— Почему бы и нет?
Я взялся за ручку со стороны кресла водителя и открыл дверцу. И тут же вспомнил, как однажды ее заклинило. Но теперь это не должно повториться: папа, наверное, все отрегулировал в гараже.
Я сел за руль. Алан сел рядом со мной. Тодд и Стив забрались на заднее сиденье.
— Класс! Настоящая кожаная обивка, — удивился Стив.
— Включи радио, — попросил меня Алан.
— Не могу, не взял ключ.
Алан настаивал.
— Не думаю, что папе это понравится, — сказал я. — Он говорит, что от этого разряжается аккумулятор.
Раздался щелчок дверного замка. Я чуть не подпрыгнул. Я повернулся к Алану, который сидел рядом:
— Ты что, нажал кнопку блокировки дверей?
— Да нет, — покачал он головой.
Меня пробрала дрожь.
— Что-то стало зябко, — заныл Тодд. И был прав.
На ветровом стекле от моего дыхания оседал пар. Я до самого верха застегнул молнию на куртке. Меня словно обдало потоком холодного воздуха.
— Эй, Митчел, включи кондиционер, — попросил Стив. — Здесь становится так холодно!
Дрожа еще больше, я повернулся к нему:
— Я же сказал, что кондиционер нельзя запускать. У меня нет ключа.
— Я з-з-замерзаю, — заикаясь, промямлил Тодд.
Я посмотрел на ветровое стекло. Оно покрылось изморозью с внутренней стороны!
Что-то здесь не так! Откуда идет этот холод? Он такой необычный. Какой-то пронизывающий, глубокий.
— Все это очень странно, — пробормотал сидящий рядом Алан.
— Я выхожу, — заявил Тодд. — У меня лицо замерзло!
Он потянул за дверную ручку.
— Эй… Да она заперта! Митчел, немедленно отопри дверь!
Я попробовал свою дверцу. И она была заперта. Надо найти кнопку автоматического управления замком.
— Т-так холодно, — услышал я сзади голос Стива. — Митчел, кончай шутить, отпирай двери!
— Я пытаюсь, — ответил я, ощупью отыскивая кнопку.
А воздух становился все холоднее. Я растер нос и уши. Они онемели. При вдохе я ощущал боль в ноздрях. Какой холод…
У меня заболело в груди, будто ее чем-то стянуло. Стало трудно дышать, а при каждом вдохе слышался какой-то свист. Грудь сковало, я не мог унять дрожь. Я снова попробовал открыть дверь, мои замерзшие пальцы совсем не подчинялись. Я не мог схватиться за ручку. В панике я 1алился на дверь плечом. Все напрасно. Она не шелохнулась.
И тут я услышал смех. Девичий смех. Очень слабый. Тихий и злобный.
А воздух становился все холоднее. Я задыхался. Старался сделать вдох, но не мог. Словно мои легкие замерзли.
— Выпусти нас! — заныл Тодд.
— Выпусти нас отсюда! — закричал Стив.
Мы все начали барабанить кулаками в двери и окна.
— Выпустите нас! Кто-нибудь, помогите!
Дверца с моей стороны вдруг открылась, и я вывалился из машины на гравий. Я посмотрел вверх, мной возвышалась Марисса.
Тут с задних сидений выпали Тодд и Стив. Чтобы согреться, они, обнявшись, стали подпрыгивать. Тут же к ним присоединился и Алан.
Я не мог унять дрожь. Прохладный ночной показался мне почти горячим по сравнению с тем, что был в машине.
— Что с вами происходит? — спросила Марисса как ни в чем не бывало.
—3-з-замерзли… — еле выдавил из себя Стив.
— Я пошел. Хочу согреться, — объявил Тодд и кинулся в дом.
Марисса внимательно посмотрела на меня.
— Митчел, вы снова оказались взаперти?
— Да, — прорычал Стив, отвечая вместо меня. — А этот дурак еще и кондиционер включил.
— Я не включал его! — взорвался я.
— Странные у тебя шутки, Митчел, — сказал он.
Стив толкнул меня.
— У тебя своеобразное чувство юмора, Митчелл, — сказал он.
— Да что вы, ребята, — начал оправдываться я. — Вы должны верить мне. Я не…
Нo они уже бежали каждый к своему дому.
Я смотрел им вслед, пока они не скрылись в соседнем квартале. Потом обратился к Мариссе:
— Как хорошо, что ты снова проходила мимо.
— Вам нужно починить эти двери, — ответила она, не отрывая от меня взгляда.
— Я думал, что папа уже починил их.
Разговаривая с Мариссой, я все думал о том смехе, который слышал, сидя в автомобиле. Ведь это был девичий смех.
— Я боялся рассказать папе про то, что тогда случилось.
