А. Волков
Волшебник Изумрудного города
Элли жила среди великой канзасской степи. Ее дядя, фермер Джон, целый день работал в поле, тетка Анна хлопотала по хозяйству.
Жили они в фургоне, снятом с колес и поставленном наземь.
Обстановка домика была бедна: железная печка, шкаф, стол, три стула и две кровати. Посреди пола был люк, через который можно было спуститься в «ураганный погреб». В погребе семья отсиживалась во время бурь.
Канзасские ураганы не раз уже опрокидывали жилище дяди Джона. Но Джон не унывал: когда утихал ветер, он поднимал легонький домик, печка и кровати ставились на места, Элли собирала оловянные тарелки и кружки — и все было в порядке до нового урагана.
Вокруг до самого горизонта расстилалась скучная, серая степь. Подстать унылой степи была хозяйка домика.
Тетка Анна никогда не улыбалась: смех и шумные игры Элли с веселым песиком Тотошкой удивляли ее. Она не понимала, как можно играть и смеяться в такой скучной стране.
Канзас был родиной Элли. Она родилась в таком же маленьком домике, и та же степь была вокруг, и так же в бурю ее родители отсиживались в «ураганном погребе». А когда Элли осиротела, дядя Джон взял ее к себе.
Элли помогала тетке Анне по хозяйству. Дядя Джон учил ее читать, писать и считать. Он обещал взять ее на ярмарку в соседний городок, и девочка с нетерпением ждала поездки. Она не раз видела во сне ярмарочные балаганы с игрушками и сластями, цирк, клетки бродячего зверинца с обезьянами и львами.
Девочка любила забавляться с Тотошкой. Это был черный песик с длинной шелковистой шерстью, косматой мордочкой, остренькими ушками и маленькими, забавно блестевшими черными глазками. Тотошка всегда был весел. Он готов был играть с девочкой целый день.
Но сегодня Элли было не до него. Дядя Джон сидел на пороге и беспокойно смотрел на небо, более серое, чем обычно. Элли стояла около дяди с Тотошкой на руках. Тетка Анна мыла в доме посуду. Вскоре дядя Джон и Элли услышали с севера гул ветра. Трава прилегла к земле, и по ней побежали волны. Одновременно и с юга послышался надвигающийся шум ветра. Дядя Джон вскочил.
— Будет ураган! Пойду загоню скот в сарай! — заторопился он.
Тетка Анна подбежала к двери.
— Скорее, Элли! — пронзительно закричала она. — В погреб!
Тетка Анна откинула дверцу погреба и спустилась в темную яму. Тотошка выскользнул из рук девочки и забился под кровать. Элли напрасно старалась вытащить его оттуда. Наконец она поймала Тотошку и была уже около люка, но порыв урагана так встряхнул домик, что девочка невольно села на пол.
Случилась странная вещь.
Домик перевернулся два или три раза, как карусель, и медленно поднялся. Северный и южный ветры столкнулись там, где стоял легкий домик. Он оказался в центре циклона. Вихрь закружил его, поднял вверх и понес по воздуху.
В комнате было полутемно, и ветер завывал вокруг. Домик, покачиваясь, несся по воздуху. Тотошка был недоволен. Он бегал по комнате с азартным лаем, недовольный тем, что творилось вокруг. Элли растерянно сидела на полу. Вдруг Тотошка подбежал к открытому люку и упал в него. Девочка взвизгнула от ужаса и горя. Но скоро из дыры показались остренькие ушки собачки. Давление воздуха вытолкнуло Тотошку обратно, и он плавал среди люка, повизгивая от страха. Девочка подползла к дыре, вытащила песика за ухо и захлопнула дверцу.
Элли чувствовала себя очень одинокой. Ветер так гудел, что оглушил ее. Ей казалось, что домик вот-вот упадет и разобьется. Но время шло, а домик все еще летел. Элли вскарабкалась на кровать и легла, прижав к себе Тотошку. Под гул ветра, плавно качавшего домик, Элли крепко заснула.
Элли проснулась от сильного толчка и вспомнила, что случилось. Тотошка лизал горячим мокрым язычком лицо Элли и скулил. Девочка спрыгнула с постели. Домик не двигался. Солнце ярко светило через окно. Элли, подбежала к двери, распахнула ее — и вскрикнула от удивления.
Ураган занес домик в страну необычайной красоты. Вокруг расстилались зеленые лужайки; по краям их росли деревья со спелыми, сочными плодами; на полянках виднелись клумбы красивых цветов. Невиданные, ярко оперенные птицы порхали и пели. Невдалеке журчал прозрачный поток; в воде резвились серебристые рыбки.
Эта картина поразила Элли. Ей казалось, что она видит удивительный сон. Элли даже протерла глаза, но все осталось на своем месте.
