Призвал к себе однажды Ра своего сына Тота и сказал ему:
— Будь моим лунным глазом на небе, когда я освещаю страну блаженных. И станут говорить о тебе с почтением: «Это Тот, заместитель Ра».
Так стал Тот заместителем Ра, его визирем, и оказалось в его ведении время, а вместе со временем также и счет. Перешли к нему знания и письмо. Стал он на земле покровителем тех, кто пишет и ведет счет{11}, а в загробном мире сам выполнял работу писца на великом суде богов. И поскольку у него на глазах постоянно взвешивали сердца умерших прежде, чем решить их судьбу, Тот стал владыкой Истины{12} и помощником судей в вынесении справедливых приговоров.
В космогонии Фив, ставших столицей Египта, на главную роль вышел один из второстепенных членов восьмерки богов — Амон-Амаунет. Его отождествили с древними богами Мемфиса и Гелиополя, провозгласив древнейшим из богов обеих земель. В соответствии с этим и город Амона Фивы стал считаться древнейшим из городов, а его воды и суша объявлены «первозданными».
По укоренившейся в Египте привычке мыслить богов в образах животных, Амона представили в облике барана той новой курдючной породы, которая в эпоху Нового царства вытеснила старые породы этого животного. Гуси, бывшие излюбленной пищей египтян, приносились в жертву богам как особое лакомство. Отсюда образ прекрасного нильского гуся, который приобрел в фиванском мифе Амон-Ра.
Центром почитания Амона в Фивах стал грандиозный Карнакский храм, позволивший считать Фивы новым Гелиополем. В этом храме к Амону обращались следующим образом: «О Ра, которому мы молимся в Карнаке, великий в доме обелисков, гелиополитанец, господин новолуния, царь и владыка всех богов, сокол, глава всех людей, прячущий от своих детей свое истинное имя в имени Амон».
Первым из богов появился Амон, великий владыка Фив, первой земли, выделившейся из начальных вод. Никем не сотворенный, Амон создал сам себя. Он явился в облике прекрасного нильского гуся. И раздался среди безмолвия его голос, голос великого гоготуна.
И стал он дыханием жизни всего сущего. Ведь имя его — жизнь. Из глаз его появились люди, из уст — боги, сотворил он растения и все, что есть на земле. А когда появился песок и обозначились границы пахотных земель и основной земли на холме, Амон указал людям путь, и благоустроили они города.
Правление фараона Аменхотепа IV (1400–1383 гг. до н. э.) — знаменательный эпизод в истории распространения культа бога Амона. При отце Аменхотепа IV, Аменхотепе III, произошло соединение в одном лице светской и религиозной власти. Царский визирь Птахмосес стал одновременно верховным жрецом Амона. Во дворце в Фивах возникает оппозиция, религиозным знаменем которой становится солнечный диск Атон, одна из древних гелиополитанских форм бога Ра. Во главе этой оппозиции становится наследник престола. Придя к власти, на шестом году своего правления, Аменхотеп IV переменил свое имя на Эхнатон (составной его частью стало имя Атон), провозгласил Атона главным богом Египта и перевел свою резиденцию во вновь построенный город Ахетатон («Горизонт Атона»).
В этом городе и был обнаружен «Гимн Атону», написанный царем-реформатором. Он интересен и как художественное произведение, которым может быть открыта книга шедевров мировой поэзии, и как религиозно-мифологический памятник, свидетельствующий о том, что Восток и его культура не были неподвижны и что им известны выдающиеся творческие личности.
Новым в этом гимне, по сравнению с гимнами другим богам, является универсализм. Атон рассматривается как божество, благодетельствующее не один Египет, а все человечество. Гимн написан в то время, когда египтяне владели захваченными ими частями Сирии и Нубии. Знакомство с этими народами и их религиями дало возможность убедиться, что чужеземцы почитают под другими именами того же Атона. Признание этого факта в гимне, рассчитанном на исполнение в храмах, было необычайной смелостью, подобной проповеди первыми христианами Библии среди чужеземцев.
Великолепен, Атон, твой восход на горизонте.
Живой солнечный диск, положивший жизни начало,
Ты восходишь на восточном горизонте,
Красотою наполняя всю землю.
Ты прекрасен, велик, светозарен и высок над землею,
Лучами ты обнимаешь пределы земель, тобою сотворенных.
