Девочка вытащила из маленького рюкзачка телефонную трубку и попробовала вызвать Ромку.
Руки у нее дрожали, когда она тыкала в нужные кнопки. Бесстрастный женский голос снова ей сообщил, что «телефон отключен или находится вне зоны действия сети».
Вконец обессилев, Лешка села прямо на песок, потерла руками виски, а потом набрала дачный номер. Просто так, ни на что уже не надеясь.
— Нина Сергеевна, а Ромка не приходил? — с преогромным трудом ей удалось придать беспечность своему голосу.
— Нет, но звонил, — ответила Нина Сергеевна. — Просил вам передать, что у него полный порядок.
Лешка не поверила своим ушам.
— Правда? А когда это было? Давно?
— Недавно. Минут двадцать или полчаса назад.
— А он сказал, когда придет?
— Ничего он мне не сказал. И голос у него был какой-то странный, будто что-то стряслось. Где вы, почему не вместе? Что у вас за дела такие? — с подозрением спросила Нина Сергеевна.
— Никаких дел у нас нет, просто мы с ним разминулись, — радостно ответила Лешка. Значит, Ромка и впрямь заблудился в лесу и теперь из него благополучно выбрался. Интересно только, куда он снова делся? Может быть, у него телефон испортился и он воспользовался чужим? Или действительно свой клад отыскал, оттого и голос у него был странным? Во всяком случае, он жив и здоров, и это самое главное.
Лешка спрятала телефон и вскочила. Она почувствовала себя так легко, будто у нее крылья выросли. Теперь все ее мысли переключились на Раненого зверя. Хорошо бы отвезти волчицу к ветеринару, но как это сделать? Как жалко, что баскетболистов здесь больше нет.
Однако, оглядевшись, Лешка с удивлением заметила за деревьями все те же разноцветные палатки и вьющийся над ними тонкий дымок. Значит, с озера уехали не все студенты. Лешка подбежала к костру. Алла и две девушки, одна из которых была новой знакомой Вовчика, готовили обед.
— Привет еще раз, — сказала она. — А куда подевались ваши ребята?
— На тренировку поехали, вернутся часа через три, — ответила Алла и в свою очередь спросила: — Ну что, Ромка нашелся?
Лешка кивнула.
— Можно сказать, что да, хоть мы его так и не видели. Он домой, Нине Сергеевне, позвонил и сказал, что с ним все в порядке.
Так как ни одного автомобиля у озера не осталось, то девушки ей ничем не могли помочь, и Лешка, чтобы не терять времени даром, не стала рассказывать им о раненой волчице, а, отбежав от их костра, стала думать, кому бы ей позвонить с просьбой о помощи. Она сразу вспомнила о знакомом голубеводе по фамилии Березкин, таком же любителе животных, как и она сама. Михаил Васильевич как-то раз отвозил в Москву к ветеринару ее Дика, может быть, отвезет теперь и волчицу?
Однако Березкина в Медовке не оказалось. Лешка перебрала в памяти всех остальных своих знакомых-автолюбителей и остановилась на Жан-Жаке — он-то точно должен быть дома. Только вот автомобиль у него совсем новенький, захочет ли он пачкать его сиденья, класть на них грязного, окровавленного лесного зверя?
Но иного выхода не было. Лешка позвонила французу и сбивчиво рассказала ему о том, как они бродили по лесу, нашли кем-то подстреленную волчицу и теперь не знают, что им с ней делать, но бросить ее на произвол судьбы они не могут, и все тут.
Высказав все это, Лешка замолчала, со страхом ожидая, что Жан-Жак начнет ей возражать, возмутится, скажет, зачем им дикий, никому не нужный зверь, или что-то вроде этого. Но он ничего такого не сказал, а быстро и деловито спросил:
— Куда нужно подъехать?
— Мы вынесем ее на дорогу, которая идет вдоль леса, за Чистым озером, и будем вас на ней ждать, — торопливо сказала Лешка.
— Хорошо, — коротко ответил Жан-Жак.
Подпрыгивая от радости, Лешка снова подбежала к Алле и выпросила у нее старое одеяло. Затем подобрала у костра пустую двухлитровую бутылку, наполнила ее родниковой водой, окликнула Дика и помчалась с ним назад в лес.
Артем с Катькой сидели на траве возле раненой волчицы, и Катька веткой отгоняла от нее мух. Волчица чуть слышно, как человек, вздыхала. Наверное, ей было очень больно.
— Ромка звонил Нине Сергеевне, сказал, что с ним все в порядке, — оповестила друзей Лешка. — А Жан-Жак будет ждать нас на дороге.
Она покапала на нос волчицы водой из бутылки, и та слизала ее языком. Затем они расстелили на траве одеяло, перекатили на него зверя и подняли импровизированные носилки за четыре края. Артем держал одеяло с одной стороны, Катька с Лешкой — с другой. Волчица оказалась тяжелой, тянула килограммов на пятьдесят, никак не меньше.
