Он огляделся, ища какое-нибудь орудие, однако не нашел ничего подходящего. Тогда он набрал пригоршню мелких камней. Остальные последовали его примеру.
— Может, нападем первыми? — предложил Артур.
— Хорошо, — согласился Мишель. — Когда я скажу три», поднимаемся и бросаемся вперед. Перед тем как начать считать, он снова прислушался.
Шум прекратился. Может, неприятель решил выждать? Но как узнать, где он прячется?
— Что ж, тем хуже. Мы не можем ждать до темноты. Раз, два, три!
Мальчики вскочили на ноги и с криком понеслись на врагов. Однако не пробежали они и нескольких шагов, как в изумлении застыли на месте.
Друзья переминались с ноги на ногу, не зная, что делать, потому что увидели перед собой не парней из деревни, а Жермена. Тот выглядел довольно смущенным.
По крайней мере, так показалось Мишелю в первое мгновение. Однако на лице слуги из поместья было написано и вполне понятное удивление.
— Вы, наверно, пришли сюда купаться? — осведомился он, обретая свою обычную невозмутимость.
— Ну… Да! — отвечал Мишель.
— И воспользовались случаем, чтоб заняться стиркой? — поинтересовался толстяк, заметив развешанную на кустах одежду мальчиков.
Можно было подумать, что он просто издевается, однако лицо его при этом оставалось, как всегда, непроницаемым.
— Вы идете из деревни, мсье Жермен? — спросил Мишель.
— Да. По пути из дома я действительно зашел в деревню. А что?
— Вы никого не встретили по дороге?
— Честное слово, никого!
Несколько секунд Мишель колебался, но все же решил, что человек в возрасте Жермена никак не может быть причастен к злой шутке, которую кто-то сыграл с ними.
— Дело в том, что мы вовсе не занимались стиркой, как вы только что предположили. Кто-то бросил нашу одежду в воду.
— В воду? — удивленно повторил толстяк. — Что за странная мысль! Так вот почему вы едва не набросились на меня! Подумали, что вернулся тот, кто это сделал?
— Да, — признался Артур.
— Жаль, что я никого не видел! А то обязательно помог бы вам задать взбучку этому злодею! Интересно, чем он думал?! И почему сделал это? Ведь вы приехали сюда так недавно, что он наверняка даже не знает вас!
Жермен еще довольно долго ругал «злодея», потом простился и пошел своей дорогой.
— Ну что ты скажешь, Мишель? — прошептал Артур, едва он скрылся из виду. — Вид у него невинный, как у младенца. Может, он тут ни при чем?
— Зачем бы ему понадобилось устраивать подобные шутки?…
— Эй, смотрите! — перебил двоюродного брата Даниэль. — Там есть кто-то еще!
— Где?
— Вон*там!
И в самом деле, кусты неподалеку зашевелились. Мальчики решительно направились в ту сторону, но тут же остановились, увидев, как навстречу им выходит Натали Фертель, облаченная в купальный халат.
— Что это с вами? — рассмеялась она. — Какой у вас воинственный вид! Играете в индейцев? Вы меня напугали! Наверно, ожидали встретить кого-нибудь другого?
В двух словах Мишель описал девушке случившееся.
— Я знаю, кто это сделал! — уверенно заявила она. — Я видела их, когда шла сюда. Кажется, они меня не заметили.
— И кого же ты видела? — нетерпеливо спросил Даниэль.
— Трех парней из нашей деревни. Они шли через лес и явно куда-то спешили. Я узнала верзилу Альфреда. У него в приятелях Жюстен Паву и Грегуар Мартен. Они-то, скорее всего, с ним и были.
— Они всегда строят пакости другим? — осведомился Артур.
— До сих пор я считала их довольно глупыми, но не злыми. Но когда целыми днями болтаешься без дела, как они, это до добра не доводит.
— Думаю, что это не единственная злая шутка, которую они с нами сыграли, — заявил Мишель.
Он рассказал девушке, как кто-то разбил их тарелки и сломал желоб родника.
— Очень странно! — удивилась Натали. — Я не ожидала от них ничего подобного. Скажите… Может, у них были какие-то причины, чтобы так поступить? Вы их ничем не обидели?
— Пожалуй, они и вправду разозлились. Им хотелось принять участие в поисках клада вместе с мсье Лакуа. Наверно, они считают, что мы заняли их место. В этом-то все и дело!
— Очень может быть. Кстати, совсем забыла! Как обстоят ваши дела с кладом?
Мишель коротко рассказал о ходе поисков и добавил:
— Теперь я почти уверен, кто именно строит нам пакости. Сегодня же вечером пойду в деревню и поговорю с ними.
