В. П. Вахтеров рассматривал фенологические наблюдения в обучении естествознанию как метод педагогического сопровождения, позволяющий эффективнее достигать целей начального образования.
В преподавании начальной географии в этот период наблюдался стойкий интерес к регулярным наблюдениям за погодой и сопутствующими им изменениями в живой природе своей местности. Были созданы учебники по географии, в которых наблюдениям за погодой и природными изменениями отводилось центральное место, наряду с описанием путешествий в рамках страноведения[28].
В журнале «Педагогический вестник» в 1903 г. был предложен цикл статей «Наблюдения над погодой». В нём автор А. Баранов предлагал подробное описание правил и последовательность организации метеорологических и фенологических наблюдений, которые следовало проводить с учащимися начальной и средней школы. Основное внимание в данном цикле было уделено метеорологическим наблюдениям, дано описание метеорологических приборов (термометра, барометра, флюгера) и способов работы с ними. Был предложен дневник наблюдений школьника, в который предлагалось заносить данные о погоде. Одна из статей была посвящена целиком значению наблюдений над погодой для сельскохозяйственной деятельности.
Дискуссия, развернувшаяся на страницах журналов «Естествознание и география» и «Педагогический вестник» в первое десятилетие ХХ века, показывает, что практикующие учителя со всей серьёзностью относились к использованию фенологических наблюдений как к методу учебного познания и педагогического сопровождения, но вне рамок текущего учебного процесса.
Все выводы практикующих учителей сводились к очевидной полезности наблюдений за изменениями в природе как способу развития личности обучающегося, но предложений по конкретному использованию фенологических наблюдений в учебном процессе нет вовсе. Это приводило к рассмотрению фенологических наблюдений только как одного из направлений работы вне урока.
В 1910-х годах появляются первые попытки использовать увиденное и зафиксированное учащимися в ходе фенологических наблюдений в учебном процессе. В 1913 г. преподавательница естествознания и географии Е. Я. Гурвич, обобщив опыт организации наблюдений за сезонными изменениями в природе в народном училище, где она преподавала, предложила печатный «Дневник наблюдений над погодой за 191…/… учебный год»[29], в котором предлагалось учащимся как наблюдать за погодными явлениями: температурой воздуха, давлением, направлением и силой ветра, так и фиксировать сельскохозяйственные работы и основные фенологические фазы растений, например, распускание листьев у берёзы. В предисловии Е. Я. Гурвич указывает, что главной целью пособия является предложение учащимся средней школы «общей схемы для ведения записей по наблюдению за природой».
В 1915 г. вышла книга для самостоятельных наблюдений Б. Игнатьева и С. Соколова «Наблюдай природу»[30], предназначенная для курсов естествознания и начальной географии гимназий и реальных училищ. В пособии авторы подробно останавливаются на методике проведения метеорологических и фенологических наблюдений, фиксировании их результатов. В качестве формы обобщения предлагается календарь природы или график изменения температур.
Авторами перечисленных пособий вопрос о необходимости организации наблюдений за сезонными явлениями природы не ставился в силу своей очевидности. В то же время, это были работы чистых практиков, без каких-либо попыток дидактического осмысления предлагаемой работы, попыток использовать полученные сведения в процессе обучения для формирования учебных умений.
Бо́льшая часть методистов-естественников биологического направления не видела места для фенологической работы в курсе естествознания, считая главным развитие лабораторных биологических исследований, связанных в основном с микроскопированием и изучением мертвых препаратов.
Лишь при разработке методики организации учебных экскурсий по естествознанию некоторое внимание уделялось необходимости учитывать фенологические фазы в развитии растений и животных. Так, К. П. Ягодовский указывал, что «…не на отдельный организм нужно обращать внимание экскурсантов, а на явления общего характера… Только при этом непременном условии мы можем достигнуть того, что наши ученики будут представлять себе жизнь окружающей природы в виде ряда тесно связанных причинной зависимостью явлений, а не в виде отдельных существ, отличающихся теми или иными удивительными особенностями…»[31].
Если анализировать динамику интереса к организации и проведению наблюдений за сезонными изменениями в учебном процессе в российской школе в период с 1703 по 1917 г., то становится очевидным её зависимость от экономической и политической обстановки в российском обществе. В условиях декларации доступности образования – в ходе реформ Екатерины Великой в XVIII в. или в результате отмены крепостного права в третьей четверти XIX в. – интерес к использованию фенологических наблюдений в обучении резко возрастает. Напротив, во времена реакции и сворачивания реформ – снижается или исчезает вовсе.
Объяснение этому феномену предложил А. Я. Герд, указавший в качестве конечной цели школьного наблюдения формирование мировоззрения ученика, что невозможно в условиях реакции. Он же показал, что организация наблюдений есть сложный процесс, в котором непосредственные наблюдения являются лишь началом формирования учебных умений, на базе которых и будет складываться мировоззрение ученика.
В массовой школе фенологические наблюдения рассматривали как некое подспорье учителю в условиях классно-урочной системы обучения, позволявшее с меньшими потерями передавать содержание естественных предметов учащимся. Поэтому в условиях николаевской реакции 30–50-х гг. XIX в. наблюдения за сезонными изменениями в природе использовались только в специальных школах – в Земледельческой школе как метод учебного познания и профессионально значимое качество, в кадетских училищах как метод педагогического сопровождения для расширения кругозора кадетов.
После отмены крепостного права и появления земских школ, фенологические наблюдения стали использоваться повсеместно в начальном обучении как метод учебного познания. В среднем звене наблюдения за сезонными изменениями использовались как метод педагогического сопровождения для решения локальных задач обучения в ходе экскурсий или работ в школьном саду, а сами наблюдения рассматривались как необязательная форма внеучебной работы.
Своего расцвета использование фенологических наблюдений в школе достигает в первое десятилетие ХХ в. благодаря работам Д. Н. Кайгородова, удачным учебным пособиям и организации добровольной фенологической сети. В то же время теоретического обобщения, позволявшего обосновать дидактическую необходимость регулярных наблюдений за сезонными изменениями в природе своей местности в школьном образовательном процессе, сделано не было. Сторонников организации фенологических наблюдений в школе либо интересовал конкретный научный результат, либо методическое обеспечение непосредственного наблюдения при минимальном использовании его результатов в учебном процессе для формирования и развития личности обучающегося, его мировоззрения.
В первые годы Советской власти (1917–1922) интерес к фенологии был незначительным. Более того, используя любую возможность для сведения счётов с прежними «дореволюционными» взглядами, многие из учёных-естественников стали отрицать ценность каких бы то ни было наблюдений за сезонными изменениями в природе. Свою роль сыграло и то, что Д. Н. Кайгородов был глубоко верующим человеком, отрицал дарвинизм, и то, что народный календарь примет, на который ссылались многие наблюдатели в дореволюционный период, опирался на церковный календарь. Кроме того, отсутствие или малое использование инструментов и приборов, делало невозможным осуществлять фенологические наблюдения.
«Надо прямо сказать, что фенология – наука очень опасная для школы ввиду не выработанности и часто ненаучности самого метода наблюдения. Здесь так много условного, многое имеет смысл при многолетних и массовых работах, что невольно возникают опасения относительно доступности фенологии в школе… Этим я не хочу вовсе отрицать значение ведения записей, например, погоды, хода весны и т. п. в школе, но считаю нужным предостеречь от увлечения этим, и главное – от придания этой работе псевдонаучного характера», – писал в 1922 году В. Ф. Натали, один из ведущих учёных-протозоологов, видный методист[32].