Но не успели друзья пройти к дороге и нескольких шагов, как сбоку, на той самой полянке, с березкой, шиповником, пнем и лужей крови, послышался треск кустов, громкий топот ног и чье-то хриплое дыхание. Громко залаяв, Дик бросился туда.
— Кто там? — замерла Катька, чуть не выронив одеяло из рук.
— Давайте посмотрим, — сказал Артем, и ребята опустили зверя на землю.
Все трое тихо прокрались к поляне и осторожно выглянули из-за березы.
Около куста шиповника стоял… Ромка.
Услышав шорох, он испуганно оглянулся, и голоса четверых друзей слились в единый хор.
— Вы?
— Ты?
— Как вы здесь оказались? — с удивлением воскликнул Ромка.
— А ты? — подбежала к нему Катька.
— Я-то сюда специально шел.
— А где был до этого? Мы тебя всюду искали!
— И до этого я тоже был здесь. Я клад нашел. Я его услышал. И человека тоже услышал. Хотел клад выкопать — не успел. Он раненый был, пришлось ментов вызывать.
— Кто раненый? Клад? Кого ты услышал? Что ты несешь? — толкнула его Катька.
— Да нет, не клад раненый, а человек был раненый, я же ясно сказал. Он там лежал, а клад — тут, — Ромка сначала указал влево, а потом — на куст.
— Слушай, давай снова и по порядку, — потребовал Артем.
— Да я и так по порядку. Я еще вчера вечером подумал, что не зря на нас с Катькой кто-то пялился, а ночью и вовсе испугался, что он раньше меня выроет клад. Потому встал рано утром — и сюда. Прибежал, начал искать на этом вот месте и, представьте себе, сразу нашел! Моя интуиция меня не подвела! То есть я его не нашел, а услышал. Мой металлоискатель так растрещался и распищался, что я чуть не оглох. Значит, мне не какой-нибудь медный пятак попался, а золото в огромном количестве. Ну, я лопатку взял и не успел копнуть, как услышал стон вон там, — Ромка снова указал влево. — Побежал туда, а там человек лежит, весь в крови и без сознания.
— Что за человек? Какой человек? — воскликнула Катька.
— Понятия не имею. Я на дорогу выбежал — в лес же сигнал не проходит, — ментов по сотовому вызвал, дождался их там, сюда привел, они все здесь осмотрели и раненого с собой унесли. Я их до дороги проводил и назад вернулся. За кладом своим. Вот и все.
Говоря все это, Ромка без дела не стоял. Он вынул из сумки лопатку, присел у куста и без особых усилий снял темно-зеленый бархат мха. Вернее, что машинально отметила Лешка, мох отвалился сам.
Ромка тоже обратил на это внимание.
— Странно. Похоже, кто-то тут уже рылся, — пробормотал он и быстро-быстро принялся копать землю. Копал, копал, вырыл глубокую яму, но ничего в ней не нашел. Вытащив из сумки свой металлоискатель, он надел наушники, сунул в глубь ямы медный щуп и резко побледнел:
— Не звенит! Украли! Пока меня здесь не было, мой клад увели!
Все это время Лешка была как на иголках.
— Слушай, нам некогда, скоро Жан-Жак к дороге подъедет, — не выдержав, с раздражением сказала она. — Тут такие события, а ты носишься со своим кладом, как дурень с писаной торбой.
Но Ромка, неуемно страдая, пропустил ее слова мимо ушей.
— Как же это так? Какой еще Жан-Жак? Постойте! А как же клад? Куда же он делся-то? Кто же его выкопал, скажите? Прямо у меня из-под носа! Эй! — оглядел он шиповник. — А это не вы сломали?
Часть цветущих веток высокого куста была не просто сломана, а вдавлена в середину куста, будто на него бросали что-то тяжелое.
— Не мы, — ответил Артем.
— Я тоже не ломал. Значит, это сделал ворюга моего клада.
Ромка оглядел куст со всех сторон, потом обежал полянку, исчез за пнем и вернулся, держа двумя пальцами скомканную бумажную салфетку. Из своей сумки он вынул прозрачный пластиковый пакетик, положил в него свою находку, аккуратно свернул и спрятал обратно в сумку.
— Это улика, — пояснил он, — и по ней я найду того, кто украл мой клад.
— Ты уверен, что эту салфетку оставил именно он? — фыркнула Катька. — Мало ли в лесу мусора.
— Мусора, к несчастью, тут хватает. Но салфетка эта, заметь, свежая, совсем белая, не пожелтела и не испачкалась. Так куда вы так торопитесь-то? — опомнился Ромка.
— Ты все время сам трындишь и трындишь, а нам слова не даешь сказать и ничего не слышишь! — вскричала Лешка. — Мы волчицу нашли раненую.
