Глава 8
Белый танец
Пока парочка выясняла отношения, Даша предпочла убраться с поля боя и нырнула в пустой, темный холл. Его освещали лишь мутные настенные светильники, висящая в центре потолка массивная люстра против обыкновения не горела.
В холле было намного прохладнее и тише, чем в зале. Вдалеке, у окна, девушка увидела до боли знакомый темный силуэт. Постояла немного, размышляя, стоит ли подойти, и потом решительно направилась в сторону Вадима.
– Почему ты тут стоишь один? – поинтересовалась она.
– Я быстро устаю от толпы.
– Я тоже, – согласилась Даша и подошла поближе. – Можно мне постоять рядом?
– Стой, – пожал плечами молодой человек и отвернулся.
Девушка нерешительно облокотилась на подоконник и, боясь лишний раз вздохнуть, уставилась на летящий за окном снег. Хотелось смотреть на Вадима, но было страшно повернуться и поднять глаза. Такой нерешительной Дашка никогда себя раньше не чувствовала.
Первые аккорды в песне – самые важные, по крайней мере, так всегда считала Дашка. Именно они определяют, станет ли композиция любимой. Эта мелодия была уже знакома, она очаровывала, трогала и соответствовала настроению. «Танец под луной…» пели Nickie Rolls, а Дашка из-под опущенных ресниц все же украдкой разглядывала Вадима. Он до сих пор не снял маску, что делало его загадочным и немного чужим. Даше казалось, что рядом стоит незнакомец. В сущности, так и было, она его почти не знала.
– Пойдем, потанцуем? – слова вырвались сами собой. Вадим вздрогнул и неуверенно посмотрел на девушку.
– Не лучшая идея, – усмехнулся он.
– Почему же?
– Неужели, кроме меня, не с кем? – уклонился он от ответа.
– Может быть, и есть, но…
– Даш, я знаю… – начал он, но девушка, предполагая, что услышит, прервала:
– Даша? Не Даша. Сегодня я – Клеопатра. Сам же говорил, что маска для того, чтобы тебя не узнали. Если бы ты меня не узнал, то как бы ответил на приглашение?
– Это коварный вопрос, – усмехнулся Вадим, но послушно протянул руку. – Так и быть, пойдем, потанцуем, царица Савская.
Этот танец был самым приятным воспоминанием о вечере. Даша могла не только безнаказанно смотреть на Вадима, но и прикасаться к нему. Чувствовать горячие руки на своей спине, ощущать холодный шелк рубашки под ладонями, закрывать глаза и лететь. Вадим танцевал легко и непринужденно – очень естественно, мало кто так умеет, он словно жил в танце, сливался с музыкой, а партнерше нужно было лишь следовать за его движениями и постараться не наступать на ноги.
– Ты хорошо танцуешь.
– Конечно. Я пришел в капоэйру лет десять назад из, не поверишь, бальных танцев. Танец для меня до сих пор – лучший отдых и возможность самовыражения. Правда, сейчас его чаще всего заменяет рода. Это ведь тот же танец и, кстати, тоже парный. Жинговать без партнера неинтересно.
Когда стихли последние аккорды песни, Даша, прижав руки к щекам, отошла к окну, а Вадим уже кружился в танце с разозленной Аллой. Он успел перехватить девушку, когда та уже направилась в сторону Даши. Видимо, опять собиралась выяснять отношения. Поискав глазами Лису, Даша обнаружила ее с Ромычем – теперь они не отходили друг от друга ни на шаг. Ксюха мрачно смотрела на них из-за угла, презрительно отвергнув приглашение на танец светловолосого парня в костюме графа Дракулы.
Заметив идущего через весь зал Макса, Даша решила не искушать судьбу и, пробравшись к выходу, юркнула в женский туалет. Сегодня с нее было достаточно приключений. Она и так чувствовала себя виноватой в том, что стала причиной размолвки между Максимом и Аллой. Аллу девушка, конечно, недолюбливала, но ситуация сложилась глупая и неуместная. Дашу интересовал только Вадим, который ее игнорировал, выяснять отношения еще и с Максом не хотелось. Он был приятным парнем, и Даша не планировала его сегодня обижать, а придется, если он вдруг не умерит свою настойчивость.
Пока не поругалась еще с кем-нибудь, Даша решила ехать домой, не дожидаясь общего автобуса. Еще не очень поздно, и вполне можно поймать маршрутку. Жаль, что с собой нет денег на такси.
В раздевалке Даша упаковала свой наряд в пакет и, переодевшись, вышла на мороз. Зима в этом году все же соизволила прийти под Новый год. Третий день валил снег, заметая тротуары, дороги и пугая коммунальщиков, как всегда, неожиданными сугробами. Дашка любила снег, когда крупные пушистые снежинки падают на нос и путаются в ресницах. В такую погоду кажется, что гулять можно бесконечно, но не стоять на остановке. Минут через пятнадцать девушка уже замерзла и принялась прыгать, размахивая пакетом и стараясь согреться. Не получалось.
