Но для Чубика сливки были не в диковинку, и он с презрением отвернулся. Потом обнюхал морду Чудика, чтобы узнать, чем еще его здесь угощали. Чубик был рад оказать гостеприимство Чудику, но он вовсе не собирался допускать, чтобы черного спаниеля кормили лучше, чем его самого!
— Мисс Перчинг, можно, мы пойдем посмотрим, что делается в округе? — спросила Диана, когда есть больше было нечего. — Вы не волнуйтесь, мы немного погуляем и вернемся, — поспешно добавила она, считая, что им интереснее будет побродить одним. — И еще я хотела спросить: нет ли у вас какой-нибудь книги про Ринг о'Беллз? Путеводителя или чего-нибудь в этом роде?
— К сожалению, нет. Но не сомневаюсь, что женщина, которая присматривает за тем старым домом, мимо которого мы с вами проезжали вчера — он называется Ринг о'Беллз-холл, — сможет рассказать вам обо всем, что вас заинтересует. Не так ли, Ханна? — обратилась она к сестре.
— Думаю, да, — подтвердила мисс Ханна, убирая со стола остатки завтрака. — Правда, она родом не из этих мест, но, надо признать, она очень много читала об этом старинном доме и, когда было решено открыть Ринг о'Беллз-холл для посещений, устроилась туда смотрительницей и экскурсоводом. Она, безусловно, отлично знает историю этих мест и прекрасно ее рассказывает — пожалуй, лучше, чем любой местный житель.
— Мы сейчас пойдем и хорошенько все осмотрим, — сказал Роджер, ощущая на своем лице приятное тепло солнечных лучей, падающих в окно. — Раз уж наши каникулы так неожиданно продлились, надо провести это время с удовольствием. Мисс Ханна, можно Чубику пойти с нами?
— О! Конечно, возьмите его с собой! — с радостью согласилась она. — А то он только и делает, что вертится у меня под ногами. Или схватит половичок и носится с ним по двору. Вот опять. Вы только полюбуйтесь на него! — указала она в окно. — Сегодня для разнообразия он стащил чье-то полотенце.
Интуиция подсказала Снабби, что не Чубик виноват в краже полотенца. Снабби поспешил во двор, чтобы отнять у пса полотенце, но в прихожей столкнулся с Чудиком, который держал в зубах еще одно полотенце.
— Чудик! Прекрати немедленно! Ты же не дома! — стал ругать его Снабби, понизив голос. — Это чужой дом, понимаешь? Если ты начнешь таскать полотенца, тебя просто выгонят отсюда, а мы будем играть не с тобой, а с Чубиком!
Хвост Чудика^опустился, а на морде появилось выражение искреннего раскаяния. Снабби повесил полотенце на место и вышел во двор. На этот раз он встретил Чубика, который тащил в зубах коврик, явно похищенный из столовой, где множество таких ковриков прикрывали старый дощатый пол.
Но Чубику Снабби мешать не стал. В конце концов это его дом и пусть с ним разбирается мисс Ханна. В любом случае, чем больше напроказничает Чубик, тем меньше будут заметны проделки Чудика!
Втроем ребята отправились на прогулку. Они прошли по залитой солнцем аллее, благоухающей ароматом первых майских цветов. Ближние луга уже вовсю^зеленели, а края глубоких канав вдоль дороги украшали примулы. Из-под ветвей живой изгороди ярко голубела дубровка. Что за прелестное местечко эта деревенька Ринг о'Беллз!
Друзья подошли к домику из белого камня, который мисс Перчинг назвала домом Хаббардов. То же имя значилось и на воротах. Ребята остановились, разглядывая вывеску. Должна же матушка Хаббард где-то жить, так почему бы не здесь?
Внезапно дверь отворилась и на пороге появилась пожилая женщина в красной шали и цветастой юбке. В руках у нее была пыльная тряпка. От неожиданности дети молча уставились на нее. Женщина улыбнулась им.
— Приехали погостить? — произнесла она с приятным сельским выговором. — Вы привезли с собой хорошую погоду!
Чубик скреб лапами калитку, пытаясь войти. Судя по голосу, эта женщина из тех, у кого всегда найдется лакомый кусочек, чтобы угостить собаку. Встав на задние лапы, пес просунул нос между штакетинами калитки.
— А-а, это ты, Чубик! — узнав его, улыбнулась старушка. — Сейчас я поищу для тебя косточку. И для твоего приятеля тоже.
— Она и правда вылитая матушка Хаббард, — взволнованно прошептала Диана. — Интересно, у нее есть собака? Надо будет спросить.
Открыв калитку, друзья прошли по выложенной камнем дорожке с бордюром из примул и анютиных глазок и остановились перед открытой дверью. В коридоре было темно, и они не смогли ничего разглядеть.
— Проходите в дом! — послышался голос.
