Екатерина Алексеевская - Законы развития судебной системы

Ознакомительная версия.

Более того, законодателем не определены задачи и цели конституционного судопроизводства. Несмотря на этот досадный правовой пробел, судебную систему Российской Федерации можно считать целенаправленной.

В судебную систему входят только государственной органы судебные власти (Федерации и ее субъектов), что исключает включение в нее негосударственных институтов разрешения правовых конфликтов.

Однако при всей, казалось бы, очевидности дефиниции «судебной системы» в юридической литературе встречается различное ее понимание: в судебную систему включают третейские суды, медиаторов и другие несудебные органы и институты. Распространение широкого толкования понятия «судебная система» происходит и в юридической науке. Так, например, Ю.М. Гайдидей полагает, что в судебную систему включается «система судов, как центральный элемент судебной системы, без которого эта система была бы не судебной; судейский корпус; органы судейского сообщества; третейские суд; работники аппаратов судов; арбитражные и присяжные заседатели; судебно-правовая культура; судебное и судейское право»[103].

В связи с чем считаем верным утверждение тех ученых, которые исходят из того, что правосудие является деятельностью суда по реализации функции государства[104], а судебная система является частью системы органов государственной власти. Наличие негосударственных организаций, осуществляющих содействие разрешению правовых споров, и увеличение их вариативности форм свидетельствует о неэффективности существующей государственной судебной системе, правила функционирования которой не в полной мере соответствуют запросам современного общества. При наличии эффективного государственного механизма разрешения споров не было бы необходимости в создании вспомогательных альтернативных процедур, проводимых негосударственными организациями.

На основании изложенного можно сделать вывод о том, что судебная система является открытой, многоуровневой, целенаправленной и динамичной системой, состояние которой меняется при взаимодействии с внешними и внутренними факторами. В результате чего наблюдаются структурные изменения самой судебной системы, компетенции ее частей и качества правосудия в целом.

Судебная система является частью системы органов государственной власти, то есть частью системы более высокого порядка, поэтому рассмотрим ее значение и роль в контексте концепции разделения властей.

Статья 18 Конституции России устанавливает, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими, они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

Исходя из названной статьи, мы понимаем цель судебной системы в системе органов государственной власти как конституционную гарантию признания и соблюдения прав, свобод и законных интересов человека и гражданина и их действенного обеспечения правосудием. Поскольку именно судебная система обеспечивает верховенство права в государстве, если его не обеспечили органы законодательной власти посредством установления в правовом законе потребности человека как реального права и свободы или законного интереса, и органы исполнительной власти, органы местного самоуправления посредством издания подзаконных нормативных правовых актов и исполнения законодательства, которое должно применяться и толковаться в контексте приоритета прав и свобод человека и гражданина.

Защита прав, свобод, законных интересов человека и гражданина обеспечивается как судебными, так и несудебными (административными) органами государственной власти. При этом Конституция России и международные договоры предусматривают гарантии судебной защиты прав и свобод, законных интересов человека и гражданина как на государственном уровне – судами Российской Федерации, так и на наднациональном уровне – межгосударственными органами по защите прав и свобод человека, например, Европейский Суд. Не касаясь наднационального уровня, рассмотрим подробнее роль и значение судебной системы в системе органов государственной власти России.

Концепция разделения власти в правовом государстве предполагает не только распределение властных полномочий на законодательную, исполнительную и судебную власть, но и «сотрудничество между властями в целях достижения максимальной эффективности в управлении обществом»[105]. Как верно отмечено Ю.А. Тихомировым, «разделение властей нельзя доводить до крайностей и противоборства… надо повышать авторитет судебной власти и защиты с ее помощью прав и законных интересов граждан и юридических лиц»[106]. Баланс ветвей власти достигается включением определенных функций в компетенцию каждой власти в отдельности, предполагающих контроль за другими. Суды Российской Федерации наделены широкими полномочиями по рассмотрению возникающих правовых споров, функцией нормоконтроля и правотворчества. Последние две функции производны от первой[107].

Разрешая правовые конфликты, суд не только восстанавливает нарушенное право посредством применения закона, но и восполняет его в тех случаях, когда обнаруживаются правовые пробелы. Правовосполнительная функция наиболее ярко проявляется, когда суд отменяет неправовую норму закона, объясняя, почему именно она таковой является, а также в случае восполнения правового пробела.

С.С. Алексеев отмечает, что восполнительную функцию суда по отношению к закону играет судебная практика[108]. При этом он отмечает, что тенденция придания значимости судебной практики как источнику права наблюдается не только в системе общего права, в которой она традиционно занимает главное место, но и в системе континентального права, где господствует закон[109], и судебная практика обретает «собственные, исконные функции»[110].

Полагаем, что такой же функцией обладают разъяснения высших судебных органов, поскольку единство правовой природы форм судебного контроля предопределяет характер, которые носят его виды[111]. Ввиду этого научная дискуссия об обязательности разъяснений Верховного суда государства порождена наличием либо отсутствием указания на это обстоятельство в законах, которые менялись под влиянием теории государственного управления в советском праве. Право дачи разъяснений нижестоящим судам по вопросам судебной практики Верховным судом государства уходит корнями в глубь веков, когда такие функции осуществлял суверен, сочетавший в себе все ветви власти, разрешая спор, восполнял пробел в праве или устраняя неясность закона. В этом свете было бы немыслимо утверждать, что решения суверена, разъясняющее неясность закона или восполняющее пробел в праве, являются необязательными для нижестоящих судов, т. е. для его подданных (его вассалов). Ранее такая гипотеза могла бы стоить ее автору головы. Однако с разведением полномочий по трем ветвям власти стали возникать сомнения в обязательности разъяснений высшего судебного органа страны[112], которые представляются надуманными. Более того, теперь звучат предложения о введении «наставников» судей, которые будут ими руководить, как это ранее делал НКЮ[113]. С этим предложением нельзя согласиться В.М. Жуйков указывает, что правовая основа для признания судебной практики источником права – прежде всего Конституция России, провозгласившая, что Россия – правовое государство (статья 1), обязывающая законодателя издавать только правовые законы, а суды – разграничивать право и закон, обеспечивать верховенство права и исключение возможности применения нормативных актов, противоречащих праву. При этом он указывает, что суд, выполняя свою конституционную обязанность, истолковывая закон, оценивая его на предмет соответствия Конституции России, общепризнанным принципам и нормам международного права, которые имеют приоритет, в тех случаях, когда законодатель принял закон с нарушением этих актов, обязан воспрепятствовать его реализации, отказав в применении такого закона. «Восполняя пробелы и разрешая противоречия в законодательстве, суд в настоящее время зачастую вынужден создавать (творить) право, иначе его деятельность станет не просто неэффективной, а приведет к результатам, противоположным тем, которых от него вправе ожидать общество: он будет не защищать права, а способствовать их нарушениям»[114].

Выражая солидарность с его точкой зрения, отметим, что суд как правоприменительный орган наиболее остро и быстро ощущает недостатки и проблемы законодательства при осуществлении правосудия, поэтому у судов возникает объективная потребность в разъяснении норм закона. Нередки случаи, когда после введения в действие нового закона практика показывает неоднозначное понимание и применение его норм, что влечет разные правовые последствия для субъектов правового регулирования. Все чаще это приходиться наблюдать в последние годы, когда качество законодательства все больше оставляет желать лучшего.

Ознакомительная версия.