Кейси, вызывает Земля!» Может, папа прав?
Миссис Чивер говорит, что репортёрам неведомы сомнения, потому что они верят в себя и свои силы, и только так можно делать эту работу. И мне ещё не поздно стать делателем. Мне всего лишь необходимо пустить в ход мозги, чтобы понять, что и как следует сделать.
Папа говорит, что я слишком много времени трачу на раздумья, вместо того чтобы действовать, а не плыть по течению. Но если я не обдумаю свои поступки, то как я пойму, что поступаю правильно? Если я стану действовать бездумно, как я узнаю, к чему это приведёт? Я громко выдохнула. «Кейси, вызывает Земля».
«Сосредоточься. Вдох. Выдох». Ладно, где-то тут должен быть запор, который отпирает двери. Я повернулась к двери и стала высматривать, что её держит.
Ага! Кажется, вот он. Снаружи была задвижка. Вот только я не