Ты — Ра, ты достигаешь и до них,
Ты подчиняешь их для тобою возлюбленного сына{13}.
Ты заходишь на западном горизонте — земля во мраке, как мертвые
Спят люди, с головою укрывшись, не видя друг друга.
Их обирают грабители, они не слышат.
Из логовищ львы выходят. Змеи жалят во мраке.
Земля безмолвствует. Творец ее за горизонтом.
Земля расцветает, когда ты восходишь на горизонте,
Мрак разгоняя лучами.
Обе земли в ликовании.
Обе земли торжествуют.
Пробуждаются люди.
Тела освежив омовеньем, надев одежды,
К тебе они простирают руки
И за труд берутся.
Все на земле зеленеет. Травы стада вкушают.
Птицы из гнезд вылетают,
Взмахами крыльев душу твою прославляя{14}.
Скачут, резвятся все твари с каждым твоим восходом.
Плывут корабли на Юг и на Север.
Любые пути открыты в твоем сиянье.
Рыба в воде играет, на свет твой выходит,
Ибо ты проницаешь лучами глубины.
Животворишь младенцев в материнских утробах.
Даешь рожденным дыханье и им уста отворяешь.
Зародыш в яйце тебя, Атон, славословит,
Птенец в яйце жив тобою.
Сквозь скорлупу ты его насыщаешь, даруешь дыхание.
Ее пробивая клювом, к тебе он стремится
На шатких ножках.
Человеку твоих творений не счесть:
От глаз они скрыты.
Ты земли единый создатель, ее наполняешь жизнью,
Всем, кто на ногах своих ходит,
Кто парит над нею на крыльях,
Каждого, где бы он ни жил,
Ты судьбой наделяешь.
Пусть языки различны, разного цвета кожа,
Всех одаряешь пищей, жизни конец назначаешь.
Нил сотворен тобою в глубинах подземных.
Он выведен по твоему желанью
На благо Египту.
Ты сострадаешь людям дальних пределов.
Живут тобою чужеземные страны.
Создал ты Нил небесный, он им дарует влагу.
Лучи твои каждую пашню холят,
Поднимают всходы, их превращают в колос,
В меру тепла давая, в меру прохлады.
Ты сам сотворил небосвод,
Чтоб по нему подниматься, свои созерцая творенья.
Ты един во многих обличьях, солнечный диск животворный
Пылающий, сверкающий, далекий и близкий.
Нет числа твоим проявленьям.
В моем пребываешь ты сердце.
У тебя сыновей мириады,
Но я, Эхнатон, правдой живущий,
Единственный в твои посвященный тайны
Твое постигший величье.
Ведаю я, что землю ты создал
Своей могучей рукою,
Что люди — твое творенье:
Поднимаешься ты — они живы, спрячешься — умирают.
В тебе дыхание жизни. Ты украшаешь землю,
Людей от сна пробуждаешь для службы царской,
Делаешь слугами сыну, владыке обоих Египтов
И возлюбленной им Нефертити,
Царицы земель обеих.
Да будет она жива, молода и здрава
Вечные веки.
Ниже дан пересказ египетского текста, известного как «Речение Ипувера». Его можно назвать мифом о будущих бедствиях. Такие мифы были распространены в соседней с Египтом Палестине, где они назывались пророчествами, и в ряде других стран Древнего Востока. У читателей этой книги имеется возможность сопоставить египетский и индийский мифы о будущих бедствиях и убедиться в том, сколь много в них общего как в структуре повествования, так и в отдельных описаниях, хотя не вызывает сомнения, что древние индийцы, описывая грядущие бедствия, были независимы от египтян. Близость однотипных по жанру текстов объясняется тем, что их создатели использовали один и тот же прием воссоздания ужасного будущего: переворачивали существующие, реальные условия жизни и социальные отношения. Этим же нехитрым приемом пользуются и современные авторы фантастических романов, также исходящие из современного состояния и делающие различного рода допущения.
Несмотря на существование параллельных текстов, не позволяющих трактовать «Речение Ипувера» как описание реальной социальной и политической катастрофы, у нас, в то время когда смысл истории видели в классовой борьбе, этот памятник истолковывали как рассказ о действительно имевшем место социальном перевороте, восстании рабов и бедняков 1750 г. до, н. э., т. е. времени, отделяющего Среднее царство от Нового царства. Эта дата неприемлема, ибо списки «Речения Ипувера» относятся к эпохе Древнего царства.