– Что-то долго маршрутки нет, – покачала головой пожилая женщина с тяжелой сумкой.
– И то верно, – ответил ей мужчина и закутался в плащ. – Сломалась, может быть?
Дашка в неторопливом разговоре совершенно незнакомых людей участия не принимала, просто дышала на руки и прыгала, ругая себя за то, что ушла.
– Садись, Клеопатра! – Даша даже не заметила машину Вадима, притормозившую у остановки. – Почему ты так рано ушла? Ваши все еще там.
– Не захотелось оставаться. – Даша бросилась в тепло машины, спиной чувствуя осуждающие взгляды стоящих на остановке людей.
– Вот такие сначала в машины к кому ни попадя садятся, а потом поутру трупы ихние находят, – услышала она комментарий в спину, хмыкнула и хлопнула дверью.
Снова ночной город, фонари и тихая музыка, льющаяся из магнитолы. Дашка закрыла глаза, наслаждаясь. Было что-то в этих редких совместных поездках интимное. Что-то такое, что давало надежду и заставляло Дашкино сердце замирать. Говорить не хотелось, казалось, любые слова способны разрушить волшебство. За окном начиналась метель, и кружевные снежинки оседали на лобовом стекле, всего на секунду, но даже этого было достаточно, чтобы уловить их хрупкую красоту.
Эта снежинка, замершая на окне, походила на Вадима – красивая, холодная и далекая. Вроде бы совсем рядом – протянешь руку, и можно дотронуться, но мешает стекло. И так же, как неизвестная снежинка, близость Вадима сиюминутна, он довезет ее до подъезда и исчезнет в темноте, разрушив волшебство и очарование вечера. Этот бал и дорога домой – всего лишь хрупкое и недолговечное новогоднее чудо.
– Мы приехали, – тихий голос заставил девушку вздрогнуть.
– Спасибо. – Даша робко улыбнулась, повернувшись вполоборота к парню. Сейчас он был удивительно красив, на лицо падал свет одинокого фонаря, тени на скулах делали Вадима таинственным, четко очерченные губы – манили. Девушка против воли немного подалась вперед, но молодой человек ее одернул:
– Даш, нам стоит поговорить…
– Я тебя слушаю… – закусила губу девушка. Сердце стучало часто-часто в предвкушении.
– Как-то у нас все неправильно, – запинаясь, начал Вадим. – Я чувствую себя рядом с тобой очень неуютно. А это плохо. Понимаешь, мы с тобой познакомились при необычных обстоятельствах, и поэтому, думаю, у нас проблемы…
– Проблемы? – нахмурилась Даша. – У нас нет проблем. У меня нет проблем, – поправилась она.
– Есть. И у меня есть. Мне бы не хотелось, чтобы ты себя вела таким образом.
– Каким? – Стало нехорошо, и к щекам прилила кровь. Захотелось выскочить из машины и сбежать.
– Надеюсь, ты понимаешь, что я всего лишь твой тренер? Между нами не может быть ничего большего?
– Большего? – Слезы брызнули из глаз, и Даша надеялась лишь на то, что в темноте это не заметно.
– Прости, если я неправильно истолковал твое поведение. Просто кофе, приглашение на занятия – все это вполне могло быть истолковано неверно… Мне бы не хотелось недопонимания.
– У нас нет недопонимания. – Даша наконец справилась с ручкой дверцы и выскочила на улицу.
– Я рад, – услышала она вслед, но даже не обернулась, чтобы сказать «до свидания».
Оставшиеся дни до Нового года Дашка провела как в тумане. На автомате ходила в школу, так же на автомате гуляла с Иркой в зимнем парке и без энтузиазма собиралась с мамой на дачу к Востриным – в глухую деревню с высокими сугробами, где стоял небольшой бревенчатый домик. «Два этажа счастья», как называл его папа. Верхний, мансардный, давным-давно был отдан детям. Ирка, Даша и Темка обустроили его на свой вкус, поделили на зоны и вполне комфортно сосуществовали во время зимнего и летнего отдыха.
Две дружные семьи собирались на даче нередко, а Новый год здесь и вовсе стал традицией. Даша даже представить себе не могла зимний праздник без русской бани, наряженной во дворе трехметровой ели и шашлыков. Правда, в этом году ехать никуда не хотелось, но ее не спрашивали, а сама Дашка молчала, решив не портить никому настроение. С утра тридцать первого декабря они с мамой загрузили необходимые продукты и подарки в свой «Пежо» и отчалили. Дашка говорила, что лучше попросить папу отвезти их на «уазике», но родительница была непреклонна, и в итоге они застряли, не доехав до места назначения километра полтора. Маленькая машинка, как и подозревала Даша, оказалась не приспособлена к проселочным зимним дорогам. Для того чтобы извлечь из сугроба «пыжика», как машинку прозвали в семье, пришлось вызывать с дачи не только папу, но еще и дядю Севу, и Темку с лопатами.