— Мы поговорим, — уточнил Артур. Натали нервно покусывала губы.
— Будьте осторожны. Об этой троице ходит дурная слава. Пожалуй, их можно даже назвать «черными куртками»[9] нашей деревни.
— Похоже, они и в самом деле не слишком умны, — заметил Мишель. — И их действия — лучшее тому доказательство.
Все помолчали. Тишину нарушила Натали:
— Если бы я знала, что вы здесь, то пришла бы пораньше. Может, вы меня подождете? Я только разочек окунусь.
— Хорошо. К тому же нам нужно побыть на солнце, чтобы обсохнуть. У нас ведь все намокло — и одежда, и полотенца.
— Если хотите, оботритесь моим халатом, — предложила девушка.
Она скинула его с плеч и вошла в воду. Ее новые друзья не стали лежать на траве, как собирались сначала, а принялись играть в чехарду, чтобы немного согреться.
— Если мы немедленно что-нибудь не предпримем, эти идиоты решат, будто им все позволено, — сказал Мишель.
Натали скоро вышла из воды и набросила на себя халат,
— Что-то мне не хочется идти по деревне в плавках, — заявил Даниэль. — Ты не знаешь другой дороги к нашему дому?
— Конечно знаю! Только она идет по тени, так что вам будет не слишком жарко!
Девушка повела друзей по крутой тропинке. Дорога оказалась недлинной, но мальчики успели замерзнуть. Натали сразу же попрощалась с ними и ушла. Артур хотел открыть дверь и обнаружил в замочной скважине свернутый в трубочку клочок бумаги.
На нем корявым почерком было написано:
«Теперь вам все понятно»
— Что ж, кое-кому скоро и в самом деле станет все понятно, — заявил Мишель. — Одеваемся — и вперед!
— Куда? — спросил его Даниэль. — Ты же не знаешь, где живут эти типы!
— Деревня невелика, кто-нибудь покажет нам дорогу, — ответил за приятеля Артур.
Мальчики вошли в дом, переоделись, с удовольствием выпили по чашке заваренного Даниэлем крепкого чая и отправились в деревню.
Когда друзья добрались до переулка, ведущего на деревенскую площадь, колокол старой церкви ударил шесть раз. Солнце стояло невысоко над горами и окрашивало их вершины в красно-синие тона.
Неподалеку от фонтана три парня играли в шары.
Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы по описанию мсье Лакуа узнать Альфреда и его приятелей.
— Сделаем вид, что ничего не произошло, — предложил Мишель. — Пусть они решат, что мы слабаки. Так они быстрее раскроют себя.
И друзья пошли через площадь, делая вид, что поглощены созерцанием церкви. Они спокойно переговаривались, как будто не замечая подозрительной троицы.
Игрокам было лет по восемнадцать-двадцать. Один из них, худой и высокий, судя по описанию Альфред, походил на мальчишку-переростка. На голове у него была морская фуражка, на которую он неизвестно зачем нацепил добрый десяток пестрых значков. Двое других были более приземистыми и мускулистыми. Волосы у всех троих были очень длинные, слипшиеся в сальные пряди, словно их никогда не мыли. Наряд состоял из широких суконных курток, черных джинсов и техасских сапог, смотревшихся на парнях довольно нелепо.
Альфред заметил мальчиков первым. Вероятно, он что-то сказал своим приятелям, потому что те обернулись, но продолжали играть, как ни в чем не бывало.
Мишель, Даниэль и Артур медленно шли через площадь.
— Вы не чувствуете себя героями какого-нибудь вестерна? — прошептал Артур. — Три поборника справедливости готовятся к схватке с тремя мерзавцами.
— Пожалуй, ты прав, — так же тихо согласился Мишель.
Подойдя к игрокам, друзья остановились. Игра между тем продолжалась, но на несколько секунд установилась напряженная тишина.
Спокойствие чужаков явно удивило Альфреда и его приятелей. Они немного освоились с ситуацией, снова стали перебрасываться шутками и смеяться, однако их голоса звучали неестественно громко.
Наконец Альфред, введенный в заблуждение мирным поведением зрителей, предложил:
— Эй, ребята! Может, сыграем партию?
Те удивленно переглянулись. Мишель кивнул.
— Ладно, только сначала объясните нам правила. То, во что вы играете, похоже на петанк[10].
— Это и есть петанк, только шары у нас деревянные.
Мишель внимательно посмотрел на своих соперников. 1ни были совсем не похожи на остальных жителей деревни. Давно не стиранная одежда, немытые лица, грязные руки свидетельствовали об их распущенности и неаккуратности.