Ребята осторожно вошли. После яркого майского дня глаза с трудом привыкали к тусклому свету. Из входной двери они попали прямо в маленькую комнатку. Диана сжала руку Роджера.
— Смотри — шкаф! — шепнула она. — У нее есть шкаф, как в той песенке!
Матушка Хаббард стояла у открытого шкафа, встроенного в толщу каменной стеньг дома. Но этот шкаф, в отличие от упомянутого в песенке, не был пуст! Он был заполнен сковородками, кастрюльками, банками и кувшинами разных форм и размеров. Фактически это был не шкаф, а настоящая кладовая.
Старушка вернулась с двумя косточками для собак.
— А у вас когда-нибудь была собака? — вдруг спросила Диана.
— О нет, что вы! — удивилась матушка Хаббард неожиданному вопросу. — То есть своей собственной — не было. Я почти всю жизнь живу со старым дедушкой, а он, надо сказать, собак не любит. Я-то сама их очень люблю. Всегда угощаю чем-нибудь вкусненьким. Дедушка, правда, не возражает. Если, конечно, они не забегают в сад и не мешают ему отдыхать.
Удивительно было слышать, что у матушки Хаббард, которая сама уже далеко не молода, есть еще и дедушка, который сидит где-то в саду.
— А можно с ним поговорить? — спросил Роджер. — Он, наверное, очень интересный человек и, должно быть, помнит много удивительных историй.
— Как он сам говорит, ему уже за сотню лет перевалило, — сказала матушка Хаббард. — Сейчас он задремал. Знаете что, приходите как-нибудь в другой раз. Он расскажет вам о Ринг о'Беллз много интересного. Куда больше, чем эта женщина в Ринг о'Беллз-холле. Она о таком не читала и даже не слышала, можете мне поверить!
Ребятам это предложение показалось довольно заманчивым.
— Мы обязательно придем! — заверил Роджер. — И большое спасибо за косточки для наших собак.
Глава IV МЕСТНАЯ ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЬ
Выйдя из странного домика матушки Хаббард, ребята заглянули в сад через высокую стену — не видно ли там старого деда. И действительно, в большом кресле крепко спал щуплый старичок, обложенный подушками. В его сухой морщинистой руке была зажата длинная глиняная трубка. Небольшой венчик реденьких седых волос обрамлял его голову. Без них она была бы совершенно лысой и гладкой. Его нос представлял собой крупную картофелину, но зато брови выглядели вполне солидно — густые и белые как снег, они почти полностью скрывали его закрытые глаза.
— Вид у него был бы очень суровый, если бы не нос, — понизив голос, сказала Диана. — Вы только посмотрите на его рот, на выпяченную нижнюю губу, на этот подбородок со странной клочковатой бородкой. Как вы думаете, ему и правда больше ста лет?
— На вид можно дать и двести, — сказал Снабби. — Эй, Чудик, куда ты лезешь, болван? Учти, дедушка терпеть не может всякие глупые выходки таких непутевых барбосов, как ты. Ди, подержи Чубика. Похоже, он решил сигануть через стену.
— Обязательно нужно зайти потолковать с ним, — сказал Роджер. — Сто лет — это вам не пустяк! Чего только он не помнит, наверное! Это же живая история!
Продолжив свой путь, они вскоре подошли к Ринг о'Беллз-холлу — внушительных размеров несколько мрачноватому зданию, выстроенному из массивных серовато-белесых каменных глыб. Казалось, что оно даже при бомбежке не шелохнется.
Две его башни — одна квадратная, а другая круглая — показались ребятам особенно примечательными. Выложенная каменными плитами дорожка вела к массивной парадной двери, усыпанной железными шляпками гвоздей, и она была открыта.
Дети вместе с собаками хотели зайти внутрь, но их остановил бесстрастный женский голос:
— С собаками вход воспрещен. Привяжите их в саду.
— Но они же будут лаять как сумасшедшие, — запротестовал Снабби.
— Тогда и вы оставайтесь с ними, — раздался тот же голос.
Сначала ребята не могли разглядеть, кто это говорит, потому что в большом вестибюле было темно — свет проникал только через узкое оконце в дальнем конце и через парадную дверь. Когда глаза привыкли к темноте, они увидели, что у боковой стены располагается стол и за ним сидит женщина, склонившаяся над вязаньем. На ней было строгое черное платье. Волосы с проседью, гладко зачесанные назад и собранные в пучок на затылке, открывали бледное худое лицо. Фигура ее казалась довольно бесформенной, а кисти рук были большими и костлявыми. Они быстро шевелились, постукивая спицами.
Ребятам ее лицо не слишком понравилось. Хотя рот был растянут в притворной улыбке, маленькие черные глаза смотрели неприветливо и настороженно. Сколько ей могло быть лет, на вид определить было трудно.