— Но вы не можете оставлять их в таком состоянии, — настаивала она, глядя на меня. — Это небезопасно, Митчел.
Было уже за полночь, но я никак не мог уснуть.
Мама и папа легли в одиннадцать. В доме было тихо. Только от порывов ветра скрежетал оторванный лист железа на моем подоконнике.
Я подошел к окну и склонился над подоконником. Невольно я посмотрел на автомобиль. Он стоял там же, на дорожке. Вдруг мне показалось, чтo он похож на готового к прыжку леопарда.
И тут кто-то положил мне руку на плечо. Я вскрикнул и обернулся.
— Тодд, что ты здесь делаешь? Почему не спишь?
Он не ответил. В лунном свете я увидел, что его лицо от страха искажено. Он подошел ко мне вплотную и, указав на автомобиль, прошептал:
— Он заколдован.
— Что?
— Автомобиль заколдован.
Я вздохнул:
— Тодд, только не начинай снова! Опять ты со своей ерундой!
— Он заколдован, — повторил Тодд, опершись о подоконник и не спуская глаз с автомобиля.
Все его тело тряслось. Он повернулся ко мне.
— Я слышал, как смеялась девочка, Митчел.
— Ты тоже это слышал? — У меня раскрылся рот.
Он кивнул.
— Это могла быть Марисса, — неуверенно сказал я.
— Может быть, — согласился он. — Но ведь запер эти двери. Тот же, кто и напустил холод.
— Тодд…
— Это было привидение! — заявил он дрожащим голосом.
Его лицо посерело, как и свет снаружи.
— Язнаю, что это было привидение. Автомобиль заколдован, Митчел.
Его трясло. Я осторожно положил руки ему на плечи.
— Это какое-то сумасшествие, Тодд, — прошептал я. — Ты не должен воображать привидения повсюду, где только можно!
— Но… но… — пытался он возразить.
— Автомобиль требует внимания, вот и все, — заверил я его. — Это подержанный автомобиль, нему надо немного привыкнуть. У него какие-то неисправности.
Мы еще немного поговорили. Мне показалось, что я немного его успокоил. Он пожелал мне спокойной ночи и побрел в свою комнату.
Я тоже пошел к кровати. Но какая-то сила становила меня и снова повлекла к окну. Мне надо было увидеть автомобиль еще раз.
Над нашим холмом плыли тяжелые темные облака. Луна и звезды были скрыты покровом темноты. Я выглянул в окно и чуть не задохнулся от неожиданности. Автомобиль был охвачен сиянием. Бледно-зеленый свет становился то ярче, то снова затухал. Потом снова ярче. Он пульсировал. Что же это такое?
Я уперся лбом в холодное оконное стекло. Неужели Тодд прав? И автомобиль в самом деле заколдован?
Я быстро схватил свою одежду. Мне надо во всем разобраться.
Я одевался на ходу, держа обувь в руках. Если или папа услышат скрип ступенек, как я смогу объяснить, зачем пытаюсь тайком выбрать-дома в полночь?
Я присел в коридоре и надел кроссовки. Не позаботился даже завязать шнурки. Надо успеть, пока не закончилось это странное сияние.
Ветер свистел у окна гостиной. Старые оконные рамы дребезжали. Казалось, кто-то сотрясает весь дом.
О бедный Тодд! Не зря он считал, что дом заколдован.
Папа так и не собрался заменить старые оконные рамы. У него, как всегда, не хватило времени. И поэтому в ветреные дни нам приходилось дома надевать свитера, а иногда даже плащ. Я надел куртку и взял со столика ключи от машины. Сунул. их в карман, потом осторожно открыл входную дверь и выскользнул наружу. Сильный порыв ветра отбросил меня обратно к двери. Волосы упали на глаза. Я нащупал застежку молнии и застегнул ее до самого подбородка.
Ночь была холодной, и газон перед домом покрылся тонкой корочкой льда. Скользя по траве, я направился к автомобилю.
Жуткого сияния, которое я увидел из окна, уже не было, но автомобиль по-прежнему озарялся светом уличного фонаря. Словно ничего не прозошло.
Я подошел ближе. От моего дыхания клубился пар. Я заглянул в замерзшее стекло. Там было пусто и темно. Я провел рукой по крыше. Почему она не светится? Что это было? Оптический обман?
Я был разочарован. Автомобиль хранил какую-то тайну, и я должен раскрыть ее. Но вот я здесь, в эту холодную, ветреную ночь, стою на дорожке и смотрю на пустую машину.
«Митчел, ты ведешь себя, как дурак», — сказал я себе и направился к дому. Но не успел я сделать и двух шагов, как услышал голос:
— Садись в машину. Ну давай же, садись!
Я испуганно вскрикнул и повернулся так резко, что еле удержался на скользкой дорожке.
— Садись! Быстро! Залезай!
