отца прямо в руки охотников на русалок, то сможет сам занять трон.
Ариэль не могла позволить этому случиться. Нужно привлечь Усенгу чем-то, от чего он не сможет отказаться. Но чем? Что она могла предложить более ценного, чем престол? И тут её осенило.
Ариэль прочистила горло.
– Трудно понять, чему верить, Усенгу. Моё слово против вашего. Но если то, что вы говорите, правда, то отправляйтесь в Кухню рыбаков и заберите Малу. Если вы доставите её сюда в целости и сохранности, трезубец отца ваш.
Королевский трезубец был самым могущественным артефактом в океане. С его помощью Усенгу мог бы занять трон.
Усенгу вздрогнул, предложение явно его заинтересовало. Ариэль застала его врасплох. Он обдумывал её слова, стараясь отыскать подвох. Как будто колёсики в его мозгу начали вращаться в другую сторону.
– Это правда, ваше высочество? – спросил он короля. – Вы готовы поставить на кон ваш трезубец?
Ариэль встретилась взглядом с отцом.
– Ты обещал, – одними губами произнесла она. Во взгляде короля читался страх.
– Все так, как говорит принцесса, – ответил он. – Приведи мне Малу, и в знак благодарности и извинения за вопиющие обвинения, выдвинутые здесь сегодня, я подарю тебе мой трезубец.
Члены совета загомонили, обсуждая то, что только что произошло. По губам Усенгу скользнула улыбка.
– У меня есть одно условие. Просто чтобы убедиться, что ко мне больше не будет обвинений в нечестной игре, принцесса Ариэль, вы поплывёте со мной.
– Никуда она не поплывёт! – прогремел её отец. – Вас будут сопровождать мои стражники и лично я.
– На самом деле, ваше величество, – сказал Себастьян, поправляя монокль. – Я только что получил известие, что запасы скороласт повреждены. Похоже, туда никак нельзя добраться быстро.
– Я спешил сюда, ваше величество, поэтому даже не подумал снять свои, – Усенгу взмахнул хвостом, и тот замерцал. Ариэль вспыхнула от злобы. Он уничтожил запасы, но оставил одну пару себе, чтобы сбежать, если представится возможность. Ему нельзя позволить самому отправиться за Малой. Возможно, трезубец достаточно лакомая приманка, чтобы заставить его вернуться, но что, если это не так? Ариэль осенила идея.
– Вообще-то, – Ариэль взяла отца за запястье. – Я оставила свои скороласты в моей комнате. Я поплыву с вами, Усенгу.
– Нет! – Король Тритон отвел её в сторону, где никто не мог услышать. – Должен быть другой способ!
– Отец, у нас нет выбора, и, – она понизила голос до шёпота, – ты обещал доверять мне.
– Ариэль.
– Я знаю, что я делаю. Ни у кого больше нет скороласт. Мала может быть убита в любой момент, отец. У нас заканчивается время и варианты. Это совсем не то же самое, что было с мамой. Я плыву туда, зная, что мне грозит. Я могу это сделать! – Она обхватила браслет на своём запястье. – Я просто... чувствую это нутром. Я должна сделать это.
Губы короля сжались в тонкую линию, а лицо исказилось от боли. Она не могла припомнить, когда ещё видела отца таким напуганным. Он кивнул, неохотно давая своё благословение, но его рука так сильно вцепилась в перила помоста, что они хрустнули под его силой. Ариэль повернулась лицом к толпе.
– Мы предлагаем сделку, Усенгу. Мы скрепим её нерушимым обетом, чтобы ты знал, что не сможешь его нарушить.
Индира и Каспия вздрогнули, и их вздохи быстро превратились в вопли.
– Ариэль, что ты делаешь? – выкрикнула Жемчужния. Но Тамика схватила её за руку.
– Рири в силах справиться. Она не одна. Дух матери с ней.
Отец поднял руку, призывая дочерей к порядку. Ариэль повернулась лицом к красноречивому чудовищу.
– Я поплыву с тобой на Кухню рыбаков, чтобы забрать Малу.
– Очень хорошо, – Усенгу улыбнулся, в его глазах вспыхнуло честолюбие. Холодок пробежал по спине Ариэль. Она надеялась, что приняла правильное решение.
Коралловая луна, вечер
Отец взмахнул трезубцем, бормоча слова нерушимых чар. Металлические зубцы засветились, и глаза Усенгу нетерпеливо расширились. Ариэль и другие принцессы с тревогой наблюдали за происходящим. Нерушимый обет имел великую силу. Ариэль никогда раньше не видела, как его накладывают. Если Усенгу сдержит слово, королю придётся пожертвовать своим трезубцем.
Вокруг артефакта сиял ареол света, озаряя весь зал.
– Клянусь силой королевской власти, – сказал король, – что этот трезубец будет служить Усенгу, – свет заструился по комнате и охватил змея, – если он вернёт принцессу Малу в целости и сохранности до того, как луна станет коралловой. – Плечи отца вздрогнули, и ещё больше морщин прорезали его настороженное лицо. Свет стал ярче и вдруг полностью исчез.
Толпа с благоговением наблюдала за происходящим, не смея произнести ни слова. Усенгу может стать их королём. Отец поклялся, что не будет торговаться с похитителем, и всё же ему пришлось пойти на риск. Ариэль сглотнула.
– Готово, – отец наклонился к уху Ариэль. – Верни Малу домой. Любым способом верни её домой.
Ариэль еще раз ободряюще сжала его руку, и они с Усенгу отправились в путь. Всего за несколько минут замок превратился в точку у них за спинами. Условия обещания нельзя нарушить. И если Усенгу получит трезубец, королевство, скорее всего, станет его.
«Я должна спасти Малу и семь морей, я не могу потерпеть неудачу».
* * *
Ариэль следовала за Усенгу всю дорогу до Кухни рыбаков. Она думала о том, почему Усенгу настаивал, чтобы она отправилась с ним, и по её рукам пробегала дрожь. Она ни за что не могла позволить ему вернуться с Малой и забрать трезубец. Единственный выход – это самой забрать Малу и вернуться первой. Так Усенгу не сдержит обещание.
Усенгу заплатит за свои преступления.
Всю дорогу он молчал. Ариэль чувствовала, как мечется его разум в попытках найти способ обернуть ситуацию в свою пользу. Она не знала, о чём Усенгу договорился с охотниками на русалок. Однако она понимала, что застала морское чудовище врасплох.
Ландшафт менялся – они приближались к Фракусу. Подводные кратеры становились всё шире, а растительность пропадала. Разноцветный пейзаж сменился тёмно-зелёным. Ближе к Кухне рыбаков вода становилась теплее.
– Еще немного, принцесса, – Ариэль пыталась поймать его взгляд, но в глазницах видела лишь темноту. Усенгу обогнул скалу, и Ариэль почувствовала, как всё внутри её обмякло. Она узнала огромные каменные столбы, между которыми петлял змей. Они были