Пока девочка нерешительно стояла на пороге, из-за деревьев появились самые забавные и милые человечки, каких только можно вообразить. Ростом они были не выше Элли. Мужчины были одеты в голубые бархатные кафтаны и узкие панталоны; на ногах блестели голубые ботфорты с отворотами. Но больше всего Элли понравились остроконечные шляпы: верх их украшали хрустальные шарики, а под широкими полями нежно звенели маленькие колокольчики.
Старая женщина, вся в белом, важно выступала впереди трех мужчин; на остроконечной шляпе ее и на мантии сверкали крошечные звездочки. Седые волосы старушки падали ей на плечи.
Вдали, за фруктовыми деревьями, виднелась целая толпа маленьких человечков; они стояли перешептываясь и переглядываясь, но не решались подойти ближе.
Послы этих робких маленьких людей приветливо и несколько боязливо улыбнулись Элли. Потом дружно двинулись вперед и разом сняли шляпы. «Дзинь-дзинь-дзинь!» прозвенели колокольчики. Элли заметила, что челюсти маленьких людей беспрестанно двигались, как будто что-то пережевывая.
Старушка обратилась к Элли:
— Могущественная Фея! Приветствуем тебя в стране Востока! Ты убила злую волшебницу Гингему и освободила Жевунов!
Элли была изумлена. Почему ее называют феей и кого могла уничтожить она, Элли, не убившая в своей жизни даже воробья?!
Маленькая старушка ожидала ответа.
Элли сказала:
— Вы очень любезны, но тут ошибка: я никого не убивала.
— Это сделал домик, но, конечно, по твоему приказанию, — промолвила белая старушка.
И человечки воскликнули хором:
— Это твой домик — крак! крак! — убил злую волшебницу Гингему! — и разом взмахнули шляпами.
«Дзинь-дзинь-дзинь!» прозвенели колокольчики.
— Смотри! — старушка указала на угол дома. — Вон ее ноги!
Элли отпрянула с криком ужаса. Из-под домика высовывалась пара ног в хорошеньких серебряных башмачках.
— Ах, какое горе! — вскричала Элли, сжимая руки. — Это все гадкий ураган виноват! Что же делать?
— Теперь ничего не сделаешь, — спокойно сказала старушка.
— Кто она?
— Гингема, злая волшебница Востока. Она много лет правила Жевунами и заставляла их работать день и ночь.
— Она заставляла нас работать день и ночь! — хором сказали Жевуны.
— А вы тоже Жевунья?
— О нет! Я — Виллина, северная волшебница. Когда твой домик раздавил Гингему, я узнала об этом из волшебных книг, и вот я здесь!
— Неужели вы действительно волшебница? — со страхом вскричала Элли.
— Ну да! — ответила Виллина. — Но я волшебница добрая, и мой народ любит меня. Гингема была сильнее меня, а то я давно освободила бы моих друзей Жевунов.
— Я думала, все волшебницы злые.
— Это неверно. Было четыре волшебницы в стране Гудвина. Две из нас — северная и южная — добрые. Но восточная и западная — действительно очень злые. Ты убила Гингему, и теперь осталась только одна злая волшебница в стране Гудвина.
Элли покачала головой.
— Как же тетка Анна говорит, что на свете нет больше волшебниц?
— Кто это тетка Анна? — спросила Виллина, презрительно поджав губы.
— Она живет в Канзасе.
— Никогда не слыхала о такой стране, — сказала старушка. — Что бы ни говорила твоя тетка, в стране Гудвина еще живут волшебники и мудрецы.
— Кто такие мудрецы?
— Самый великий мудрец — Гудвин, — прошептала волшебница. — Он могущественнее нас всех. Он построил Изумрудный город…
В это время Жевуны подняли дружный крик и показали на угол домика, под которым лежала убитая волшебница.
— Смотрите! Смотрите!
Старушка засмеялась: ноги убитой волшебницы исчезли, и на земле стояли только серебряные башмачки.
— Гингема была очень, очень стара, — сказала северная волшебница. — Она боялась солнца и пряталась от него. Она выходила из дому только ночью и по утрам. И теперь солнце обратило ее в горсть пыли. Серебряные башмачки твои, и ты можешь их носить.
Виллина хлопнула башмачками, стряхивая пыль, и подала их Элли.
— Гингема дорожила башмаками больше всех своих сокровищ, — сказал один из Жевунов. — В них — волшебная сила.
Элли унесла башмачки в домик и поставила на стол.
— Я хочу вернуться к дяде Джону и тетке Анне. Они скучают обо мне. И я должна ехать с дядей Джоном на ярмарку. Как мне найти путь в Канзас?
